Ключевой вопрос состоит в том, по какому праву правительство вмешивается в эту область. Вопрос психического здоровья – это, очевидно, вопрос исключительно родителей и их врачей. Какой свободный человек отдаст сокровенные вопросы психического здоровья своего ребенка бездушным правительственным чиновникам?
Даже когда появился этот доклад, я пытался заблокировать финансирование этой программы. Мои оппоненты расценили это как слишком резкую реакцию. Но так ли это в свете обычных методов действия правительства? Если история правительственного вмешательства чему-либо нас учит, то сейчас самое время сражаться против деспотических и абсурдных программ до того, как они утверждены, так как после утверждения их невозможно будет искоренить. Их нужно блокировать до того, как они получили шанс начать действовать. Иначе локальные программы с федеральным финансированием будут тихо расти и шириться, пока мы в результате не получим обязательную программу ментального сканирования. Так бывает всегда.
Я упомянул этот пример не потому, что он сейчас наиболее сильно угрожает нашей республике, а потому что случай очень разоблачающий: доклад, родившийся в недрах исполнительной власти рекомендует поголовное ментальное сканирование всех американских детей, но не получает никакого внимания. Даже поколение назад медиа раструбили бы об этом случае, и американские родители отвергли бы его так, что никто бы не посмел поднять его еще раз. Этот пример еще и очень полезен в качестве иллюстрации того, как правительство начинает наступление на наши гражданские права – в ограниченном масштабе и полное сладких речей – и как группы специальных интересов, в данном случае психиатрический истэблишмент и фармацевтическая отрасль, пробивают решения, которые позволяют им откусить кусок общественного пирога (я прямо-таки упиваюсь своей искренней верой в то, что только в результате простого стечения обстоятельств эти люди получат новые миллионы клиентов).
Наша Конституция была написана для того, чтобы ограничивать правительство, а не людей. Правительство всегда имело соблазн перевернуть эту истину вверх ногами. Как сказал однажды Джордж Вашингтон, один из основателей нации: «Правительство – это не благоразумие, это не красноречие; это власть. Как огонь оно – опасный слуга и страшный господин.
Глава 6. Деньги: Запретная тема американской политики
Американцы осведомлены о состоянии наших финансов: крах рынка недвижимости, коллапсирующий доллар, признаки инфляции. Большинство не знает о том, что породило такую ситуацию, но чувствуют, что в экономике что-то неладно.
Ни одна политическая партия не говорит с нами честно и откровенно. Вместо этого телекомментаторы говорят им, что их правители знают, что идет неправильно и очень скоро поставят все на свои места. Ничего фундаментального не происходит - немного манипуляций со стороны Федеральной Резервной системы и все будет хорошо.
Эти натянутые и неестественные ответы мало кого удовлетворяют, но других ответов, американцы не получают.
Повторюсь еще раз: американцы лишены полномасштабной и плодотворной дискуссии нпо вопросам, представляющим хоть какую-то важность. Весь спектр дебатов ограничивается мышиной возней: следует ли Федеральной резервной системе провести это минимальное изменение или другое? Прочитайте внимательно любую газету или посмотрите новости по телевидению – вы не увидите ни одного обсуждения фундаментального вопроса. Дебаты c завидным постоянством сводятся к поверхностным вопросам.
В 2000-ом году я писал: “Относительная стабильность нашей валюты, которой мы наслаждались, вступая в XXI столетие, не продлится вечно. Нестабильность финансовых рынков в связи с повсеместным использованием доллара в качестве резервной валюты приведет к разрушительным сдвигам, с которыми Конгрессу неожиданно придется иметь дело». Стремительное падение доллара в 2007-ом и начале 2008 года показало, что все обещания и уверения в нормальности нашей системы были ложью.
Дальнейшие полумеры только отдалят неизбежный день расплаты. Давно пришло время американцам перестать верить вероломным нефтяным коммерсантам, чья денежная система уничтожила ценность доллара, и обратиться к экономистам, проповедовавшим свободный рынок. Большую часть двадцатого столетия они предостерегали нас именно от той денежной системы, которую мы сейчас имеем. Чем больше американцев будет об этом знать, тем больше шансов у нас на возвращение к осмысленной денежной системе. Как писал Джон Адамс Томасу Джефферсону в 1787 году: “Все затруднения, ошибки и страдания Америки происходят не столько из дефектов Конституции или Конфедерации, и не столько из поисков славы и добродетели, сколько из полного игнорирования природы денег, кредита и обращения.”
