Для меня, коммуниста, естественно постоянное общение с представителями коммунистического движения зарубежных стран. В характере этого общения много изменилось за последний период. Мы постепенно «отучиваемся» от межпартийной дипломатии, которая, бывало, подавала правду в подсахаренном виде, а то и вообще оставляла ее где-то в подтексте.
Что бы ни думали противники коммунизма о нем, это движение возникло и существует ради человека — его свободы, защиты его подлинных прав, ради справедливости на Земле. Оно несет в себе огромный потенциал гуманизма. Поэтому идеи, оценки, соображения и взаимная доброжелательная критика, которыми мы обмениваемся с друзьями по духу, по мировоззрению, имеют незаменимое значение для формирования и углубления нового мышления и для правильного использования в политике всего богатства интернационального опыта, отражающего интересы и настроения трудящихся масс.
Мы приветствуем резко возросшее за последние годы непосредственное влияние на международную политику многочисленных и многоликих общественных движений — профсоюзных, женских, молодежных, антивоенных, экологических. Они требовательно и ответственно вторгаются в некогда заповедные зоны дипломатии.
И справедливо, из первых рук хотят знать намерения государственных деятелей, от которых практически зависит ход событий на ключевых направлениях международной жизни. Я встречался с делегацией Всемирной федерации профсоюзов — крупнейшего профцентра, за которым стоят сотни миллионов трудящихся многих стран мира. Делегация передала мне документ XI Всемирного конгресса профсоюзов, содержащий призыв ко мне и президенту США. Значение этого документа, на мой взгляд, в том, что в нем — воля рабочего класса, отражающая общечеловеческий интерес в утверждении мира. Из этого документа, из откровенной и содержательной беседы с профсоюзными лидерами я вынес убеждение в том, что историческая миссия рабочего класса, как выразителя — через свои собственные интересы — интересов всего общественного развития, жива, продолжается и в новых условиях, коренным образом изменившихся с тех пор, как она, эта миссия, была им впервые осознана.
Глубоко взволновал Всемирный конгресс женщин, проходивший в Москве в июне 1987 года. Меня попросили там выступить. Это был необычайно представительный форум — женщины из более чем 150 стран. В выступлениях делегаток, в их словах во время разговоров с ними чувствовалась впечатляющая личная причастность к тому, что происходит в мире. Да, в женщинах, которым природой предназначено хранить и продолжать род человеческий, идея мира обретает сегодня своего самого бескорыстного, самоотверженного и массового защитника. Я много приобрел, побывав на этом конгрессе, — и эмоционально, и в политическом смысле.
Каждый день я получаю десятки писем, обращений, телеграмм со всех концов Земли. От политических и общественных деятелей, мэров городов, парламентариев, бизнесменов и больше всего — от простых людей, супружеских пар, семейных писем. Много коллективных обращений, писем от детей, и коллективных и индивидуальных. Бывают просто трогательные вещи: к письмам прилагаются стихи, целые поэмы, рисунки, маленькие самодельные сувениры, грамоты, дипломы какой-нибудь школы или кружка, клуба, даже молитвы.
Во всем этом многообразии человеческих чувств и мыслей — тревога за судьбы мира, надежда на то, что человечество достойно лучшей участи, чем жить под тенью ядерной катастрофы.
При всей своей занятости я стараюсь по возможности отвечать на письма. Самое главное для нас в этих обращениях и призывах — доверие к Советскому Союзу, к нашей нынешней политике. Этим доверием мы дорожим и будем оправдывать его своими делами как внутри страны, так и на международной арене.
Такое общение с людьми всего мира подкрепляет уверенность в том, что перспективы цивилизации не безнадежны, раз лучшие умы и честные души думают и тревожатся о ее настоящем и будущем, готовы отдавать свой талант, знания, время, эмоциональную энергию для того, чтобы сохранить мир и строить лучший, более справедливый.
Итак. Основывая свою политику на новом мышлении, мы вовсе не хотим замкнуться в круге привычных нам идей и свойственного нам политического языка. Отнюдь не имеем в виду перекрестить всех в марксистскую веру. Новое политическое мышление может и должно впитать опыт всех народов, обеспечить взаимное обогащение и слияние разных культурных традиций.
