Ознакомительная версия.
Студент: Недавно я видел еженедельник военного времени со снимками только что освобождённого лагеря Майданек, в котором, как говорилось, было убито огромное количество людей. На снимках можно было видеть печи, перед которыми лежали скелеты, банки с Циклоном-Б и огромные горы обуви, которая, как утверждалось, принадлежала убитым заключённым.
Ф. Брукнер: Посмотрите на эту фотографию с русскими надписями, снятую после освобождения лагеря. На ней изображены советский солдат, стоящий на крыше здания, обозначенного, как «газовая камера», поднимающий крышку шахты, через которую Циклон-Б якобы засыпался в расположенную ниже «газовую камеру».
Студентка: Как можно «засыпать» газ?
Ф. Брукнер: Пестицид Циклон-Б поставлялся в герметично закрытых банках в форме гранулята, содержащего синильную кислоту. При контакте с воздухом синильная кислота медленно высвобождается. Мы подробно поговорим о свойствах Циклона-Б и о том, мог ли он, с чисто технической точки зрения, использоваться для убийства людей, в связи с концлагерем Освенцим.
В данный момент я хотел бы ограничиться указанием на то, что суеверное представление о подаче Циклона-Б в газовые камеры через лейки душа технически нереализуемо. Это учитывают и официальные историки, которые говорят, что гранулят засыпали в газовые камеры через шахты. Правда, на снимке мы видим вентиляционную шахту.
Студент: Признаёт ли официальная история, что Циклон-Б — это пестицид?
Ф. Брукнер: Да. Циклон-Б использовался для дезинсекции во многих лагерях, в том числе и в таких, где, по единогласному мнению всех историков, людей не убивали газом. В Майданеке и Освенциме этот яд, согласно ортодоксальной версии Холокоста, выполнял двойную функцию: использовался, как для борьбы с паразитами, так и для убийства евреев.
Как видите, банки с Циклоном-Б, которые постоянно показывают в книгах и фильмах, сами по себе не являются доказательством злоупотребления этим препаратом в преступных целях, подобно тому, как обладание топором или кухонным ножом не доказывает, что ими был убит человек, хотя это в принципе возможно.
Студент: Известно ли, сколько примерно Циклона-Б было поставлено в Майданек?
Ф. Брукнер: Это известно даже точно, так как поставки строго документировались. Лагерь получил всего 4974 банки Циклона-Б общим весом 6961 кг.
Студент: То есть, почти семь тонн! И такое огромное количество использовалось, по мнению ревизионистов, только для дезинсекции? В это невозможно поверить.
Ф. Брукнер: Сотни бараков для заключённых и казарм охраны периодически подвергались дезинсекции. Циклон-Б был нужен для обработки одежды заключённых также на фабриках, особенно для построенного в Майданеке филиала фабрик одежды войск СС Дахау (люблинский филиал), где меха и ткани перед их обработкой подвергались дезинсекции.
Из переписки между лагерным начальством и фирмой «Теш унд Штабенау», которая поставляла пестицид, явствует, что последняя не могла выполнить все заказы, и лагерь периодически страдал от катастрофической нехватки Циклона-Б. Так, например, 31 августа 1943 года лагерное начальство констатирует, что срочно необходима дезинсекция лагеря, и ситуация не терпит дальнейшей отстрочки.
Другие «картинки», которые якобы доказывают массовые убийства в Майданеке, тоже сомнительного качества. Найденные в лагере советскими войсками человеческие останки доказывают лишь, что люди в лагере умирали, но сколько их было и каковы причины их смерти, остаётся неясным. Наконец, горы обуви, которые до сих пор прилежно показывают пропагандисты Холокоста, не являются доказательством того, что её владельцы были убиты.
Студент: Если бы горы обуви являлись доказательством массовых убийств, можно было бы предположить, что в каждой обувной мастерской творятся страшные дела.
Ф. Брукнер: В самом деле. Как утверждает польский историк Чеслав Райца в статье 1992 года о числе жертв этого лагеря, наличие в Майданеке 800 000 пар обуви без труда можно объяснить тем, что там существовала огромная мастерская по ремонту обуви; туда присылали, в частности, для ремонта обувь с Восточного фронта.
Студентка: Тем не менее, эти фотографии производят сильное впечатление.
Ф. Брукнер: Да, это так. За отсутствием научных доказательств массового убийства евреев в «лагерях уничтожения», представители официальной версии Холокоста регулярно используют такие впечатляющие средства.
