В 1991 году Джо Байден голосовал против войны в Персидском заливе, которую Буш-старший довел до победного конца, выполнив все поставленные цели. Зато оккупацию Ирака Бушем-младшим в 2003 году Байден поддержал и от себя предложил разделить Ирак на три части – шиитский, суннитский и курдский (что рано или поздно неизбежно произойдет), но был против посылки в Ирак дополнительных войск.
Я не касаюсь других вопросов, в которых Джо Байден часто занимал оригинальную позицию – балканский, русско-грузинский, русско-украинский, часто предвосхищая официальную позицию Вашингтона, а иногда обостряя ее до конфликтного состояния. Безответственность? Или, наоборот, суперответственность? Сразу после сентябрьской террористической атаки 2001 года на США Джо Байден безоговорочно поддержал решение Буша-младшего послать войска в Афганистан и свергнуть талибов. Более того, после своего путешествия в Афганистан в 2002 году заявил, что полумеры там недостаточны – позиция, близкая к будущей обамовской. После вторжения американских войск в Ирак он выражал озабоченность, что эта «хорошая война», как ее именовали даже демократы, отвлекает Америку от Афганистана, а именно там таится главная угроза. «Если мы должны где-нибудь наращивать свои силы, то это в Афганистане», – заявил наперекор Бушу Байден в январе 2007 года. С этого, собственно, Джо Байден и начал свою президентскую кампанию, но вскоре снял свою кандидатуру, и когда Обама спустя полгода заявил приблизительно то же самое, из лагеря Джо Байдена послышался упрек: слишком поздно. В феврале 2008 года Байден в очередной раз слетал в Афганистан, где и произошел знаменитый скандал на высшем уровне. Во время данного в его честь обеда Байден обвинил кабульский режим во всепроникающей коррупции, а когда сидящий рядом афганский президент Карзай стал отрицать это обвинение, возмущенный Байден вскочил, скомкал салфетку и бросил ее на пол: «Обед окончен».
Какой контраст с ласковыми, убаюкивающими манерами Барака Обамы! Хотя кто знает: мягко стелет – жестко спать.
Все, конечно, зависит от президента, но очевидно, как усиливается в окружении Барака Обамы роль будущего вице-президента. Не станет ли Джо Байден при Бараке Обаме тем, чем был Дик Чейни при младшем Буше?
Цвет кожи как оценочный фактор: до & после
Это снова глава-анахронизм, амальгама пред– и послевыборной статей, потому как цвет кожи Барака Обамы не давал и не дает до сих пор покоя ни его противникам, ни его сторонникам.
До выборов. Эффект Брэдли
Парадоксально, но факт: в штабе Барака Обамы, который выиграл всухую все дебаты у Джона Маккейна и уверенно обгоняет его на 10–11—14 процентов (по опросам Эй-би-си – «Вашингтон пост», Эн-би-си – «Уолл-стрит джорнал» и Си-би-эс – «Нью-Йорк таймс»), настроения нельзя сказать что радужные. Напротив – не то чтобы пессимистичные, но тревожные. И дело не только в том, что такие разрывы в опросах имеют историческую тенденцию по мере приближения к выборам сужаться. Дело в том, что президентские выборы этого года беспрецедентны: белый геронтократ и молодой мулат. Притом что, несмотря на межрасовое происхождение Обамы – он такой же черный, как и белый (устал повторять!), его однозначно воспринимают по цвету кожи. Подавляющее большинство негров будут голосовать за него как за черного, независимо от его программы, тогда как голоса белых, судя по опросам, делятся между кандидатами более объективно – в зависимости от их политических и экономических взглядов (особенно сейчас, в период экономического кризиса). По предварительным подсчетам Барак Обама может обеспечить себе 346 голосов выборщиков при необходимых для победы 270, тогда как Джон Маккейн набирает только 181 голос. Даже традиционно республиканские штаты – такие, как Миссури, Вирджиния, Колорадо и Северная Каролина, – склоняются на сторону кандидата от Демократической партии. Конечно, есть еще штаты-перевертыши, которые непредсказуемы, или такие, типа Флориды (27 выборщиков!), которые колеблются, но прообамовская тенденция очевидна. Не в том даже беда, что Джон Маккейн стар по сравнению с Бараком Обамой, который годится ему в сыновья, но еще и старомоден, и пусть он остроумно сказал на последних дебатах в университете Хофстра на Лонг-Айленде, что он – не президент Буш, отмежевываясь от непопулярной политики нынешнего хозяина Белого дома, но все равно он принадлежит к той же партии и придерживается схожих партийных установок, пусть его правоцентристские воззрения смущают евангелистов и других ультраистов в его партии. Барака Обаму, напротив, ничто не связывает с обанкротившейся политикой Буша-младшего, он предлагает Америке новый курс, его экономическая программа продумана до мелочей, в то время как у Маккейна четкой программы нет, и он все чаще соскальзывает на демагогию: на последних дебатах по инициативе Маккейна 26 раз был упомянут «водопроводчик» Джо Вюрцельбахер, с которым на людях беседовал Обама, и они не сошлись во мнениях. 26 раз! Не слишком ли много? Явный перебор. Тем более тот оказался не Джо, а Сэмюэл, его профессия – не водопроводчик, а заработок далек от цифры, им названной: 250 тысяч долларов.
