Ознакомительная версия.
Владимир Белоусов в исследовании, посвященном последним дням жизни Листьева, пишет о том, что «сотрудники телекомпании “ВИД”, пожелавшие остаться неизвестными, заявили, что окончательный разговор между Лисовским и Листьевым состоялся 28 февраля — Лисовский получил полную отставку. После этого одному из помощников Листьева позвонили неизвестные и предложили встретиться, чтобы обсудить судьбу Влада. Помощник согласился. На встречу приехали двое. Один из них представился полковником ФСК, другой — неким начальником службы безопасности Бориса Березовского… Они сказали помощнику, что Листьев и Кобзон оплатили покушение на Березовского… и что ему не стоит заниматься телебизнесом, а следует спокойно заниматься своим делом: снимать “Поле чудес” и “Час пик”. Помощник передал все Листьеву. Тот ответил, что к подобным угрозам за последнее время уже привык и внимания на них обращать не стоит».[199] На самом деле Листьев никак не мог «привыкнуть» к подобным угрозам. Как человеку здравомыслящему, ему было понятно, что перейти дорогу Борису Березовскому — значит поставить свою жизнь под серьезную угрозу.
Убийство Листьева Березовский использовал как новое оружие в информационной войне против Гусинского. Вместе с продюсером ОРТ Иреной Лесневской Березовский записал видеообращение к президенту Ельцину. Запись начиналась, со слов Лесневской: «Борис Николаевич, я обращаюсь непосредственно к вам. Я знаю, кто убил Влада». Далее следовали маловразумительные слова о том, что убийство Листьева — это настоящий государственный переворот, который «хуже ГКЧП». И, предупредив президента о существовании масштабного заговора, Лесневская и Березовский переходят к главному — к Гусинскому, который якобы создал «огромную структуру, которая руководит всем — всеми мафиозными структурами, всеми бандитами, решает, кому жить и кому не жить…» Березовский знал, как тонко сыграть на властолюбии Ельцина, и прямо заявил: «Москвой управляете уже не вы». «Я совершенно не сомневаюсь в том, что эта логическая цепочка, выстроенная группой “Мост” и господином Гусинским, и господином Лужковым, и той структурой, которая под ними сидит, огромная пирамида со стволами, бывшее КГБ, придумала этот иезуитский план с убийством Влада».[200] Понимая, что подозрение в убийстве Листьева падает на него, Березовский пытается в очередной раз натравить Ельцина на своих главных врагов — Гусинского и Лужкова, тем самым маскируя собственное участие в «наезде» на Листьева.
Накануне выборов 1996 года вражда Березовского и Гусинского отошла на второй план, так как для обоих самой актуальной была задача оставить Ельцина на новый президентский срок. Гусинский сделал вид, что простил Ельцину все обиды.
После того как команда Ельцина выиграла выборы, многие телемагнаты, а в их числе и Владимир Гусинский, уверовали в безграничные возможности информационных технологий. Их позицию и сформулировал вскоре Александр Проханов: НТВ — это и есть «сама Власть». В том, что Борис Ельцин был вновь избран на пост президента, есть немалая заслуга команды энтэвэшников.
После победы Ельцина Гусинский на какое-то время получил «отпущение грехов». Накал враждебности со стороны Кремля заметно ослаб.
Видимо, именно успех 1996 года привел Гусинского к решению с головой уйти в медиабизнес. Совместно с Newsweek он начинает издавать журнал «Итоги», потом покупает популярную радиостанцию «Эхо Москвы». К началу 1997 года медиаимперия Гусинского включала в себя телеканал НТВ, журнал «Итоги», радиостанцию «Эхо Москвы», газеты «Сегодня» и «Семь дней».
В этот период российский энергетический монополист «Газпром» на самых выгодных для «Медиа-Моста» условиях приобрел часть акций холдинга и даже выступил поручителем по его обязательствам перед зарубежными кредиторами.
