В ближневосточном конфликте США и Англия выступали против антиизраильских резолюций, принятия которых требовали Советский Союз и арабские страны. США и Англия увеличили в Средиземном море количество военных судов, которые следили за передвижением советской эскадры; эти страны, прежде всего США, были основными поставщиками оружия в Израиль. Президент Франции Ш. де Голль после начала войны занял резко антиизраильскую позицию, несмотря на активную поддержку Израиля широкими слоями французской общественности и различными политическими силами. В 1968 г. Франция ввела эмбарго на поставки оружия в Израиль.
В разгар военных действий произошел скандальный инцидент с американским разведывательным судном «Либерти». 8 июня 1967 г., утром четвертого дня боев, израильские самолеты по ошибке атаковали американское судно у берегов Синая. Несмотря на то что в ходе атаки были убиты 34 члена экипажа и 75 ранены, данный эпизод существенным образом не повлиял на дружеский характер отношений между Вашингтоном и Иерусалимом и на уровень общественной поддержки Израиля. В ходе инцидента с «Либерти» в центре внимания Вашингтона, прежде всего, стояло опасение, что речь идет о советской атаке. 10 официальных представителей США и трое от Израиля занимались расследованием обстоятельств израильской атаки против «Либерти» и пришли к выводу, что произошла трагическая ошибка. Только после того, как выяснились точные факты и отступила опасность прямой и опасной конфронтации между сверхдержавами, администрация предприняла объективный анализ инцидента, сопровождаемый чувством определенного облегчения, что устранена угроза американо-советского кризиса.
2.4. Итоги войны. Проблема оккупированных территорий и поиски решений
За шесть дней были фактически уничтожены основные арабские силы, участвовавшие в войне. По мере продвижения израильских сил на арабские территории международный нажим на Израиль возрастал. Американцы начали серьезно опасаться, что израильские действия могут нанести имиджу США большой урон. После принятия Иорданией 7 июня решения о прекращении огня израильтяне сосредоточили свои силы на сирийском направлении и заняли Голанские высоты. Это был критический момент войны. Д. Раск уже не скрывал свою «глубокую озабоченность» действиями израильской армии, которые могут создать «серьезнейшие проблемы» для позиций США в арабских странах. «Мы любыми средствами должны, – инструктировал Раск посла Барбура, – полностью остановить израильские военные действия, исключением могут быть только ответные акции в целях самообороны»[255]. Раск справедливо опасался резкой реакции советского правительства. И она последовала.
7 июня имело место заявление советского правительства правительству Израиля: «Резолюция Совета Безопасности ООН о немедленном прекращении огня и всех военных действий не выполняется израильской стороной. Израиль грубо и демонстративно попирает это решение и продолжает войну против арабских государств…». Советское правительство в случае продолжения агрессии предупреждало об угрозе разрыва дипотношений и «осуществлении других необходимых мер, вытекающих из агрессивной политики Израиля»[256]. На следующий день, 8 июня, после захвата Голанских высот, Советский Союз заявил о своей готовности прийти на помощь Сирии в случае, если наступление израильских войск в сторону Дамаска не будет остановлено. Кроме того, СССР выразил готовность оказать прямую военную помощь Египту. После этого СССР, демонстрирую свою солидарность с арабскими странами, разорвал дипломатические отношения с Израилем.
10 июня Белый дом по «горячей линии» получил письмо от председателя Совета министров СССР А. Косыгина. Кремль вновь подтвердил свою готовность предпринять «необходимые акции… включая военные», если израильтяне не прекратят свое наступление через Голанские высоты[257]. Глава ЦРУ Хелмс вспоминал, что как только была переведена телеграмма Косыгина, в кабинете президента воцарилась напряженная тишина. Казалось невозможным, что через пять лет после кубинского кризиса две супердержавы вновь могут столкнуться лицом к лицу. Министр обороны Р. Макнамара рекомендовал Джонсону срочно послать 6-й флот в восточное Средиземноморье для сопровождения американских судов в том участке. Он считал, что эта мера не встревожит Советы. Однако Хелмс предостерег президента, что русские подводные лодки следят за 6-м флотом и немедленно обнаружат изменение его курса. Джонсон проинформировал Косыгина, что израильтяне согласны на немедленное прекращение огня, если Голанские высоты окажутся в безопасности, и не намереваются развивать наступление на Дамаск. Одновременно с этим Джонсон отдал приказ о передислокации 6-го флота США к сирийскому побережью. Администрация одновременно потребовала от Израиля прекратить наступление[258]. Ситуация в мире сложилась критическая, однако через несколько часов Израиль и Сирия договорились о прекращении огня. Благодаря решительной позиции Советского Союза Израиль был вынужден прекратить наступление, и арабские страны избежали полного разгрома.
