Союзный центр оказался в весьма щекотливом положении. УССР Таганрог как бы уже отдала, но взамен ничего не получила, однако игнорировать мнение местных органов власти тоже было нельзя. На дворе стояла середина двадцатых, СССР еще не стал авторитарно-тоталитарным государством, способным игнорировать народные чаяния. В результате Сталин возложил решение вопроса на совместную «Комиссию по урегулированию границ». Но ничего путного эта комиссия решить не могла, и каждая из сторон постоянно апеллировала к союзному ЦИК, ЦК ВКП(б) и другим. В результате разбираться с тем, какому этносу принадлежат «егунские» говоры (чем, в основном, и занималась «Комиссия по урегулированию»), прислали члена ЦК ВКП(б) Авеля Енукидзе, который тогда больше поддерживал Сталина во внутрипартийной борьбе и не хотел усиления украинских троцкистов, а потому заявил: «В Украинской ССР имеется сейчас не менее 3 миллионов великорусского населения, поэтому спор вести из-за того, что какой-то островок с украинским населением останется в пределах РСФСР только потому что это украинское население, конечно, нельзя». В результате было решено выровнять границы по экономическому принципу, то есть населенные пункты приписывались к республике по наличию дорог и связей с райцентрами. Да и украинская сторона начала спешить с закрытием «пограничного» вопроса, поскольку ее уездные и сельские советы, граничащие с РСФСР, особенно в Донецкой губернии, начали массово проситься в Россию. Чтобы не потерять того, что имели, УССР в конце 1925 года согласилась в обмен на Таганрог и Александро-Грушевск получить Путивль с тринадцатью окрестными селами (населенными преимущественно неукраинцами), а также при уравнивании границы в состав УССР было включено еще 9 сел. Это был, безусловно, не равноценный обмен. Ни с точки зрения географии и экономики, ни с точки зрения демографии. Еще три года после этого на разных уровнях обсуждался вопрос о русско-украинской границе, но ни к каким изменениям это не привело.
Это был один из первых примеров, когда украинское руководство начинало пересматривать ранее заключенные договоренности, реально не рассчитав свои силы и возможности их выполнить.
Теперь обратим свой взгляд на запад
Западная Украина сейчас считается чуть ли не центром украинской культуры и политики, хотя еще каких-то полтора столетия назад о культуре и политике, тем более украинской, там можно было говорить весьма условно.
Территория, которую мы традиционно называем Галичиной, достаточно поздно вошла в состав Древней Руси. В 987 году эти земли присоединил к своему государству Владимир I Святой (к тому времени Русь как государство уже существовала 120 лет). Но и в составе единой Руси Галичина не задержалась: в 1087 году было образовано самостоятельное княжество. Тем не менее, нахождение в составе древнерусского государства сыграло глобальную роль в самосознании его жителей, большинство которых приняло православное христианство и на столетия вперед стало ассоциировать свое самосознание с понятиями русский (руський) и русин. В 1349 году Галичина была захвачена Польшей. Это привело к тому, что правящий слой на бывшей окраине Руси начал усиленно полонизироваться, перенимая язык, культуру и веру у своих поработителей. После заключения в 1596 году Брестской унии, по которой Православная Церковь Западной Руси подчинялась папе римскому, польское влияние стало распространяться и среди широких масс населения.
В 1772 году достаточно прогнившая конструкция польского государства начала рассыпаться и произошел первый раздел Речи Посполитой, по которому Галичина перешла Австрийской империи.
Один народ — две самоидентификации
В Австрии Галичина была одним из самых бедных и слаборазвитых регионов. Но в то время здесь происходил уникальный процесс: у однородного по своему происхождению населения одновременно стали складываться две национальные самоидентификации. Первая получила в исторической науке название русофильства (москвофильства). Его адепты стояли на том, что на территории бывшей Руси сформировалось мощное и в политическом, и в культурном отношении государство — Россия (что по-гречески и означает Русь) и именно оттуда стоит заимствовать уже сложившийся язык (русский), религию (то есть отказаться от унии и снова вернуться в православие), идеологию (консерватизм, ориентированный на монархию Романовых). Русофилы общались и писали на русском языке (правда, в нем проскакивали местные диалектные словечки), создали сеть общественных и учебных учреждений. До середины 90-х годов 19-го века именно русофилы были основной политической силой Галичины.