За честную и открытую внешнюю политику
Советское руководство стремится вести дела по-новому. Прежде всего я должен назвать здесь — диалог. Без него о достижении взаимопонимания трудно даже говорить. После того как вышли на принципы нового мышления, мы приняли диалог в качестве исходного инструмента их апробирования в практике международных отношений. Более того, с помощью диалога мы проверяем реалистичность наших идей, инициатив, самого нашего поведения в международных делах. И мы с удовлетворением отмечаем, что это слово, хотя оно в отличие от «перестройки» не русского происхождения, в последние годы прочно утвердилось в дипломатическом лексиконе. А сам политический диалог стал играть небывало важную роль в международных отношениях.
За два с половиной года моего пребывания на посту Генерального секретаря ЦК КПСС я имел не менее полутораста встреч и бесед с главами государств и правительств, лидерами парламентов и партий — коммунистических, социал-демократических, либеральных, консервативных, с политическими и общественными деятелями различных рангов Европы, Америки, Азии и Африки.
Нормальной практикой это стало и у многих моих коллег из советского руководства. Для нас это большая школа. Думаю, что и для большинства наших собеседников такой диалог небесполезен. В ходе его формируются и закрепляются цивилизованные международные отношения, столь необходимые современному миру.
Далее. Мы хотим в международном общении вернуть словам их подлинный изначальный смысл. Провозглашая свою приверженность к честной и открытой политике, мы имеем в виду честность, порядочность, искренность и следуем этим принципам практически. Сами по себе эти принципы не новы — они унаследованы нами от Ленина. Новое в том, что мы стараемся освободить их от двусмысленностей, которые столь распространены в современном мире. Новое и в том, что сложившаяся ныне обстановка делает их обязательными для всех.
Мы практически исключили всякие расхождения между тем, что говорим нашим зарубежным собеседникам за закрытыми дверьми, и тем, что заявляем и делаем публично. Признаюсь, я не сторонник такой мудреной дипломатии, когда в результате встречи или обмена посланиями не поймешь, что же хотел сказать собеседник. Я сторонник политики открытой, политики реальных дел. У нее не должно быть двойного дна, ибо ее предсказуемость — необходимое условие международной стабильности. Больше света, больше гласности во внешнеполитических делах, поменьше тактических хитросплетений и словесных уверток. Никто никого сейчас обмануть не может. Я не перестаю это повторять своим собеседникам с Запада.
Сегодня от руководителей требуется точная оценка реальностей, ясная голова, повышенное чувство ответственности. То есть нужна серьезная политика, а не игра в политику, которая есть — политиканство.
Думается, новый стиль в международных отношениях предполагает расширение их рамок далеко за пределы собственно дипломатического процесса. Наряду с правительствами все более активными участниками международных контактов становятся парламенты — и это благоприятный симптом. Он говорит о тенденции к демократизации во внешнеполитической сфере. Знамение наших дней, как я уже говорил, — широкое вторжение в эту сферу общественного мнения, международных и национальных общественных организаций. Публичная, народная дипломатия — обращение непосредственно к народам — становится нормальным средством межгосударственного общения.
Использование методов публичной дипломатии с нашей стороны — не уловка. Просто мы исходим из того, что все тяготы гонки вооружений лежат на народных массах, не говоря уже о возможных последствиях международных конфликтов. Мы хотим, чтобы позиции Советского Союза доходили до народов.
Тут нужно коснуться острого, актуального вопроса о соотношении политики и пропаганды. Сколько раз в ответ на свои внешнеполитические инициативы нам приходилось слышать: «Это пропаганда!» Надо признать, что в наш век массовой информации и массового интереса к международной проблематике все внешнеполитические предложения выступают так или иначе в пропагандистском сопровождении. Они должны «производить впечатление». Американские руководители, например, начинают пропагандировать свои возможные шаги на международной арене задолго до их официальных представлений, причем всегда изображают их как «крупные», «исторические», «поворотные» и т. д. Новее дело в том, каков истинный характер, какова цель предложений: рассчитаны ли они на практическое воплощение, реальны ли они, учитывают ли интересы всех заинтересованных сторон или же заведомо выдвигаются лишь затем, чтобы поднять пропагандистскую волну. Так вот, могу заявить с полной ответственностью, что все наши инициативы — это деловые предложения, это, используя ленинское выражение, «лозунги действия», а не «лозунги пропаганды».
