81
Ельцин баллотировался в Совет Национальностей (одну из двух палат) Верховного Совета по квоте РСФСР. России было выделено 11 мест. По результатам голосования Ельцин оказался на 12-ом месте, а значит не прошел. Но один из прошедших депутатов-«демократов» (Алексей Казанник) отказался от своего мандата в его пользу. Горбачев не стал возражать, хотя мог бы.
Их дезорганизовали метания Горбачева. Тот дважды менял «союзного» кандидата и т. д.
Декларация о государственном суверенитете РСФСР // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1990. № 2. Ст. 22.
Постановление Съезда народных депутатов РСФСР от 20 июня 1991 г. № 51-1 «О механизме народовластия в РСФСР» // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1990. № 3. Ст. 52.
Ельцин порой лично уговаривал «секретарей-председателей» прекращать совместительство, бросать партийные посты, мол, «дни партии сочтены». Галазов рассказывает, что с ним такой разговор был проведен в марте 1991 г. (Галазов A.C. Указ. соч. С. 306).
В те времена «правыми» именовали сторонников сохранения КПСС, Союза в более-менее прежнем виде. «Левыми», соответственно, называли «демократов», боровшихся с «правыми» и Горбачевым.
Галазов, сам возглавивший Обком лишь в 1990 г., пишет: «При близком рассмотрении в членах Политбюро и секретарях ЦК я узнал давно знакомых мне руководителей партии областного масштаба. Это были бывшие комсомольские и партийные функционеры, руководители крупных хозяйств, учреждений, министерств и ведомств. За внешним спокойствием, стремлением выразить свою значимость и важность в судьбах партии и государства легко просматривалась тревога, неуверенность в завтрашнем дне. Вместе со своим лидером, таким же партийцем областного уровня, они выпустили на волю джинна многопартийности, гласности, регулируемого рынка, ускорения. Только через пять лет они стали осознавать всю его разрушительную силу и пытались вернуть на место. Джинн оказался сильнее и коварнее своих «освободителей» с ограниченным «новым» мышлением и вскоре их самих загнал в бутылку… [выделено Галазовым. – В.И.]» (Галазов А.Х. Указ соч. С. 281–282). Возможно, Галазов действительно «все понимал» еще тогда. Нельзя этого исключать. При этом на других страницах своих мемуаров он подробно рассказывает, как старательно выполнял горбачевские установки (С. 261 и др.).
Не будем забывать, что Горбачев, будучи, видимо, уверен, что союзные органы власти непременно останутся единственными властными центрами и источниками политической воли, накануне фактически пустил на самотек подготовку к выборам народных депутатов РСФСР. Виталий Воротников, член Политбюро в 1983–1990 гг., Председатель Президиума Верховного Совета РСФСР в 1988–1990 гг., написал об этом довольно подробно (Воротников В.И. А было это так… Из дневника члена Политбюро ЦК КПСС. М., 1995. С. 348). В то же время Ельцин и «демократы» как раз решили начать завоевание власти «снизу», с республиканского уровня. По сути, в марте-апреле 1990-го генсек взялся бороться с потенциальными (и, как вскоре выяснилось, реальными) последствиями собственной очередной ошибки.
Кроме РСФСР автономные республики в своем составе имели Азербайджан, Грузия и Узбекистан.
Законы СССР от 10 апреля 1990 г. № 1421-1 «Об основах экономических отношений Союза ССР, союзных и автономных республик», от 26 апреля 1990 г. № 1457-1 «О разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами федерации» // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. № 16. Ст. 270, № 19. Ст. 329.
Руслан Хасбулатов, Первый заместитель Председателя Верховного Совета РСФСР в 1990–1991 гг., Председатель Верховного Совета в 1991–1993 гг., соратник, а затем один из главных оппонентов Ельцина, пишет, что Закон СССР от 26 апреля 1990 г. «стимулировал борьбу российских автономий за право выхода из Российской Федерации» и «благодаря деятельности союзных органов власти» в РСФСР был спровоцирован политический кризис – руководители республик Северного Кавказа, Татарии и Башкирии открыто бравировали тем, что они «России не подчиняются» (Хасбулатов Р.И. Полураспад СССР. Как развалили сверхдержаву. М., 2011. С. 105).
Председатель Верховного Совета Башкирии Муртаза Рахимов заявлял в апреле 1991 г., что «один этот союзный Закон [от 26 апреля 1990 г. – В.И.] сделал для бывших автономий много больше, чем все постановления Верховного Совета РСФСР» (Советская Россия. 1991. 17 апреля).