А черный пиар маккейновской кампании – скажем, обвинение Барака Обамы в связях с «синоптиком» Биллом Айресом, хотя когда тот занимался подпольной деятельностью, Бараку Обаме было всего восемь лет? Когда они много лет спустя впервые шапочно сошлись на заседании педагогического совета, Билл Айрес, как пишет «Нью-Йорк таймс», стал уже бестселлеристом, профессором педагогики, вице-президентом Американской ассоциации педагогических исследований и проч. и проч., то есть фигурой влиятельной и уважаемой. Негативная кампания не в чести у американского электората, тем более такая, которая легко опровергается: Джон Маккейн на ней больше теряет, чем выигрывает.
В общем итоге и получаются вышеприведенные двухкратные проценты, на которые демократический кандидат в президенты обгоняет республиканского. Я уж не говорю о дебатах: последние он выиграл с разрывом в 27 % (Си-эн-эн), 31 % (Си-би-эс), 34 % (Фокс Ньюс) и проч. Казалось бы, победа у Обамы в кармане. Почему же и чем так обеспокоены в его штабе?
Кратко говоря, эффект Брэдли. Что это такое? Чернокожий Том Брэдли был мэром Лос-Анджелеса, когда в 1982 году выставил свою кандидатуру в губернаторы Калифорнии, и по всем опросам, даже самым последним, накануне выборов, уверенно, с большим разрывом, обгонял своего белого соперника, однако с минимальным счетом проиграл ему. Что произошло? Почему предвыборные опросы и сами выборы дали противоположные результаты? Ошибка поллстеров? Но такая большая – обычно это пара-тройка процентов? И все исследователи сошлись на том, что опрашиваемый белый электорат лгал, когда говорил перед выборами, что готов поддержать на выборах афроамериканца.
Черный президент в Белом доме?
Увы, у нас в стране до сих пор две нации – белые и черные, и эффект Брэдли, хоть и не с такой самоочевидностью, был продемонстрирован и в других штатах и городах Америки, где черные кандидаты в опросах оставляли своих белых соперников далеко позади себя и побеждали, но с минимальным, в 1–2 %, отрывом: тот же Дуглас Вилдер, бывший губернатор Вирджинии, или бывший нью-йоркский мэр Дэвид Динкинс. «Нью-Йорк таймс» недавно напечатала коллаж: один и тот же человек держит перед собой черный избирательный бюллетень, а за спиной – белый. Это не совсем лицемерие, а скорее двоемыслие, двоедушие, причем неизвестно еще, где этот двоедушник ведет себя более искренно: когда в опросах заявляет о поддержке Барака Обамы или когда на грядущих выборах у него не подымется рука проголосовать за чернокожего, несмотря на близость его программы. Черный верховный судья, черный сенатор (тот же Обама), черные конгрессмены, губернаторы, мэры и министры (включая государственного секретаря), но черный президент в Белом доме – нет, кое для кого это просто непредставимо, включая тех, кто не причисляет себя к расистам.
Учитывают ли поллстеры предрассудки, которых человек, может, и стыдится и предпочитает скрывать при опросах, но которые могут вырваться наружу, когда он останется наедине с самим собой в закрытой кабинке для голосования? Как черный кандидат, Барак Обама может потерять как минимум шесть процентов голосов из тех, которые дают ему нынешние опросы и которые неизбежно уменьшатся по мере приближения к выборам по объективным, уравнительным тенденциям. Пусть это прозвучит политнекорректно, но цвет кожи – это последний шанс сенатора Джона Маккейна. То есть преимущество Барака Обамы в опросах должно быть на порядок больше, чтобы сделать поправку не только на статистическую погрешность, но и на расовые предрассудки белого электората.
Сошлюсь, впрочем, на мнение оптимиста: конгрессмен-демократ Джон Мерта из Западной Пенсильвании считает свой округ «расистской территорией», но тем не менее уверен, что Барак Обама все равно победит: «Сомнений нет. В Западной Пенсильвании живет много расистов, и многим белым избирателям обеих партий непросто будет проголосовать за темнокожего кандидата в президенты, однако, убежден, что в Пенсильвании в целом победит именно Обама, а не его оппонент республиканец Джон Маккейн».
