Вадим Кожинов - Красная сотня

Ознакомительная версия.

Винер стремился устроить в институт одного из лучших своих учеников — Нормана Левинсона. Но часть сотрудников не соглашалась с этим, утверждая, что в институте «и без того достаточно евреев». Винер пишет по этому поводу, что по-настоящему талантливые люди слишком редки и нельзя чинить им какие-либо препятствия, но вместе с тем он недвусмысленно утверждает здесь же: «Я думаю, что в принципе неплохо, когда происходит равномерное распределение людей различных рас и различных культурных традиций».

Любой сионист квалифицировал бы это совершенно справедливое суждение как домысел махрового антисемита (стоит вспомнить в этой связи упоминавшееся выше «письмо И. Щ.»)…

В заключение вернусь к статье Михаила Агурского. Возможно, создалось впечатление, что я слишком далеко от нее ушел — ведь в ней речь идет почти исключительно об Израиле и его отношениях с СССР. Но, к сожалению, никак невозможно всерьез обсуждать вопрос об Израиле без обращения к проблеме международного сионизма.

Я не сомневаюсь, что значительная часть израильтян сосредоточена на деле создания своего национального общества, государства, культуры. Но факты неопровержимо свидетельствуют, что политика Израиля (особенно с конца шестидесятых годов) все более зависит от воли международного сионизма. Для освещения этого сложного вопроса потребовалось бы слишком много места, и потому я считаю уместным отослать читателя к превосходному исследованию О. А. Колобова (основанному, в частности, на тщательной работе во многих архивах и учреждениях США) или более популярным, но по-настоящему основательным книгам Л. А. Моджорян. Эти работы, в частности, дают ясную и убедительную характеристику теснейшей зависимости политики Израиля от международного сионизма.

Повторю еще раз, что в Израиле, очевидно, есть немало людей, для которых международный сионизм — это, как и для видного журналиста Ури Авнери (чьи слова уже цитировались), «чуждое и отвратительное» явление, подрывающее само «национальное существование» страны. Но факт остается фактом: политика Израиля определяется не столько его национально-государственными интересами, сколько интересами международного сионизма.

Могут возразить, что без мощной поддержки этого сионизма Израиль с его населением, составляющим менее четырех миллионов, и дня не мог бы противостоять чреватым конфликтами с ним арабским странам, совместное население которых составляет ныне около двухсот миллионов.

Но вдумаемся хотя бы в одну — едва ли не наиболее острую проблему — проблему «жизненного пространства» для израильтян, которое стремятся расширить за счет арабов. На собственной территории Израиля, отведенной ему решением мирового сообщества в 1948 году, освоена лишь одна треть земель; на остальных трудноосваиваемых землях (типа пустыни Негев) живет лишь 12 процентов населения.

Если бы хотя бы небольшая часть тех капиталов, которые затрачиваются на милитаризацию, была вложена в эти земли, они стали бы цветущим краем. Ведь смогли же создать райские уголки на месте вчерашней бесплоднейшей пустыни те арабские страны, которые располагают крупными «нефтедолларами».

Михаил Агурский закончил свою статью пожеланием: «Израильтяне и арабы должны наконец найти способ мирно жить друг с другом…». Но найти этот способ можно, без сомнения, только в том случае, если будет осуществлен девиз, ставший названием книги Ури Авнери: «Израиль без сионизма». Так что остается пожелать победы Авнери и его единомышленникам.

Ввиду того, что в течение десятков лет ближневосточный конфликт освещался в СССР без учета израильской точки зрения, более чем необходимо дать представление советскому читателю о том, какова эта точка зрения, включая исторические корни конфликта. При этом можно высказать уверенность в том, что касается непосредственно отношений между Израилем и СССР: большая часть конфликтной ситуации является мнимой и объясняется отсутствием должной коммуникации. Это вовсе не отрицает того факта, что в основе ближневосточного конфликта имеется реальная конфликтная ситуация, но она всецело носит региональный характер — речь идет об арабо-израильском конфликте, который возник как арабская реакция на сионистское движение и создание государства Израиль.

