В 50-е годы в СССР создавалась современная система научно-технической информации. В химии до войны в мире было две больших системы, обрабатывающих главные журналы всей химической литературы -американская и немецкая. Они выпускали реферативные журналы, полно представляя всю химию и смежные области. После войны немцы сошли с дистанции, и такую систему стал строить СССР. По масштабу это колоссальная работа, и скоро выяснилось, что только двум странам она и была под силу – США и СССР. Чтобы такую службу создать, надо было иметь целостный, сплошной фронт науки – так, чтобы во всех областях имелись компетентные специалисты, способные понять статью и сделать хороший реферат.
Сейчас многие из числа интеллигентов радуются тому, что СССР уничтожен и США монополизируют многие сферы культуры и техники. К чему, мол, было это ненужное дублирование! В этой радости я вижу непроходимую глупость, она в иных людях почему-то легко уживается с образованием и знаниями. Существование в мире двух целостных систем научной информации было большой и всеобщей ценностью, оно усиливало обе эти системы. Что же касается СССР и многих тяготеющих к нему стран, то для них ликвидация советской системы была тяжелым ударом. Невозможно заменить ее американской системой – это все равно, что попытаться заменить русский язык английским.
«РЖХимия» был хорошим журналом, готовился нашими людьми для наших людей. Он проникал даже в самые маленькие коллективы химиков, даже в небольшие заводские лаборатории. Мы после 4 курса, в 1960 г., были на практике – на заводе синтетического спирта в Орске. В лаборатории один сотрудник и три лаборантки. Заняты контролем технологического процесса. Но все равно ведут исследование, пытаются наладить выпуск искусственной олифы из побочного продукта. В Сумгаите уже сделано, но на каждом заводе свои тонкости.
Мы из МГУ, так нам говорят: посмотрите производство, а потом помогите в лаборатории. Смотрим – есть полный комплект «РЖХимии». Засели, неделю читали, нашли целый ряд приемов, чтобы разрешить возникшие трудности. Обсудили с инженерами, отобрали варианты. Дальше – с теми же девочками-лаборантками можно было проверить варианты, выбрать лучший и доработать регламент. Можно было работать, и люди работали.
ВИНИТИ набирал силу, и на последних курсах кое-кто из студентов уже делали рефераты статей по своей специальности. Это не полагалось, надо было иметь диплом, но редакторы смотрели сквозь пальцы, лишь бы человек был знающим и умел сжато упаковать материал. Наш шеф всех нас туда устроил, и это была для нас неоценимая вещь. Уже то было большое дело, что десятки тысяч человек получили регулярный и вполне приличный интеллектуальный заработок. А кроме того, сильно повысили свою квалификацию. Мало того что освоили языки и резко расширили химический кругозор. Главное, приходилось много думать и воображать весь ход эксперимента. Потому что требование к нам было такое: так изложить в реферате суть статьи, чтобы квалифицированный химик смог по реферату воспроизвести эксперимент.
Если учесть, что ВИНИТИ выпускал реферативные журналы по всем главным отраслям науки и техники, то само создание такого предприятия вызывает восхищение. Сегодня, глядя на нынешний маразм, иной раз даже не верится, что в начале 60-х годов мы наладили такую систему мирового класса, которая работала, как часы, и год от году набирала силу.
Глава 3. Социальная сфера промышленных предприятий: особый взгляд на советский строй
В 50-60-е годы сложился тип советского промышленного предприятия, который и просуществовал до той реформы, что была начата в годы перестройки. Характер предприятия очень много говорит о сущности как советского проекта (представления о желаемом образе жизни), так и для реально сложившегося общественного строя.
Представление предприятия как исключительно производственной и экономической системы – абстракция, для нашей темы неадекватная. Любая компания, фирма, предприятие – это микрокосмос, действующий в соответствии с ценностями и нормами, господствующими в обществе. Даже промышленный анклав (например, филиал немецкой фирмы в перуанском городке) не может быть «закрыт» от окружающей культурной среды. В целом, традиционное общество строится в соответствии с метафорой семьи, а современное – метафорой рынка. Из этого общего представления вытекают права и обязанности человека, общества, государства и того элемента системы, который нас интересует в данной теме – предприятия.