Сергей Шахрай, Председатель Комитета Верховного Совета РСФСР по законодательству в 1990–1991 гг. настаивает, что провозглашение российского суверенитета было вынужденным шагом и что оно позволило «переиграть» Центр (см.: Авен П., Кох А. Революция Гайдара. История реформ 90-х из первых рук. М., 2013. С. 304).
«Переиграть» – здесь Шахрай, конечно, выдает желаемое за действительное. Горбачев почти довел дело до подписания нового Союзного договора главами российских республик. Ельцин 17 августа 1991 г. парафировал договоропроект. Подписание сорвалось из-за «путча».
См., например: Хасбулатов Р.И. Указ. соч. С. 419.
Доводилось слышать, правда, что вместо «проглотить» он якобы сказал «заглотнуть».
Российская газета. 1991. 5 апреля.
Закон РСФСР от 24 мая 1991 г. № 1326-1 «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) РСФСР» // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. № 22. Ст. 776.
Законы РСФСР от 3 июля 1991 г. № 1535-1 «О преобразовании Адыгейской автономной области в Советскую Социалистическую Республику Адыгея в составе РСФСР»; № 1536-1 «О преобразовании Горно-Алтайской автономной области в Горно-Алтайскую Советскую Социалистическую Республику в составе РСФСР»; № 1537-1 «О преобразовании Карачаево-Черкесской автономной области в Карачаево-Черкесскую Советскую Социалистическую Республику в составе РСФСР»; № 1538-1 «О преобразовании Хакасской автономной области в Хакасскую Советскую Социалистическую Республику в составе РСФСР»; № 1539-1 «О порядке преобразования Адыгейской, Горно-Алтайской, Карачаево-Черкесской и Хакасской автономных областей в Советские Социалистические Республики в составе РСФСР»; № 1540-1 «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного закона) РСФСР в связи с преобразованием автономных областей в Советские Социалистические Республики в составе РСФСР» // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. Ст. 930–935.
«Обстановка, сложившаяся в России к лету 1990 года, […] могла быть описана как своего рода «слоеный пирог». Так, если российские органы власти и их лидеры вели себя оппозиционно по отношению к союзным, то, [в свою] очередь, скажем, Рязанский областной Совет был оппозиционным по отношению к российскому руководству и вполне лоялен – к союзному. В свою очередь, Рязанский городской Совет, где большинство на выборах завоевала демократическая оппозиция, был оппозиционным по отношению к союзным и областным властям и лоялен – к российским, и т. д. Такая ситуация воспринималась в этот период главным образом с точки зрения идеологического противостояния различных политических сил, но за этой конфронтацией стояли и вполне материальные интересы, связанные с расширением экономических возможностей нижестоящих органов власти. Советы – вплоть до районных – фактически получили возможность бесконтрольного распоряжения ресурсами (имуществом, земельными участками и др.), что приводило к многочисленным коллизиям» (Владимиров Г. Российский центр и местная власть. Опыт института представителей Президента (1991–1993 года) // http://www.igpi.ru/monitoring/1047645476/apr_93/russ-center.html).
Сурен Авакьян пишет: «Демократизация процессов руководства страной довольно быстро продемонстрировала свою, так сказать, обратную сторону: увлекающиеся дискуссиями не только парламент, но и правительство были не в состоянии принимать оперативных решений и быстро их осуществлять, поэтому потребовалось иметь одного руководителя государства, который бы отвечал ежечасно за текущие дела. Скажем прямо, хотя и рискуем вызвать критику в свой адрес: нужен был «хозяин» страны, несущий персональную ответственность за принятие неотложных решений, и был бы способен навести порядок в обществе, стремительно катившемся в бездну хаоса при отсутствии дисциплины и уверенности в завтрашнем дне». И далее: «Съезды народных депутатов СССР и РСФСР, а особенно Верховные Советы СССР и РСФСР, работавшие на началах постоянства, брали на себя огромное количество дел и присваивали чуть ли не безапелляционное право решать любые вопросы. Президентство, хотя об этом вслух предпочитали не говорить, стало противовесом «зарывающемуся» парламентаризму…» (Авакьян С.А. Президент Российской Федерации – эволюция конституционно-правового статуса // Вестник Московского университета. Сер. 11 «Право». 1998. № 1. С. 12).
