Ознакомительная версия.
Г. Гудков: Да? Ну, вот я первый раз слышу об этом. Скажите мне, что будет дальше.
М. Максимова: Вы сказали, что вы не исключаете, что дойдете до Страсбурга. Значит, не очень надеетесь на то, что суд здесь будет справедливым. И, кстати, следственный комитет же продлил доследственную проверку.
Г. Гудков: Да, сейчас будут конечно стараться изо всех сил. Ну, на самом деле конечно, у меня нет иллюзии от нашего суда, безусловно. Более зависимого, более не объективного суда наверное трудно… Но в Европе точно нет. Может быть в Азии где-то, или в Африке. Но все-таки иногда наши судьи проявляют некую принципиальность. И уж когда они совсем не могут на черное сказать, что это белое, тогда они принимают какие-то все-таки более-менее адекватные решения. У нас часть допустим того же судопроизводства все-таки подчиняется законам. В основном это часть уголовных дел, часть каких-то административных. Ну, конечно, если суд окажется под нажимом… Ну, сейчас, например, тоже спор ЧОП «Фонтан», с московским арбитражным. Ну, в одни ворота. Судья даже не слушает, понимаете? Он сидит, книжку читает и даже не слушает, что говорит истец.
М. Максимова: В связи с этим вот вопрос от Михаила, а я еще добавлю от себя. А не боитесь, что загнобят как Ходорковского? А я спрошу, не собираетесь ли уехать? Если сами говорите, не суд, а судилище.
Г. Гудков: Да нет, из игры из этой я не собираюсь уходить, да и невозможно выйти. Это обманывать доверие людей, нет.
М. Максимова: Даже если вам грозит реальный срок?
Г. Гудков: А что делать, у меня есть другой выбор? Нет выбора никакого, поэтому я… Не то, что нет выбора, но мой выбор такой, я здесь буду.
А. Дурново: Но вот до 23 сентября продлена доследственная проверка. Как вы считаете, будет ли уголовное преследование, боитесь ли вы этого?
Г. Гудков: По этим материалам, там однозначно ничего нет. Совершенно. Если бы была хоть малейшая зацепка на уголовное дело, оно тут же бы появилось. Ну, вы же понимаете. Вы же понимаете, что там в общем-то никакого… Не законом руководствуется, а заказом политическим. Я не исключаю, что такой политический заказ будет размещен. Как говорится, был бы заказ, а исполнители найдутся. Поэтому, у нас сегодня любого можно посадить, по любой статье. Совершенно вовсе не обязательно, что он должен совершать какие-то деяния. Есть заказ, ну, вот секретные свидетели. У нас сейчас как? Секретные свидетели, которых там никто не знает, не видел. Еще какие-то там… Лжесвидетельства. Вот, того же Удальцова чего засудили? Вот девушка бегает вся счастливая, что ее там толкнул Удальцов. А потом оказывается, что она там с травмами, не совместимыми со съемкой на ютубе, оказывается, была. И суд на голубом глазу говорит: «Да, верим тебе». Вот эта провокаторша с Ульяновки, которая. Вы посмотрите. Таких случаев-то полно. Вон, по Навальному это дело. Ну, мне стыдно, честно говоря, за наших этих и следователей, и прокуроров. Понимаете? Ну, хотя какая-то инстанция была бы честной. Ну, прокуратура предположим, взяла бы и сказала: «Дорогие следователи, вы чего там наковыряли-то? Вы чего творите-то? Мы вынуждены все это разбить в пух и прах, потому, что там никакого правового смысла нет». Ну, не разбивает же никто. Поэтому, у нас, к сожалению, сейчас система прогнила очень серьезно. Еще есть некоторые люди честные, еще есть некоторые люди порядочные. Но все-таки вынесли там несмотря на заказ начальства, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, в отношении Гудкова. Значит, все-таки есть люди, которые просто заглядывают, что такое закон, что такое статья, что такое состав, что такое событие преступления.
А. Дурново: Ну, хорошо. Пришло время, наверное, телефон подключить. Я только напомню перед этим, что у нас голосование идет. Мы спрашиваем, поддерживаете ли вы сегодняшнее решение Госдумы о лишении Геннадия Гудкова депутатского мандата. Если вы его поддерживаете, телефон: 660-06-64. Если нет, телефон: 660-06-65. Код Москвы в данном случае 495. В сетевизоре аналогичное голосование. Но, а телефон прямого эфира 363-36-59. А пока мы ждем звонков, Марина, спроси что-нибудь.
М. Максимова: А вы наденьте, пожалуйста, наушники, чтобы вы могли слышать, да. Наших собственно, звонящих. А я наверное просто еще один вопрос, не от одного слушателя приходит, технический. Может ли какой-нибудь депутат отдать свой мандат, как когда-то Крашенинников Ельцину?
Г. Гудков: Нет, не может. Потому, что там есть процедура… Ну, во-первых, мои полномочия прекращены, и возобновить их невозможно. Потому, что нет процедур. Вообще, это беззаконие.
М. Максимова: А, кстати, вообще нет процедуры?
Г. Гудков: Нет. Нет процедуры ни освобождения депутата от обязанностей, нет процедуры восстановления, вообще ничего нет. Даже если завтра Конституционный суд примет, дума скажет: «Да и ладно, наплевать на Конституционный суд. Мы уже не первый раз на него плюем, да и на конституцию тоже».
А. Дурново: А можете ли вы в таком случае баллотироваться в 16-м году на выборах?
Г. Гудков: Я надеюсь, что я буду раньше баллотироваться на каких-нибудь выборах.