Подавляющее большинство промышленных предприятий нынешней России создано в советский период. Те, что были унаследованы от России дореволюционной, были трансформированы в соответствии с той же матрицей. Эта матрица – представления о функциях и обязательствах промышленного предприятия в советском обществе -сложилась в процессе индустриализации, перестройки промышленности в годы второй мировой войны и послевоенного восстановления (30-50-е годы). Это – эпоха т.н. «мобилизационного социализма» (иначе его называют «сталинизмом»). За это время СССР сделал большой рывок в развитии промышленности, науки, образования.
Чтобы понять, какой тип предприятия сложился в ходе реализации советского проекта, надо выявить его социально-философские основания. На языке идеологии этот проект назван «русским коммунизмом». Взяв в качестве знамени постулаты марксизма, он представлял собой совершенно иную цивилизационную траекторию, нежели социал-демократический проект Запада. Причина известна: Россия была крестьянской страной с традиционным обществом, в культуре которой сохранились многие структуры аграрной цивилизации. Западная социал-демократия – продукт гражданского общества, в котором крестьяне как класс и как культура сохранились лишь в реликтовом состоянии (в сельском хозяйстве они заменены фермером).
Уже на первом этапе «шоковой терапии» после 1991 г. обнаружилась эта «аномалия» промышленных предприятий России, которая до сих пор не дает возможности создать рынок рабочей силы. Заместитель министра труда и занятости РФ В.Кастмарский писал в марте 1992 г.: «Пикантность нынешней экономической ситуации заключается в том, что после освобождения цен и начала работы спросовых ограничений в нормальной (подчеркнем: в нормальной) экономике все предприятия стремятся расширить производство, чтобы не только выжить, но и увеличить свою прибыль. У нас же происходят удивительные вещи: производство сокращается, но нет и безработицы, то есть предприятия продолжают платить деньги, даже работая меньше и хуже. Изыскиваются самые разные способы остаться на плаву – сдаются этажи производственных помещений в аренду инофирмам. Продаются запасы сырья и оборудования» («Российская газета», 24.03.92).
Итак, сделаем первый вывод. Те предприятия, которые имеются сегодня в России, возникли в результате приватизации (и, часто, разделения) советских государственных предприятий. Они создавались и действовали в культурной среде, проникнутой общинным мышлением, отрицающим индивидуализм. Та антропологическая модель, на которой строился социальный уклад предприятия, представляла человека не свободным атомом, а солидарной личностью, для которой получение от общины минимума жизненных благ есть естественное право. Действия предприятия, нарушающие это право, до сих пор воспринимаются как неправильные, несправедливые.
Когда речь идет о промышленных предприятиях, этот фактор, как ни парадоксально, усиливается (хотя он должен был бы нейтрализоваться в процессе перехода промышленных рабочих к городской жизни). Это связано с историческими условиями индустриализации в советской России, которая в очень высоком темпе проходила с конца 20-х годов.
Как и в Японии, индустриализация в СССР проводилась не через возникновение свободного рынка рабочей силы, а в рамках государственной программы. В Англии крестьяне в ходе «огораживаний» были превращены в пролетариев, которые вышли на рынок рабочей силы как свободные индивидуумы. В СССР после революции 1917 г. в селе была возрождена община (мир), лишь частично подорванная в 1906-1914 гг. реформами Столыпина. Необходимые для индустриализации (и избыточные для села) трудовые ресурсы были получены посредством программы «коллективизации» – насильственного создания сельских кооперативов (колхоз) и государственных ферм (совхоз), которые государство снабжало машинами и другими средствами интенсивного сельскохозяйственного производства.
Вытесненные при этом из села крестьяне не «атомизировались» и не стали пролетариями. Они организованно были направлены на учебу и на стройки промышленности, после чего стали рабочими, техниками и инженерами. Жили они в общежитиях, бараках и коммунальных квартирах, а потом – в рабочих кварталах, построенных предприятиями. Это был процесс переноса общины из села на промышленное предприятие. Получилось так, что основные черты общинного уклада на предприятии проявились даже больше, чем в оставшемся в селе колхозе.
