Ознакомительная версия.
В результате экологической миграции на загрязненных территориях деформировалась квалификационная структура населения. Часть вакансий заполняется за счет мигрантов из различных регионов бывшего СССР (беженцы составляют до 20 % населения чернобыльской зоны). Для восполнения кадровых потерь открыт мединститут в Гомеле, пединститут в Рогачеве. Набранные туда по целевому направлению студенты должны вернуться в свои районы, которые массово покинула местная элита. А ведь элита занимала свои традиционные ниши в общей субкультуре региона. С ее оттоком культурная среда беднеет, становится однобокой, теряет традиционные варианты духовного развития, альтернатив которым еще не имеет. Эти духовные ниши сейчас пытаются заполнить религия и криминальный мир.
Медицинские данные свидетельствуют, что физическое и психическое здоровье детей чернобыльской зоны ухудшается. По сведениям НИИ санитарии и гигиены, в экологически загрязненных районах среди дошкольников высок процент детей с отставанием биологического развития от паспортного возраста (39,1 %), часто и длительно болеющих (20,5 %). Школьники, подвергшиеся радиационному облучению, отличаются повышенным уровнем ситуативной и личностной тревожности, которая коррелируется с уровнем загрязненности. Школьные же нагрузки рассчитаны на здорового во всех отношениях ребенка. Мнения, что чернобыльские дети, ослабленные воздействием радиации, часто не в состоянии их вынести, придерживаются все большее число медиков, психологов, педагогов.
Институтом «Белрад» разработана программа по обучению населения загрязненных районов основам радиационной грамотности и созданию на базе местных школ центров, владеющих необходимой информацией о радиационной ситуации, литературой о радиационной защите (сейчас такой литературы в зоне нет) и внедряющих в сознание жителей элементов нового экологического сознания. Около 20 % опрошенных школьников хорошо осведомлены о правилах жизни в зоне, но уровень радиационной грамотности населения в целом низок. Большая часть жителей не владеет информацией о допустимых уровнях загрязнения продуктов, о методах ведения хозяйства в условиях радиации, нерегулярно носит продукты на пункт дозиметрического контроля (если таковой вообще имеется). По данным того же института, в деревне Ольманы Столинского района в семьях учителей, медработников, колхозных специалистов уровень внутренних накоплений радионуклидов в 10–20 раз ниже, чем у остальных жителей деревни.
В большинстве чернобыльских районов после аварии распространилось убеждение, что радионуклиды из организма можно вывести с помощью водки.
Это мнение плюс сильный психологический стресс на фоне падающего уровня жизни привели к тому, что алкоголизация стала одной из характерных черт жизни в чернобыльской зоне. И именно на периферии чернобыльской зоны (Светлогорск) зарегистрирована вспышка наркомании.
Несмотря на то что радиационная культура населения в чернобыльской зоне низка, все же традиционное отношение к окружающей среде и образу жизни изменилось. Даже те, кто живет на загрязненных землях по «дочернобыльским» правилам, осознает, что этого делать нельзя и что радиация по-прежнему угрожает их здоровью. Но годы, прошедшие после аварии, невозможность или нежелание изменить традиционный жизненный уклад сформировали привычку жить в условиях риска. Академик Бабосов даже отмечает, что адаптивный тип реагирования людей на условия проживания в зоне загрязнения имеет медленную, но неуклонную тенденцию к расширению.
Одновременно присутствуют два несовместимых явления – чувство опасности и пренебрежение ею. Болезни или их ожидание, чувство страха и вины перед детьми сформировали у населения комплекс жертвы, когда все вокруг виноваты во всех бедах, а ответственность за свою судьбу перекладывается на кого угодно – на государство, фонды, медицину – и жизнь превращается в ожидание гуманитарной помощи. Помощь эта воспринимается уже как спецпаек и не унижает человеческое достоинство. «Мы пострадали – нам должны» – такой принцип доминирует в чернобыльской зоне. Стремительно стареющая и болеющая чернобыльская деревня так и не смогла полностью понять и принять правила смертельной игры.
