Скрыпник был убежденным сторонником единства украинского народа. Последнее обстоятельство оказало немалое влияние на его деятельность на посту наркома просвещения УССР. Как известно, в функции Наркомпроса в то время входило руководство не только системой образования, но и наукой, литературой, театром, кино, музыкой, изобразительным искусством. При Скрыпнике продолжилось поступление украинских кадров – в основном преподавательских и научных – в УССР из-за рубежа, в том числе из Чехословакии (из Украинского свободного университета в Праге), с Западной Украины.
В целом связи между УССР и Западной Украиной были весьма разносторонними. Тут стоит особо отметить деятельность Всеукраинской академии наук (ВУАН) и ее исторической секции. В рамках последней действовала Комиссия истории Западной Украины, приглашавшая западноукраинских ученых на торжественные мероприятия в Киев. К примеру, весной 1927 г. состоялись публичные доклады в УССР К. Студийского о научной жизни в Галиции, И. Свенцицкого о старом галицийском искусстве, В. Симовича – о жизни Буковины. В октябре 1927 г. на заседании Комиссии истории Западной Украины выступали западноукраинские ученые Студийский, Ф. Колесса, М. Кордуба, О. Макарушка. В марте 1928 г. Кордуба принимал участие в торжественном заседании исторической секции ВУАН, посвященной 20-летию со дня смерти В.Б. Антоновича. В апреле 1929 г. в Киев приезжали Студийский и И. Крипьякевич для обсуждения дальнейшего сотрудничества галицийских ученых с исторической секцией ВУАН{495}.
Контакты с Западной Украиной не ограничивались только научной сферой. В конце 1920-х гг. на Советскую Украину приезжали западноукраинские культурные деятели. В 1928 г. состоялись гастроли композитора и пианиста В. Барвинского вместе с виолончелистом Б. Бережницким. На гастролях в Харьковской опере в 1928 г. побывал известный тенор О. Руснака. Штатным солистом в Одесском и Харьковском оперных театрах в 1927-1930 гг. работал М. Голинский. В 1927-1932 гг. дирижером в оперных театрах Харькова и Киева был композитор и пианист А. Рудницкий. В 1929 г. в УССР состоялись гастроли пианистки из Львова Л. Колесси{496}. Осуществлялся и книгообмен между УССР и Западной Украиной, который принял более стабильный характер с 1927 г., после подписания договора между книжным магазином Научного общества им. Шевченко (НТШ) во Львове и Государственным издательством Украины в Харькове{497}. Об интенсивности такого обмена позволяют судить следующие цифры: за первое полугодие 1928 г. на адрес НТШ во Львове было отправлено 12 079 экземпляров и ожидалось выполнение добавочного заказа еще на 29 000 экземпляров{498}. В свою очередь, произведения западноукраинских авторов печатались в УССР (О.Ю. Кобылянской, И.Я. Франко, О.С. Маковея, А.В. Крушельницкого и др.). Правда, гонорары при этом выплачивались нерегулярно{499}. Научные и культурные контакты между УССР и Западной Украиной в конце 1920-х гг. были еще достаточно активными: они пошли на спад в начале 1930-х гг. и были сведены к минимуму только после 1933 г., когда Скрыпник покончил с собой, а репутация Советской Украины на западноукраинских землях была существенно подорвана после известий о массовом голоде{500}.
Примечательно, что советская власть выделяла определенные суммы на деятельность западноукраинских научных и культурных организаций. Например, решение о субсидировании НТШ во Львове было принято еще в 1921 г. В украинской исторической литературе указываются размеры такой помощи: на 1927 г. было запланировано выдать НТШ дотацию в размере 24 000 руб. (примерно 12 000 долларов). Такой же размер субсидий сохранялся и в следующие годы, уменьшился он только в начале 1930-х гг.: на 1933 г. планировалось выделить 9000 долларов{501}.
Оказывалась материальная помощь и отдельным представителям творческой интеллигенции на Западной Украине. В 1928 г. было принято решение о назначении пенсии украинским писателям О.Ю. Кобылянской, которая жила в Черновцах на Буковине, и B.C. Стефанику из Галиции{502}. Правда, дело о выделении вспомоществования этим писателям продвигалось с большим трудом, особенно относительно Кобылянской. А.С. Рублев и Ю.А. Черченко пишут даже о «пенсионном скандале» в связи с задержкой выплаты денег{503}. Однако в данном случае следует учитывать и внутренние обстоятельства СССР: именно в этот период центральное руководство было озабочено поиском средств для индустриального развития и выдача валюты была сокращена по стране в целом. Впрочем, в этом же году была назначена пенсионная помощь вдове еще одного западноукраинского деятеля – ученого В. Гнатюка{504}. Вообще же в начале 1930-х гг. правительство УССР перечисляло за границу деньги семи персональным пенсионерам республики на общую сумму 7920 руб. золотом. На Западной Украине, помимо вышеперечисленных деятелей, пенсию получала также вдова И. Франко – О. Франко{505}. Республиканские пенсии зарубежным гражданам были отменены только в мае 1934 г. (за исключением пенсии семье И. Франко){506}.
