Ожидавшие в очереди его огорчили, талонов, оказывается, не хватило, и теперь благодетели что-то предпринимают, чтобы выйти из положения. Вчера, например, кому талонов не хватило, тем выдали на обед деньгами.
“Может быть, и сегодня поступят так же”, — подумал он, желая такого исхода.
Решая вопрос, дожидаться или не дожидаться развязки, Иван Денисович продвинулся дальше по коридору. Он не хотел занимать очередь раньше старичков, которых только что обогнал. Одна из дверей, выходивших в коридор, была размерами меньше остальных. Машинально он взялся за ручку и потянул на себя. Дверь подалась, и он так же машинально переступил порог. Таким образом он оказался не то в вестибюле, не то в просторном холле. Он удивился тому, что дверь, в которую он только что вошел, почему-то оказалась незапертой: ведь с парадного подъезда вход в здание усиленно охраняется.
Через несколько секунд дверь, в которую только что вошел Иван Денисович, снова открылась, и двое рабочих через нее вынесли стол и тут же заперли ее на ключ.
Сначала Иван Денисович немного растерялся и хотел попросить рабочих выпустить его, объяснив им, что он случайно сюда попал, но потом раздумал, надеясь на благополучный исход.
Ему захотелось посмотреть, что же происходит внутри мэрии теперь. Был он в этом здании всего однажды по поводу получения жилплощади. Тогда здесь обстановка была совсем другая. Тогда можно было свободно ходить по этажам, никто никого не опасался. Люди были заняты своим делом. Редко кто выходил из кабинетов или входил в них. Теперь же чиновный люд, как он сразу же заметил, постоянно сновал. Многие несли что-то в свертках, в сумках. В основном женщины. Проходя вдоль открывающихся дверей, он видел, что столов в каждом кабинете много, стоят они тесно. Женщины занимаются кто чем: одни “висят” на телефонах, другие примеривают на себя юбки, кофты, шляпки, третьи - перебирают бумажки. Из отдельных дверей пахло чаем, кофе, конфетами. Деловитости не наблюдалось.
Проведя в этом коридоре несколько минут, он пришел к выводу, что чиновников развелось в несколько раз больше против того, что было прежде. “Так что новые власти берут не умением, а числом, - сделал вывод Иван Денисович. - Да что толку? Что ни день, то все хуже и хуже”, - заключил он.
Пройдя вдоль дверей туда-обратно, он возвратился к той, через которую вошел. Ему повезло. На его глазах двое давешних рабочих снова открыли ее ключом уже с этой стороны и скрылись за нею. Выждав несколько секунд, он проскользнул в дверь.
У кабинета, в котором выдавали талоны на бесплатные обеды, никого не было. Постояв немного в раздумье, он постучал в дверь. Отзыва не последовало. Он попробовал открыть, но она оказалась запертой. Никого из ожидавших в коридоре не было. Выяснить у чиновников из других кабинетов казалось до невозможности унизительным. Голод напомнил о себе слабым головокружением. Защемило под ложечкой. Во всем теле усилилась слабость. Досадуя на себя за ребяческое любопытство, он пошел из здания не солоно хлебавши.
Едва дотащился до своей квартиры. Размочил в воде корочки черствого хлеба и, кроша их щербатыми зубами, немного утолил голод. Больше он не намеревался “отнимать” у других обездоленных тарелку благотворительного супа.
Отдохнув на своей лежанке в раздумьях и воспоминаниях около часа, Иван Денисович с трудом поднялся и отправился на “свой участок” обследовать контейнеры. Необъяснимая тревога сегодня с утра беспокоила его душу, то усиливаясь, то ослабевая.
В подобных случаях он старался докопаться до причины такого своего состояния. А потому почти беспрестанно выхватывал обрывки мыслей на различные темы, проносившиеся “бегущей строкой”, стараясь додумывать их в деталях. Давалось это с трудом: “Голова не та стала”, - объяснял он самому себе.
Михаил ГОГОЛЕВ
(Продолжение следует)В номере 12, в разделе «А я говорю, что...» опубликована выдержка из письма Алексея Голенкова, в котором он приводит цитаты Л.Н. Толстого по поводу творчества Ф.М. Достоевского. По мнению Льва Николаевича: не так было, всё проще, понятнее, чем как это описано у Федора Михайловича. Только надо учесть, что Толстой родился и всю жизнь прожил в богатой дворянской семье и не видел многое из того, что зафиксировали и изложили в своих книгах другие литераторы. Да, безусловно, писатель был близок к патриархальным крестьянам и пытался понять их психологию. Однако надо учесть, что землепашцы не могли быть полностью откровенными со своим барином даже при всем уважении к нему. В любом случае он являлся для них господином, а вовсе не своим человеком. Естественно, что Толстой не сталкивался с серьёзными материальными затруднениями и по этой причине не мог видеть всей изнанки дикого капиталистического общества, а значит, и не имел возможности разобраться в этих вопросах. Именно из этого и надо исходить при рассмотрении его мыслей по поводу творчества Достоевского.
