Если настоящий кризис еще впереди, то что происходит сейчас? Длинный цикл состоит из средних волн - бизнес-циклов. В восходящей фазе - более продолжительной - их обычно два или три, в нисходящей - один или два. По мнению Кирилла Тремасова, страны, которые задел нынешний кризис, как раз переживают спад среднего цикла. «Глубина и скорость падения экономики (как мировой, так и российской) заставляют предполагать, что бизнес-цикл близок к своей нижней точке. Фондовый же рынок всегда движется с опережением экономического бизнес-цикла и, скорее всего, свою нижнюю точку уже прошел… Уровень сокращения производства представляется явно избыточным, потерянные объемы товаров и услуг будут достаточно быстро востребованы как со стороны внешнего мира, так и внутри России. В наиболее пострадавших отраслях, таких как металлургия, увеличение объемов производства начнется уже в первом квартале, и это потянет за собой другие отрасли и рынки», - считает он. Кирилл Тремасов полагает, что экономический спад достигнет своей нижней точки в ближайшие три-шесть месяцев.
Однако нового расцвета мировой экономики надо будет подождать. По подсчетам Тремасова, он придется лишь на 2020-2030 годы. «Помимо нового технологического прорыва в эти годы ожидается открытие новых рынков, каковыми станут закрытые исламские страны», - отмечает он.
Особый путь
Перспективы провести, возможно, лучшие годы жизни в эпоху депрессии выглядят шокирующими. Тем более что сторонники теории циклов придерживаются убеждения о том, что рост всегда был связан с научно-техническом прогрессом. Сейчас же совершенно непонятно, где и когда может произойти прорыв: ставки сделаны на нано-, био-, медицинские технологии, альтернативную и ядерную энергетику, но будут ли результаты? Впрочем, можно считать, что если в обществе произойдут изменения методов управления, то это тоже своего рода технологический скачок.
В СМИ периодически появляются новости о достижениях в области создания роботов-андроидов, а правительство Южной Кореи даже бралось за разработку закона об отношениях роботов и людей (по аналогии с законами Айзека Азимова), но пойдет ли это в массы - неизвестно.
В целом же можно сказать, что рост начинается после изменения уклада жизни. Почему циклы Кондратьева вообще существуют и проявляют себя с достаточно стабильной периодичностью - единого мнения нет. Кто-то даже накладывает на его циклы диаграмму солнечной активности и видит корреляцию между космическим излучением и динамикой ВВП.
Сам Кондратьев писал о том, что подъем происходит, «когда накопление и аккумулирование капитала достигает такого напряжения, при котором становится возможным рентабельное инвестирование капитала в целях создания основных производительных сил и радикального переоборудования техники». Почему происходит падение - это мы можем легко представить сами. Налицо кризисы перепроизводства, которые характерны для капиталистического общества и широко известны еще из трудов Карла Маркса. Это касается и перенасыщения банковского кредитования, и, например, ситуации в автомобильной промышленности, которая держалась на кредитах. Сейчас в штате Детройт (США), где базируются основные автоконцерны, есть производственные мощности, научная база, люди, готовые стоять у конвейера. Но компании на грани банкротства, так как имеющегося слишком много и рынок не может потребить все произведенное. Налицо лопнувшие ценовые пузыри на сырьевые товары.
Тремасов считает, что циклы развивающихся стран - России, Китая - будут постепенно отделяться от американско-европейской фазы, так как эти страны будут работать на внутренний, еще не насыщенный рынок, что приведет к их росту. Это оптимистичное мнение, а наши коллеги из журнала «Эксперт» опубликовали в №2 от 19 января 2009 исследование «Без L-образного хвоста», результатом которого является прогноз о том, что кризис в России продлится до октября текущего года. Мы рекомендуем прочитать эту статью. Среди прочих оснований - анализ средних циклов периодичностью 7-12 лет.
Сейчас в России можно посмотреть по сторонам и увидеть, сколько вокруг всего не хватает, и это необходимо сделать - в отличие от тех же США, на территории которых не было войн 150 лет, а банковская деятельность достигла такой фазы, что банки чуть ли не вынужденно кредитовали безработных, чтобы только разместить средства.
Российские проблемы понятны, и нет нужды их перечислять, однако, обращаясь к истории, следует привести высказывание руководителя компании IBS Анатолия Карачинского в 1996 году: пока доходность по ГКО выше, чем доходность бизнеса, никто делом заниматься не будет, а все станут давать государству в долг. Сейчас ставки на межбанковском рынке выше 20% годовых в рублях, а доходность облигаций надежных эмитентов и вовсе 30-40% годовых. Поэтому масштабных проектов на заемные средства со стороны частного бизнеса можно пока не ждать. Прецеденты отвязанности отдельной страны от общемировой динамики существуют - например, считается, что Япония на десять лет сдвинута от США и вот-вот начнет выходить из рецессии. Кроме того, СССР пропустил волну роста в 1970-1980 годах (эпоха застоя), а Южная Корея с 1970 по 1995 год демонстрировала непрерывный рост порядка 10% в год, догоняя промышленно развитые страны.