Прежде всего хотелось бы заметить, что враждебность к сионизму со стороны русской социал-демократии была унаследована от Бунда, который, как известно, рассматривал сионизм как своего главного врага на еврейской улице и вел против него самую непримиримую борьбу. И хотя вскоре большевики сами вошли в острейший конфликт с Бундом, требовавшим федеративной структуры социал-демократической партии, они бессознательно унаследовали непримиримую враждебность к сионизму.

Вообще, следовало бы подчеркнуть, что вплоть до тридцатых годов главными и почти исключительными врагами сионизма в СССР были сами же евреи как вне, так и внутри большевистской партии, игнорировавшие тот факт, что еврейский вопрос в России и затем в СССР не фикция, а реальность, имеющая тяжелые исторические корни.

Сионизм возник в 1897 году как еврейское национально-освободительное движение, ставившее перед собой, по существу, две задачи: создание еврейского государства на исторической родине еврейского народа, а также, что не менее важно, сионизм был движением, направленным против сложившейся системы социальных отношений внутри еврейских общин диаспоры, против неограниченной власти традиционных религиозных кругов и еврейской буржуазии.

Целью первоначального сионизма было не просто создание еврейского государства, но государства, основанного на идеях социальной справедливости, на идее возвращения еврейского народа к производительному физическому труду и т. д.

Первоначальный сионизм исходил из ошибочного представления о том, что Палестина является свободной и как бы незаселенной страной, где еврейскому народу будет само собой обеспечено мирное существование, а массовое переселение евреев в Палестину из стран рассеяния раз навсегда покончит с антисемитизмом, корни которого усматривались в ненормальном социальном существовании еврейского народа в этих странах.

Отцам сионизма не приходило в голову, что право будущего еврейского государства на существование будет ожесточенно оспариваться местным арабским населением, которое, надо заметить, было в то время сравнительно малочисленным. В 1911 году в Палестине проживали 600 тысяч неевреев, куда, кроме арабов, входили турки, греки, армяне и другие меньшинства. Численность арабов тогда вряд ли превышала 400 тысяч.

История сионизма, приведшая к созданию государства Израиль в 1948 году, была тесно связана с попыткой реализации социалистических идеалов так, как их понимали социалистические сионистские партии.

Сионистскому движению пришлось быстро убедиться в растущем недовольстве местного арабского населения, но это недовольство рассматривалось сионистами-социалистами с классовой точки зрения, и предпринимались огромные усилия наладить отношения с арабским «пролетариатом», но феодальное арабское общество, привыкшее рассматривать евреев лишь как терпимую группу, относилось к сионистам с тотальной враждебностью.

Несмотря на декларацию Бальфура 1917 года, арабские феодальные круги пользовались растущей поддержкой английских властей, которые вдобавок начиная с победы Гитлера в Германии в 1933 году стали опасаться, что, если Англия будет продолжать поддержку сионистов, нацистская Германия не преминет привлечь арабов на свою сторону.

С самой революции 1917 года социалистические круги еврейской Палестины смотрели на Советскую Россию как на модель своего собственного социального эксперимента. В то же время в тех же кругах было глубокое разочарование в том, что в Советской России запрещается культура на языке иврит и преследуется сионизм, который в то время в самой Советской России носил преимущественно социалистический и порою прокоммунистический характер.

Недовольство в сионистских кругах резко усилилось, когда с 1928 года, после прихода к власти Сталина, начались массовые аресты и высылки активистов молодежного левосионистского движения «Хашомер хацаир». Надо при этом сказать, что сионисты как внутри СССР, так и в Палестине видели главными виновниками этих преследований не саму советскую политическую систему, а так называемую Евсекцию и вообще коммунистов еврейского происхождения, которые были тогда для сионистов-социалистов главными врагами.

В самом деле, в СССР всегда были те, кто сознавал, что сионистское движение является национально-освободительным движением и социальной революцией, движением, которое боролось против тогдашнего британского империализма и арабской феодальной реакции.

Ознакомительная версия.