Я начну с краткого рассказа об истории этого лагеря. Во время своего визита в Люблин в июле 1941 года Г. Гиммлер приказал построить лагерь на 25–50 тысяч заключённых, которые работали бы в мастерских СС и в полиции. Правда, даже меньшее число никогда не было достигнуто, так как в Майданеке никогда не находилось одновременно более 22 500 человек (этот максимум был достигнут в июле 1943 года).
Этот лагерь возник в октябре 1941 года на окраине Люблина, в пяти километрах к юго-востоку от центра города. Первыми заключёнными были люблинские евреи, которые уже сидели в небольшом «еврейском лагере» посреди города, а также советские военнопленные. Хотя военнопленные всегда составляли лишь одну из многих категорий заключённых, лагерь сначала получил название Люблинского лагеря военнопленных и лишь в марте 1943 года был переименован в Люблинский концлагерь. Название Майданек происходит от расположенного поблизости поля Татарский Майдан.
С марта 1942 года туда стали поступать в большом количестве чешские и словацкие евреи, к которым позже добавились евреи из ряда других европейских стран. Значительная часть заключённых использовалась на строительстве самого лагеря, другие работали на множестве военных заводов.
С 1943 года Майданек служил дополнительно лагерем для больных, куда отсылали неработоспособных заключённых из разных лагерей Рейха. В частности, 3 июня 1943 года в Майданек была переброшена группа из 844 больных малярией заключённых из Освенцима, так как в районе Люблина не водились малярийные комары.
Студент: Вы сказали, что согласно официальной истории Майданек служил «лагерем уничтожения» только до начала ноября 1943 года. В таком случае, целью отправки больных заключённых, начиная с декабря того же года, не могло быть их убийство, и это важный аргумент против утверждения из литературы о Холокосте, будто неработоспособных заключённых уничтожали. И зачем было посылать малярийных больных из Освенцима в Майданек, если их хотели убить? Это легко можно было сделать в якобы постоянно работавших на полную мощность газовых камерах самого Освенцима.
Ф. Брукнер: Никто и не утверждает, что этих больных убивали. Подобные логичные возражения против тезиса об уничтожении вы тщётно будете искать в ортодоксальной литературе. Создаётся впечатление, что авторы этих книг ходят по миру с шорами на глазах.
Точно так же, как в случаях с Белжецем, Треблинкой и Собибуром, и для Майданека сначала называлось смехотворно неправдоподобное число жертв. Согласно докладу польско-советской комиссии, которая в августе 1944 года работала в этом лагере, там погибли полтора миллиона человек.
Так как эта цифра была слишком невероятной, её в Польше уже в 1948 году уменьшили до 360 000, а в 1992 году вышеупомянутый Ч. Райца уменьшил её до 235 000. Ч. Райца признал, что количество жертв раньше было преувеличено по политическим причинам.
Однако его цифра тоже была сильно завышена, ибо лишь три недели назад, 23 декабря прошлого года, польская пресса сообщила, что Томаш Кранц, директор научного отдела музея Майданека, в последном номере журнала музея понизил число жертв лагеря до 78 000.
Для сравнения: в написанной Карло Маттоньо и Юргеном Графом и вышедшей в 1998 году книге о Майданеке с опорой на сохранившиеся документы, названо число 42 300 погибших.
Студент: Значит, новая цифра, приведённая музеем, на 36 000 выше, чем число, предлагаемое ревизионистами, но на 157 000 ниже, чем цифра, которая называлась в Польше ещё месяц назад! Это действительно капитуляция польских историков.
Cтудентка: Но даже если в Майданеке умерли «только» 78 000 или 42 300 человек, это всё-таки очень много. Как ревизионисты объясняют эту высокую смертность?
Ф. Брукнер: В первые два года санитарные условия были ужасными, что неизбежно вело к распространению всевозможных болезней. Заместитель бургомистра Люблина Штейнбах в начале 1942 года запретил строительному управлению концлагеря подключаться к городской канализации, поскольку это требовало слишком большого количества стройматериалов, и город терял слишком много воды.
До мая 1942 года на территории лагеря не было ни одного колодца, до января 1943 года — ни одной прачечной, до августа 1943 года — ни одного ватерклозета. В таких условиях свирепствовал не только страшный, переносимый вшами сыпной тиф, но и распространялись всевозможные другие болезни, и смерть пожинала обильный урожай.
Ознакомительная версия.