Единство и борьба
При всем том, что теория циклов является базой для экономистов, теоретиков и практиков, невозможно не вспомнить в этой связи одну из аксиом технического анализа (ТА) цен - «история повторяется, понимание будущего лежит в изучении прошлого».
Занятно, что многие экономисты и аналитики относятся к техническому анализу цен как к инструменту невежественных спекулянтов. При этом мы отметим, что теория Чарльза Доу (1851-1902), американского журналиста и основателя Wall Street Journal, разработана концептуально в 1890х годах в виде газетных статей. Уже после его смерти в 1903 году статьи были собраны в книгу и опубликованы в виде некоторой системы, в которой описывались фазы (волны) тенденций и их коррекций.
Но коль экономисты действуют аналогично, то приведем распространенную критику в адрес ТА. Самый известный упрек - поиск аналогий настоящего и прошлого, так как полное deja vu бывает редко. Второй упрек формулируется как наличие самоисполняющегося пророчества. Если все видят, что некая линия тренда пробита сверху вниз, то большинство начинают продавать, тем самым усиливая тенденцию. С этим можно согласиться, но также можно сказать, что бизнесмены реагируют своими действиями на статистику по отрасли, из которой видны, например, рост или падение спроса, также влияя на тенденцию. Это психология.
Весьма вероятно, что Россия станет жить по своим собственным экономическим циклам. Вопрос только в том, что благополучие последних лет во многом зависело от цен на сырье, которые формируются на западных биржах. Поэтому восстановление роста экономики России не будет означать, что мы вернемся в период, аналогичный 2007 году, получив бонусы за временные неудобства. Похоже, мы очутились в году эдак 2004м, жить будем по его правилам, а базой для роста станет яма, глубина которой еще не известна.
* Источники:
1. 1. Аскар Акаев (экс-президент Киргизии). «Современный финансово-экономический кризис в свете теории инновационно-технологического развития» (Cliodynamics.ru, 2009).
2. 2. Александр Айвазов, Андрей Кобяков. «Николай Кондратьев как зеркало кризиса» (Rpmonitor.ru, 2008).
3. 3. Кирилл Тремасов. «Теория экономических колебаний» (Finam.ru, 2003).
4. 4. Алексей Хмеленко. «И к нам вернется Кондратьев…» («Компьютерра», 2002).
Константин Марченко: Последний подвиг неолиберализма
Современный кризис уже провозглашен самым масштабным со времен пресловутой Великой Депрессии. Живущим в бывшем СССР слышать это одновременно страшно и приятно. Потому-то память о социализме еще жива. И нынешние события способны только усилить ностальгию по СССР. К тому же, мы закалены 1990-ми. Для тех, кто выжил в ту, еще недавнюю, эпоху, возврат в мир анархии и бедности будет не столь ужасен. Но непереносим. Страшны не бедность, а разорение.
Даже в наших условиях олигархического постсоциалистического капитализма, схожего на латиноамериканские и некоторые азиатские модели, даже в условиях специфического государственно-территориального образования - проекта «Украина», созданного жадной до общественной собственности компартийной элитой и примкнувшими к ним лихими пацанами 1990-х - даже при все при этом мы успели немножко пожить хорошо. Период кредитного бума до осени 2008 года теперь воспринимается как золотой век. Проблема лишь в том, что этот золотой век не вернется. Он был карикатурным, пригламуренным, искаженным отражением реального нелиберального капитализма в наших условиях. Реальность, которая ждут нас и весь мир за порогом кризиса, будет иной.
Также, как после 1933-го США и весь мир не вернулись к «великому процветанию» 1920-х, также мир не вернется в нелиберальное царство двух последних десятилетий. Нынешний кризис положил конец триумфальному шествию по планете победившего капитализма западного образца. Иное дело, что банкротство советской модели социализма было столь стремительным и убедительным, что о возвращении к опыту соцлагеря могут говорить лишь идеологи в политических целях и разного рода «кухонные» и «трамвайные» теоретики, но отнюдь не серьезные экономисты. Нынешний кризис - системен, и вполне оправдан в той модели, которую капитализм продолжал незамысловато исповедовать, начиная с 1980-х, и тем более позже, наслаждаясь победой над Советским Союзом и «миром социализма». Но именно потому, что крах искусственной модели социализма был тотален, возвращения к нему, также как к прогоревшему ныне неолиберализму, не может быть. В этом смысле кризис хоронит не только неолиберальную модель, он хоронит и надежды тех обывателей, которые вдруг с еще большей (или с внезапно возникшей) ностальгией начинают вспоминать эпоху социализма. В конце концов, это славный опыт пережило только ограниченное число людей на планете, да и опыт этот был слишком болезненным - самым болезненным экспериментом в истории человечества. От преступлений коммунистических и иже с ними режимов погибло почти 200 млн. человек. И это за неполное столетие.