А. Дурново: Нет…
Г. Гудков: Чего же вы так меня на 16-й год-то отсылаете?
А. Дурново: Нет, ну в Госдуму следующие выборы в 16-м году.
Г. Гудков: Я думаю, что они будут раньше. Я думаю, что эта дума не доживет до 16-го года.
А. Дурново: Понятно, хорошо. 363-36-59, телефон прямого эфира. Добрый день, представьтесь, пожалуйста, и ваш вопрос Геннадию Гудкову.
Слушатель: Алло.
А. Дурново: Да, здравствуйте, как вас зовут?
Слушатель: Здравствуйте.
А. Дурново: Зовут вас как?
Слушатель: Геннадий Гудков…
А. Дурново: Алло…
М. Максимова: Не получилось, давайте следующий звонок.
А. Дурново: Не получилось, следующий. 363-36-59, телефон прямого эфира, здравствуйте.
М. Максимова: Алло.
Слушатель-2: Алло.
А. Дурново: Да, здравствуйте, представьтесь, пожалуйста.
Слушатель-2: Добрый день, Сергей из Коломны. Ген, ты наверное меня узнал.
Г. Гудков: Да, Сережа, узнал тебя, да. Привет, как ты прорвался-то из Коломны?
Слушатель-2: Ну, наконец, прорвался. Слушай, у меня один к тебе вопрос. Неоднократно…
Г. Гудков: Ага. Это мой коллега по прошлой работе.
Слушатель-2: Неоднократно на митингах оппозиции звучал такой посыл, что (неразборчиво) лидера в стране оппозиции. Готов ли ты сейчас стать таким лидером, после всего происшедшего, если тебе это нужно.
Г. Гудков: Ну, во-первых, никто предлагать не будет, и это правильно. Я вообще считаю, что не должно быть какого-то одного лидера. Мы все время строим вертикаль власти. Поэтому, как раз вот сейчас вертикальность этого оргкомитета… Я думаю, что будет более широкий комитет оппозиции. Заключается в том, что там нет явных лидеров. И никто специально не пытается им стать. Поэтому, я думаю, что это естественный процесс, он будет идти… А вообще, лучше чтобы их там и не было. Потому, что когда выступает группа лидеров, то люди понимают, что это ну, скажем такой, широкий народный фронт, вот по-настоящему народный фронт, который может добиться серьезных успехов. Как только люди начинают бороться за лидерство, тянуть на себя одеяло, пропадает смысл, для чего вообще эти оппозиционные объединения создаются.
Слушатель-2: Спасибо.
Г. Гудков: Спасибо.
А. Дурново: Спасибо, Сергей. Вот, кстати, пришел вопрос от Дмитрия на СМС. Дмитрий спрашивает: «Кто из лидеров оппозиций вам ближе»?
Г. Гудков: Да мне все близки лидеры оппозиций. Что вы имеете в виду? Когда я стою на сцене, они примерно на одинаковом расстоянии от меня.
М. Максимова: Ну, может быть, имеется в виду…
А. Дурново: По взглядам, по…
Г. Гудков: Ну, я… Ближе всего, мне кажется, Владимир Рыжков. Вот я просто с ним давно… У меня хорошие товарищеские, дружеские отношения. Я очень уважаю лидеров молодой волны. Вот таких, как, допустим, там Алексей Навальный, Илья Яшин, Илья Пономарев.
М. Максимова: Чирикова.
Г. Гудков: Женя Чирикова, да. Это вот молодежь, которая пришла в политику, и она очень яркая молодежь, она свое слово скажет. Безусловно, я с уважением отношусь и к демократическим лидерам, и даже я считаю, что вот не нужно нам там делить 90-е года, не 90-е годы. Это абсолютно неправильно. Поэтому сейчас, каждый человек… Я, кстати говоря, с уважением отношусь к Ксении Собчак. Потому, что вот уйти из этого бомонда, уйти из этого окружения, и придти на митинг, и стать гонимой. Знаете, это только человек, у которого есть взгляды. А у нас у многих знаете, они меняются как флюгеры, эти взгляды. Я с уважением отношусь, например, к Алексею Кудрину. Которого я когда он был министром, его вице-премьер очень сильно критиковал. Но я отношусь уважительно к его взглядам, потому, что он выступает за консенсус, за гражданский мир. Это нужно сейчас, очень важно. Он понимает, что это необходимо делать вот именно с теми, кто сегодня во главе протеста. Я очень уважаю Александра Лебедева. Я считаю, что его сегодня не хватает в протестном движении, он очень креативный, талантливый человек. Я могу перечислять еще много других фамилий, которые действительно яркие лидеры, которые отстранены сегодня по тем или иным причинам. Но как считают власти, политическая обочина, хотя это не так. Я считаю, что сегодня чрезвычайно необходимо. Вот у вас же, тут есть ваш коллега, Пархоменко, и вот эта вся лига избирателей. Обязательно им вместе с ними участвовать. Потому, что там такие известные авторитеты, как допустим Борис Акунин, как Леонид Парфенов. Это тоже очень важно, когда вот получается симбиоз различных политических сил, оппозиционной направленности. Я категорически за то, чтобы вернулись и участвовали в протестном движении «КПРФ». Там есть прекрасный человек Евгений Доровин, который уже входил в этот комитет. Я думаю, что он вернется в него. Поэтому я считаю, что вот он наше общее достояние. И здесь не надо никого делить, кто ближе, кто не ближе. Ну, я вам назвал фамилии, и могу еще много назвать.
Ознакомительная версия.