Примером достаточно тесного сотрудничества интеллигенции УССР и Западной Украины служит Украинская правописная конференция, прошедшая в Харькове с 25 мая по 6 июня 1927 г. Состав участников конференции был достаточно широк. Помимо четырех представителей Наркомпроса, в ней принимали участие пять академиков, 28 профессоров лингвистики и филологов, 8 писателей, 7 журналистов и 8 учителей. С Западной Украины приехали известные украинские ученые К. Студийский, И. Свенцицкий и В. Симович. По решению конференции для продолжения работы над украинским правописанием была создана специальная государственная правописная комиссия во главе со Скрыпником. В сентябре 1928 г. правила украинского правописания были официально утверждены постановлением СНК УССР.
Разработанные комиссией нормы украинского правописания были результатом компромисса между центрально-украинской и западноукраинской лингвистическими школами{507}. Наиболее острые споры вызвал вопрос об употреблении некоторых букв (л или ль, г или г) в словах иностранного происхождения. В конце концов было решено слова греческого происхождения передавать в украинском письме при помощи л и г, а слова из латыни и других европейских языков – ль и г{508}. В то же время западная диалектная база была признана равноправной составляющей при создании языкового стандарта{509}, что подтверждается трудами лексикографов того времени. Много галицийских слов и выражений было включено и в Академический словарь -некоторые с пояснением их регионального употребления, некоторые – без такового. Галицийские слова и выражения были признаны нормальной составляющей литературного языка{510}.
Таким образом, процесс украинификации в УССР шел на рубеже 1920-1930-х гг. еще достаточно интенсивно -в отличие от БССР, где уже с 1928 г. начался масштабный разгром национальной интеллигенции. Именно в этот период статистические данные об украинизации школ, печати и т. п. достигли своих вершин. Например, динамика украинизации начальной (трудовой, или школы социального воспитания) школы была следующей: в 1922 г. было 6105 украинских школ, в 1925 г. – 10 774, в 1930 г. – 14 430{511}. Украинизация прессы достигла в 1930 г. 68,8%, а в 1932 г. эта цифра поднялась до 87,5%. К 1930 г. осталось только три крупные газеты на русском языке (в Одессе, Донецке и Мариуполе){512}. Что касается журналов, то в 1928 г. 71,2% из них издавались на украинском, а в следующем году эта цифра достигла 84%89. Украинские книги в общей массе книжной продукции составляли: в 1925-1926 гг. – 45,8%, в 1927-1928 гг. – 53,9%, в 1931 г. – 76,9%{513}.
В конце 1920-х гг. продолжал активно развиваться и украинский кинематограф. В 1927-1929 гг. в Киеве была построена новая киностудия, самая большая в Европе. В киноискусстве продолжала доминировать украинская проблематика{514}. Продолжалась и украинизация театрального искусства. Первоначально в этой сфере (особенно в оперных театрах) украинизация продвигалась с большим трудом. На конец ноября 1927 г. вся театральная сфера была украинизована только на 26%. Однако в начале 1930-х гг. русскоязычные театры были фактически вытеснены с Украины, а центральные театральные помещения перешли к украинским труппам. В 1931 г. в УССР было 66 украинских, 12 еврейских и 9 русских стационарных театров{515}.
«Правый уклон» и «польская угроза» как повод для сворачивания украинизации
ИТАК, НА РУБЕЖЕ 1920-1930-х гг. на Украине продолжал осуществляться курс коренизации. Однако общий фон, на котором проходили украинизационные мероприятия, значительно изменился. В конце 1920-х гг. внимание всей страны было приковано к экономическим проблемам. Зимой 1927-1928 гг. разразился очередной кризис нэпа, продемонстрировавший необходимость принять активные меры для дальнейшего развития промышленности СССР. Как известно, трудности с хлебозаготовками, периодически возникавшие на всем протяжении 1920-х гг., с развертыванием индустриализации стали для центрального партийного руководства камнем преткновения. Хлеб был крайне нужен и растущему городскому населению, и как одна из главных статей экспорта для получения валютных средств для индустриализации.