* * *
Война 1967 г. окончилась серьезным поражением арабов. В руках израильтян оказалась арабская часть Старого города Иерусалима, принадлежавшего Иордании, египетские полуостров Синай и сектор Газа, Западный берег реки Иордан (территория Иордании) и Голанские высоты (территория Сирии). Количество палестинских беженцев возросло еще на 400 000 человек. Особое значение для израильтян имел захват восточной части Иерусалима. Как только стало известно, что Старый город в руках израильтян, Бегин начал предпринимать меры, чтобы избежать давления внешних сил, прежде всего США, по возвращению Восточного Иерусалима Иордании. Он настаивал, чтобы Восточный Иерусалим был немедленно объявлен частью Государства Израиль. Против его плана выступали некоторые министры правительства «национального единства» от МАПАЙ, которые тоже опасались сильного давления со стороны США и всего христианского мира. Но Бегин смог убедить всех, и в конце июня правительство Израиля опубликовало политическую декларацию, направленную в ООН, об объединении обеих частей Иерусалима в составе Государства Израиль[259].
Оккупация ряда территорий соседних арабских стран обозначила новый этап в развитии арабо-израильского конфликта. Она стала основной проблемой в попытках его урегулирования. В региональную и международную повестку дня встало требование арабской стороны о возврате этих территорий и возвращении Израиля к довоенным границам. Начались дискуссии об ее итогах и дальнейшей судьбе оккупированных территорий в самом Израиле.
Одним из внутриполитических итогов Шестидневной войны стала перегруппировка политических сил и образование новых партийных блоков в Израиле. В январе 1968 г. была создана новая единая Партия труда Израиля (МАИ – Авода) путем объединения МАПАЙ, Ахдут ха-Авода – Поалей Цион и РАФИ, а затем, в марте того же года, к ней примкнула левая партия МАПАМ, образовав блок Маарах. Официальное образование партийно-парламентского блока Маарах произошло накануне выборов 1969 г. Новый блок, где сохранялось левое крыло – МАПАМ и правое крыло – РАФИ, в целом гораздо терпимее относился к проблеме оккупированных территорий. Даже левая МАРАП подтвердила, что партия «продолжает поддерживать военные поселения», если они обеспечивают нужды безопасности»[260]. Задача целостности и неделимости государства оставалась первоочередной, но наполнилась новым конкретным содержанием – на повестку дня вышли проблемы удержания оккупированных территорий. В то же время некоторые левые политики в правительстве МАПАЙ считали, что эта война впервые в истории Израиля приблизила возможность мира с арабами, так как появились конкретные условия для договоров с ними в обмен на оккупированные территории[261]. Профессор Оксфорда Ави Шлаим писал, что победа в войне ознаменовала начало новой эры в истории Израиля – эры неопределенности[262]. Победа вновь обострила старые проблемы, прежде всего территориальные. Границы государства были определены соглашением о перемирии от 1949 г. Сразу после оккупации новых территорий никто не знал ответа на вопрос, что с ними дальше делать. Правительство «национального единства», созданное накануне войны, состоявшее из 21 министра от семи различных партий, стоявших на различных идеологических позициях, оказалось неподготовленным к решению этой проблемы. В правительстве сразу же начались острые дискуссии по вопросу о будущей судьбе оккупированных территорий. Разногласия были не только между партиями и блоками, но также и внутри них. Правый фланг – партия Херут (часть блока ГАХАЛ) доказывала, что Западный берег р. Иордан является частью исторической (библейской) Земли Израиля и что ее нельзя отдавать. Общие сионисты, входившие в тот же блок ГАХАЛ, но стоявшие на более умеренных позициях, были против аннексии этой территории. Блок Маарах (МАПАЙ и Ахдут ха-Авода) тоже не был един. Прагматичное руководство МАПАЙ считало, что нужно оставаться в рамках предвоенной территории, сохранять статус-кво, а руководство Ахдут ха-Авода было на стороны экспансионистов. Единственный пункт, по которому не было разногласий – Восточную часть Иерусалима отдавать Иордании нельзя. 27 июня правительство приняло закон об аннексии иорданской части Иерусалима и его пригородов, включая Старый город. Споры начались, как только замолкли ружья. Еще во время военных действий, 9 июня, состоялось закрытое заседание кабинета министров правительства «национального единства», на котором рассматривались варианты будущей судьбы оккупированных в ходе войны территорий. Было, в частности, предложено в ходе переговоров с побежденной арабской стороной отдать Синай и Голанские высоты (которые должны были быть частично демилитаризованы), а также гарантировать свободный проход через Тиранский пролив в обмен на мирные договоры с Египтом и Сирией. Только сектор Газа – часть оккупированных египетских территорий – должен был отойти к Израилю. Это решение после жесточайших дебатов все-таки было принято с перевесом в один голос[263]. Но по вопросу о будущей судьбе Западного берега к соглашению прийти так и не удалось. Левое крыло МАПАЙ во главе с Эшколом и Эбаном выступило с идеей создания там некой формы палестинского полуавтономного самоуправления[264]. Ему резко противостояли М. Бегин и Э. Вейцман, чей блок Гахал категорически выступал против любых территориальных уступок арабам. Бегин заявил, что концепция автономии на Западном берегу р. Иордан приведет к палестинскому государству. Консенсус был достигнут лишь по Иерусалиму – было единодушно решено, что Иерусалим останется израильской единой и суверенной столицей.