Конституция четко определяет монетарные полномочия федерального правительства. Конгресс имеет конституционные полномочия определять золотое или серебряное содержание доллара, но не “выпускать аккредитивы”. Наследие Отцов-Основателей недвусмысленно указывает, что именно таковы были их намерения. Власть регулировать ценность денег не означает, что правительство может лишить деньги базы; эта власть никогда федеральному правительству не предназначалась. Вся власть над деньгами, принадлежащая правительству – это кодифицировать в терминах золота существующее определение доллара (которое уже определена Конституцией); правительству также отдано право определять в стандарте доллара соотношение между золотом и серебром или другим металлом, базируясь на рыночной стоимости этих металлов.
Эта ответственность более-менее качественно соблюдалась в девятнадцатом столетии, несмотря на злоупотребления, которым подвергся доллар в связи с Гражданской войной, а также непрекращающиеся попытки создать центральный банк. Эта политика позволяла сохранить относительно стабильные цены, проблемы начались только тогда, когда игнорировали или злоупотребляли золотым стандартом. (Поверхностное понимание экономической истории XIX века винит золотой стандарт в тяжелых проблемах экономики, что абсолютно абсурдно. Полное опровержение этих взглядов см. книгу Мюррея Ротбарда «История денежного обращения и банковского дела в США: От колониального периода до Второй мировой войны» (русское издание - Челябинск: Социум, 2005. – прим. перев.)).
Отцы-Основатели имели достаточно опыта общения с бумажными деньгами и этот опыт настроил большинство из них жестко против. Война за независимость частично финансировалась выпущенной правительством Континентальной валютой, которая не была обеспечена золотом и к использованию которой люди были принуждены. Эта валюта выпускалась во все большем и большем избытке до тех пор пока ее ценность не была полностью разрушена. Неудивительно, что большинство государственных деятелей протестовали против выпуска государством необеспеченных денег и Конституция, которую они разрабатывали, нигде не предоставляет правительству такого права.
По этой причине Джеймс Мэдисон однажды написал, что конституционное запрещение аккредитивов (под которыми имелись в виду бумажные деньги) должно
«принести пользу каждому гражданину пропорционально его любви к справедливости и понимания истинных источников общественного процветания. Потери, которые Америка понесла с момента установления мира от пагубных эффектов бумажных денег в области доверия между людьми, надежды на государственные институты, негативные последствия для морали людей и промышленности, а также репутации республиканского правления, составляют огромный моральный долг, который Штаты приобрели этой непродуманной мерой».
Большую часть американской истории доллар был привязан к определенному количеству золота. До 1933 года 20 долларов можно было обменять на одну унцию золота. Но в том году правительство отошло от золотого стандарта, и доллар стало невозможно на что-либо обменять. Правительство конфисковало у граждан сбережения в золотых монетах, аннулировало контракты, которые подразумевали оплату золотом за услуги или товары и объявило, что доллар более не может быть обменян на золото гражданами США - но разрешило иностранным центральным банкам обменивать доллар на золото по 35$ за унцию. Но даже эта слабая привязка кончилась в 1971 году, когда Ричард Никсон объявил, что если продолжать торговать своим золотом по 35$ за унцию, то в течение года у США вовсе не останется золота. С этого момента Никсон официально закрыл золотое окно, так что теперь даже зарубежные центральные банки не могли получить за доллары золото. Таким образом, он обрезал последнюю нить, привязывавшую доллар к золоту.
Теперь давайте ненадолго заглянем внутрь механизма работы Федеральной Резервной Системы (ФРС). Что означает, когда мы читаем, что председатель ФРС снижает ставки процента? Аналитики ссылаются на некую ставку процента по федеральным фондам, ставку под которую банки занимают деньги друг у друга. Банки должны держать некоторую часть своих средств в резерве, не выдавая их в кредит, чтобы быть способными обеспечить изъятие части денег своими вкладчиками. Иногда банки обнаруживают, что их резервы ниже, чем установлено ФРС, потому что они выдали слишком много кредитов или потому что необычно большое количество людей изымает у них вклады. Когда банкам необходимо восстановить резервы наличности, они занимают ее друг у друга чтобы поддержать соответствие нормативам резервирования ФРС.