Вторым национальным движением, развивающимся параллельно с русофилами, было так называемое украинофильство. Кредо его приверженцев состояло в том, что Русь распалась слишком давно, у ее регионов был сложный исторический путь, в результате которого возникли различия — языковые и культурные. Кроме того, украинофилы стояли на позиции, что галичане являются составной частью не русского народа, а украинского, который проживает не только в Австрийской, но и в Российской империи и известен там как субэтнос «малороссы». В своей идеологии украинофилы сочетали, с одной стороны, лояльность империи Габсбургов, с другой — и приверженность популярным в Европе идеям социализма.
Естественно, что оба течения враждовали друг с другом. И не факт, что победили бы украинофилы. Но разразилась первая мировая война, и Австро-Венгрия провела массовые карательные акции против русофилов, считая их пособниками России. В результате около 200 тысяч человек погибли, еще около 300 тысяч покинули Галичину. И это при трехмиллионном восточно-славянском населении края!
В конце 1918 года «лоскутная империя», как называли Австро-Венгрию, стала разбегаться по национальным квартирам. Подобную же попытку предприняли и галичане. Была создана так называемая ЗУНР — Западно-Украинская Народная Республика. Попытка эта оказалась провальной. ЗУНР, просуществовав полтора месяца, рухнула под ударами войск провозгласившей свою независимость Польши. Бежавшие из Галичины военные отряды ЗУНР под именем Украинской Галицкой Армии (УГА) установили своеобразный рекорд по предательствам, успев повоевать и за петлюровцев, и за красных, и за белых. Политическое руководство ЗУНР в тот момент сбежало в подконтрольный Петлюре Киев, где 22 января 1919 года подписали «Акт о злуке». Сейчас эта дата отмечается как государственный праздник День злуки, правда, при этом упускают из виду две вещи: руководство ЗУНР на тот момент не контролировало ни пяди земли, к тому же украино-галицкие националисты возжелали войти в состав «Большой Украины» исключительно на правах широчайшей автономии (вплоть до наличия собственной армии и самостоятельной внешней политики). Естественно, такая «злука» не имела никаких юридических последствий для Украины.
А вот начавшаяся в 1920 году советско-польская война подобные последствия имела. Польша, воодушевленная своими успехами в Галичине, решила исполнить розовую мечту всех польских националистов — возродить Речь Посполитую в границах 1772 года. Но Красная Армия сумела развернуть массированное контрнаступление, в результате чего дошла аж до Варшавы.
Сложившаяся ситуация не могла не напугать Антанту, которая понимала, что прорвись Красная Армия в Германию и Венгрию, вся Европа заполыхает в революционном пожаре. Поэтому руководитель британского МИД Джордж Керзон предложил остановить наступление Красной Армии на условной линии от Карпат до Гродно, получившей название «линия Керзона». 10 июля 1920 года Польша предложила признать эту линию межгосударственной границей. Но Троцкий и его единомышленники, опьяненные успехами и идеями «перманентной революции», отказались от этого предложения и продолжили наступление в Польше. Однако, благодаря поддержке Франции и практически полной мобилизации мужского населения, поляки отбили наступление Красной Армии, в результате чего в 1921 году РСФСР и УССР пришлось подписать с Польшей достаточно унизительный Рижский договор, по которому за Польшей оставались западные части Украины и Белоруссии.
Галичина снова оказалась в сфере политического и культурного влияния Польши. И если до 1918 года многие поляки лживо заверяли украинцев в своей дружбе и братских чувствах, то после Рижского договора лирика была забыта и поляки начали проводить политику социально-экономического и политического гнета граждан не польской национальности. Национальные движения в Галиции тогда переживали серьезный кризис. Русофильство практически сошло на нет, а на обломках украинофильства во второй половине 20-х годов буйным цветом начал расцветать украинский интегральный национализм, взяв за образец для подражания итальянский фашизм и германский национал-социализм.