Вне всякого сомнения Лев Николаевич являлся мужественным и глубоко порядочным человеком. По моему мнению, созданный им в романе «Война и мир» образ капитана Тушина во многом автобиографичен. Писатель действительно воевал в артиллерии и, командуя батареей, отстаивал бы позицию до последнего снаряда. А если бы ему пришлось отступить и бросить орудия из-за нехватки лошадей, то он, как благородный человек, взял бы всю ответственность на себя, чтобы не подвести вышестоящего командира, именно так поступил Тушин. Будучи честным аристократом, Толстой хотел видеть те же черты у других людей и наивно считал, что самое сильное наказание это угрызение совести. В связи с этим он на самом деле оказался не способен обнаружить всю низость, подлость и нравственную деградацию, характерную для развития капитализма в тот период.
Зато Достоевский это увидел и сумел отобразить в своих произведениях. Служба в армии у Федора Михайловича не сложилась, он не совершил тех ратных подвигов, какие имелись у Льва Николаевича. Однако при этом прожил более разнообразную жизнь и изложил в книгах, какие ошибки ждут людей в процессе развития личности и как их избежать, а также предупредил, к каким последствиям приведёт излишняя зацикленность в реализации тех или иных проектов в области общественной мысли. Писатель доказывал: надо менять человека и общество, в котором он живет, но при этом во всем найти золотую середину, ибо непродуманные активные действия могут дать больше минусов, чем плюсов, даже при том, что осуществляющие их люди имеют самые положительные намерения.
Действительно, живи Раскольников из романа «Преступление и наказание» во времена Киевской или Московской Руси, то, как юрист, он сделал бы много хорошего для народа, так как тогда была совсем другая экономическая ситуация и психология людей в корне отличалась от той, которая наблюдалась в эпоху дикого капитализма. Однако он родился в иное время, и его стремление добиться справедливости своими методами привела к тому, что Раскольников фактически объявил войну всему окружающему обществу, а в ответ на это общество объявило войну Раскольникову. Наряду с душевными переживаниями в этом и заключается самое тяжелое наказание для него. Данный роман – это предостережение для людей, которые поставили убийство во главу угла реализации своих концепций.
Как известно, руководитель боевой организации партии эсеров Азеф являлся агентом царской охранки. Надо признать, что обилие организованных им покушений на государственных деятелей только дискредитировало революционное движение, ибо теракты убедили обывателей в том, что эсеры превратились из людей борющихся за справедливость в маниакальных убийц. У меня давно возникло подозрение, что Раскольников и Азеф - одно и то же лицо. Чтобы вырваться с каторги, Раскольников стал тайным сотрудником третьего отделения. Естественно, что он реализовывал свои концепции, но при этом был вынужден выполнять указания полиции. В итоге совершение слишком большого числа убийств государственных чиновников фактически оттолкнула население oт революционеров, но именно это и нужно было царской охранке. Так что Достоевский ещё задолго до приведённых мною событий предсказал, что любое помешательство на убийствах ни для кого добром не закончится. Так на самом деле и произошло.
Теперь перейдем к князю Мышкину из романа «Идиот». Здесь, на мой взгляд, всё сложнее, чем с Раскольниковым. Давайте исходить из того, что данный персонаж действительно осел с точки зрения его окружения, но давайте разберемся: нормальны ли люди, среди которых он живет? Вот из чего надо исходить при оценке его личности. К сожалению, мои оппоненты этого не понимают. Человек действительно, что называется, «попал не в жилу», ибо не смог воспринять моральные ценности общества, в котором неожиданно оказался. Точно так же, как многие люди оказались не способны жить в условиях 90-х гг. Я лично знаю интересную поэтессу, которая после дефолта 1998 г. не имела возможности обеспечить себе необходимое питание и упала в голодный обморок прямо в метро. Хорошо, что рядом нашёлся добрый человек, который оказал ей необходимую материальную помощь и тем самым помог сохранить силы. Она могла бы воровать овощи с лотка, чтобы выжить, но не стала этого делать, ибо для неё было легче умереть от голода, чем украсть. С Мышкиным наблюдалась похожая ситуация: он не хотел наживаться за чужой счет.