Впоследствии глава «Газпрома» Рэм Вяхирев признался, почему его компания оказала столь весомую поддержку холдингу Гусинского. На самом деле это была плата за лояльность телеканала НТВ и других подконтрольных Гусинскому средств массовой информации. Вяхирев, по сути, откупился, заплатил, по его словам, чтобы «компанию оставили в покое».[201] Гусинский перед потенциальными спонсорами ставил вопрос ребром: или вы нас поддерживаете, или мы начинаем против вас информационную войну! По словам журналиста Михаила Леонтьева, «суть бизнеса Гусинского: или плати, или — “наезд по полной программе”. Именно поэтому “Газпром” — Вяхирев давал огромные кредиты и гарантии. Это было платой за “крышу” — информационную, самую лучшую, самую мощную… “Медиа-Мост” “крышевал” Кремль, “крышевал” политических и бизнес-клиентов и наезжал на противников».[202] Бывший начальник отдела «П» (по борьбе с коррупцией в российском правительстве) Службы безопасности президента России Валерий Стрелецкий говорит в интервью: «Будь у меня большие деньги и заплати я НТВ, то за эти деньги телеведущие НТВ трубили бы на весь мир о том, какой я хороший. Точно так же, за хорошие деньги, они любого человека могут и “опустить”. Эти люди строят свою работу только на деньгах. Я могу привести массу примеров, когда они, отрабатывая чей-то заказ, обливали человека грязью. Когда же этот человек звонил тому же Гусинскому и говорил: “Володя, зачем ты это делаешь?”, тот отвечал: “Мне заплатили. Заплати мне больше, и я скажу плохо о твоем враге!” Таковы нравы “свободной” прессы».[203]
Впоследствии, после бегства Гусинского за границу, российская либеральная оппозиция уверяла, что всевластие и неприкосновенность НТВ в ельцинской России являлись первейшим признаком демократии и свободы. Однако на деле канал НТВ именно потому обрел такую силу, что государственная власть, подобно президенту Ельцину, словно бы постоянно лежала под капельницей. При этом следует понимать, что понятия «НТВ» и «свободная пресса» не имели ничего общего. Да, канал НТВ был интересным, скандальным, ярким, креативным, острым, популярным. Но вот свободным он не был никогда! У канала было немало достоинств, но таким качеством, как независимость, он изначально не обладал. Если НТВ и обладал свободой, то это была свобода информационного киллерства — жертву можно было облить помоями компромата сразу, а можно было делать это постепенно… Неслучайно Александр Коржаков шутил, что НТВ надо было назвать ГТВ — «Гусинское телевидение»: «Однажды на банкете в честь дня рождения руководителя группы “Мост” гости включили телевизор. Показывали Киселева. Гусинский похвастался, что, как всегда, лично проинструктировал ведущего насчет произносимого текста. С хмельной улыбочкой владелец канала предвосхищал события:
— Сейчас Женя скажет это…
И Женя говорил.
— Сейчас Женя похвалит такого-то…
И Киселев хвалил.
Гусинский, видимо, не мог наслаждаться собственной режиссурой втихомолку».[204] Ничего удивительного, ведь Гусинский когда-то получил режиссерское образование!
За несколько лет Владимир Гусинский из небольшого творческого проекта вырастил дракона-медиамонстра — самый рейтинговый канал страны, который уважали и боялись. Канал НТВ был свободен от государственной власти, от служителей закона, от общественного мнения, но он не был свободен от своего хозяина — Владимира Гусинского, который с помощью «карманного телевидения» решал свои задачи — в бизнесе и в политике, вел информационные войны, тиражировал компромат на личных врагов. Нанятая Гусинским команда профессионалов работала качественно и талантливо, но это — другой вопрос, не имеющий отношения к свободе слова.
После августовского дефолта 1998 года, когда чуть ли не вся экономика России оказалась «в обвале», большинство проектов «Медиа-Моста» оказались малоокупаемы.
Вскоре о финансовых трудностях холдинга заговорили в полный голос: скрыть очевидное было уже невозможно.
Владимир Гусинский пренебрег старой, как мир, истиной: «Долги надо отдавать». И не только потому, что это — по-честному. Но еще и потому, что иначе тебе в долг никто никогда не даст. Не только не даст, но и, возможно, последнее отберет.
В июне 1999 года Внешэкономбанк отказался продлевать кредиты «Медиа-Мосту», а вслед за этим подал заявление об аресте денежных средств и имущества «Медиа-Моста» на сумму более сорока двух миллионов долларов.
Но беда пришла не с той стороны, откуда ее ждал Гусинский. Она появилась из Санкт-Петербурга. Самые крупные неприятности Владимира Александровича случились из-за того, что олигарх поторопился приватизировать государственное предприятие «Русское видео». Компания «Русское видео» была образована в городе на Неве в 1989 году и стала собственником не только принадлежавшего «Госкино» оборудования, но и нескольких зданий, в том числе особняка на Каменном острове в Ленинграде. В 1997 году активы компании при участии ее генерального директора Дмитрия Рождественского были переведены в подконтрольное «Медиа-Мосту» общество с ограниченной ответственностью «Русское видео», а государственное предприятие вскоре полностью разорилось. Переданные от госпредприятия частной структуре активы были весьма лакомым куском — это были лицензия на вещание и передатчик одиннадцатого телевизионного канала, недвижимость, а также права на видеопродукцию, в частности — телесериалы «Санта-Барбара» и «Улицы разбитых фонарей».
Ознакомительная версия.