Улучшение бытовых условий в зоне загрязнения создаст у населения иллюзию благополучия, заставит закрепиться в ней тех, кто еще планирует уехать, и даже привлечет в зону новых людей. Этому как нельзя лучше поспособствуют и официальные заявления, что в зоне можно нормально жить и работать. Уже сняты ограничения на прописку, уже возвращаются назад переселенцы, не прижившиеся в новых местах, уже направляются в зону по распределению молодые специалисты. Уже вводятся в оборот ранее оставленные земли. Согласно заявлению Александра Лукашенко, в 1997 году возвращено в оборот 5 тыс. гектаров земель, ранее выведенных из хозяйственного использования. Позднее в оборот возвращались все новые зараженные площади. Такая политика в отношении загрязненных территорий приведет к расширению чернобыльского социума, к увеличению групп риска, к росту заболеваемости и как следствие – к потерям в генофонде. Вот тогда уж точно грянет демографическая катастрофа с необратимыми последствиями[8] .
Первая постиндустриальная нация?
Наибольшей по площади и числу людей, оказавшихся под постоянным воздействием радиации, является северная группа пятен между Гомелем и Могилевом. Именно северная группа пятен является источником наиболее масштабных социально-политических последствий от чернобыльской аварии для всей республики.
В числе социальных групп, покинувших чернобыльские регионы, особое значение имеют молодежь, интеллигенция и квалифицированные специалисты. Представители этих социальных групп наиболее интенсивно уезжали и уезжают из радиоактивных зон. В результате усугубляются социальные последствия деградации восточнобелорусской деревни под воздействием процесса урбанизации. В пораженных радиацией сельских местностях Беларуси остается в массе своей социально деградированный социум. Именно чернобыльские районы Беларуси стали местом особенно высокой преступности, которая примерно в два раза выше, чем в Гродненской и Брестской областях. Для чернобыльских областей характерны тяжелые преступления – убийства и спонтанная преступность.
В чернобыльских областях гораздо быстрее, чем в других регионах Беларуси, идет распространение наркомании и связанных с наркоманией болезней. Эпицентром заболеваемости СПИДом в РБ является расположенный на окраине зараженной зоны город Светлогорск.
В ряде административных районов, особенно пораженных радиацией, доля лиц пенсионного возраста уже приблизилась к 70 % от численности населения (в целом в РБ они составляют около 26 % населения). Искаженная демографическая структура порождает комплекс социальных проблем, связанных с уходом за стариками.
В числе социальных последствий аварии можно назвать рост в чернобыльской зоне и специфической чернобыльской организованной преступности.
Вероятно, не будет преувеличением утверждать, что практически все отселенные деревни ныне разграблены, хотя формально находятся под охраной государства. На территории РБ отселено 485 деревень. Разграбление этих населенных пунктов не могло быть совершено без широкого участия в этом государственных структур и без теснейшей смычки государственных структур с криминальными элементами.
Из охраняемых зон вывезены и проданы на черном рынке (преимущественно за пределы Беларуси) десятки тысяч домов и иных построек, строительных материалов, техники, имущества граждан и хозяйственных структур. Можно представить, какие средства прошли через руки чернобыльской организованной преступности и куда эти средства ушли. Оказавшиеся в теневой сфере накопления мафиозных структур и сами структуры не имеют себе равных по мощи на территории РБ и уже сами по себе являются источником потенциальной угрозы для безопасности Беларуси. Особенно быстрый рост криминалитета характерен для крупных городов: Могилева, Гомеля, Бобруйска, Светлогорска. Ныне чернобыльская преступность ограничена сильной государственной властью. Однако неизбежное в какой-то момент ослабление центральной власти в Беларуси обязательно приведет вновь к прямому выходу на политическую поверхность структур чернобыльской преступности, например, в виде наркопроизводства и наркоторговли в чернобыльских зонах.
Президент – порождение аварии?
Своеобразное положение традиционных региональных элит приднепровских областей, превратившихся в просителей внешней помощи для своих территорий из и так нищих иных регионов Беларуси, также способствует в перспективе смычке интересов преступного мира и этих элит.
Политический контроль над ситуацией в чернобыльской местности находится ныне в руках традиционных постсоветских элит. Однако поддержание стабильности в этом регионе требует приспособления этих элит к сугубо местному социуму. Именно для чернобыльских местностей РБ характерны наиболее глубокие ностальгические настроения о временах бывшего СССР и наиболее жесткое неприятие рыночных реформ. Это вполне естественно для общества оставшихся здесь стариков, нуждающихся в социальной опеке, и тяжко пьющих колхозников.
Ознакомительная версия.