Ситуацию осложняла крайне плохая погода тех дней и несовершенство приборов для прицельного бомбометания с больших высот.
Как было позже подсчитано, в первый же день наступления было убито не менее 3 тыс. мирных жителей. Этот показатель почти равен числу потерь, которые понесли сами наступающие войска.
Удары наносились на начальном этапе прежде всего по бункерам и дзотам Атлантического вала. Но те оказались достаточно крепкими, что потребовало новых и новых авианалетов. Иногда с самолетов сбрасывали листовки с призывом к местному населению: “Не теряйте ни минуты - немедленно покиньте эту территорию!”. Но в большинстве случаев их просто уносило ветром в другие районы.
В результате вместе с жителями был полностью уничтожен портовый город Сен-Ло, очень сильно пострадали Пон-л”Эвек, Вир, Лизьё, Кутранс. В считанные секунды был превращен в развалины центр одного из главных городов региона - Кана. При этом военные цели так и не были там уничтожены. От повторных налетов население успело укрыться в расположенных рядом с городом глубоких пещерах каменоломен. Тем не менее в Кане погибло около 2 тыс. человек - столько же, сколько в Руане и Гавре.
Более чем на 80% были уничтожены такие крупные портовые города как Сен-Назер, Брест и Лорьян. 150 тыс. жителей Нормандии спешно покинули города и поселки, устремившись в более безопасные районы.
Отбой для бомбометаний в Нормандии последовал только после того, как одна из групп бомбардировщиков уничтожила свои же американские подразделения.
Всего на французскую землю самолеты ВВС Великобритании и США сбросили за время войны 518 тыс. тонн бомб. Это в семь раз больше того, что фашистские войска сбросили на британские города. Было разрушено 300 тыс. домов, ранения получили 74 тыс. жителей страны.
Нормандская часть наступательной операции завершилась 12 сентября 1944 года взятием города-порта Гавр - на него было сброшено 10 тыс. тонн бомб, и он был разрушен на 85 проц.
Население и местные власти предпочитали в послевоенные годы не затрагивать эту тему “сопутствующих операции жертв”. Во многом это было связано с тем, что в то время союзники начали проведение крупных программ по материальной поддержке жителей пострадавших территорий, строительству жилья и инфраструктур.
Генерал де Голль вообще не любил тему высадки войск в Нормандии, поскольку о ней его на начальном этапе командование США и Великобритании не посчитало нужным проинформировать.
Прошло много лет и лишь в 2009 году, при праздновании 65-й годовщины Нормандской операции, президент Николя Саркози впервые в своем выступлении упомянул о жертвах среди населения.
Михaил Тимофеев
Российский император Александр I помог Франции сохранить величие и силу. К такому выводу пришла французский историк Мари-Пьер Рей в своей новой книге “Царь в Париже”, изданной парижским издательством “Фламмарион”. Эта работа, как сказала профессор Рей, восстанавливает “забытую страницу франко-российской истории”. Она посвящена 200-й годовщине вступления русских войск в Париж весной 1814 года.
Появление казаков на Елисейских полях стало русским эпилогом к вторжению “Великой армии” в Россию полутора годами ранее. Дав аудиенцию депутации парижан 31 марта, в день вступления в столицу, Александр подчеркнул категорическое неприятие мира с Наполеоном, требуя от него отказаться от управления делами Франции. Но одновременно, отмечает историк, русский государь обязался покровительствовать Парижу, разместив в городе только элитные части, сохранив столичную национальную стражу и позволив французам сформировать правительство, которое “даст отдых и вам, и Европе”.
“Я нашел Париж великолепным и надеюсь оставить его еще более процветающим”, - скажет царь. И сдержит слово. Вступившим в Париж войскам он отдал приказ о “безупречном поведении”. Виктор Гюго будет вспоминать, что казаки “являли глубокое уважение к Парижу”. Александр I позаботился о том, чтобы его собственные воины не испытывали нужды. Жалованье участникам похода было удвоено. За русскими укрепилась репутация состоятельных клиентов. Обед в парижских кафе стоил полтора франка, тогда как русские офицеры получали ежедневно пять.
Каждый из парижских кюре получил от царя деньги с наказом раздать их своим прихожанам. Александру парижане обязаны тем, что коллекции Лувра и других столичных галерей державы-победительницы оставили в неприкосновенности. Он добился от союзников записи в парижском договоре о том, что все произведения искусства останутся в парижских музеях. Объяснение императора: “Здесь они более заметны и доступны, чем где-либо еще”. Редкий случай в истории: когда русский комендант генерал Фабиан Остен-Сакен покидал 3 июня французскую столицу во главе своих войск, город преподнес ему золотую шпагу со словами признательности за безупречный порядок в столице в дни расквартирования русской армии.
Победитель в войне с Наполеоном, отметила исследовательница, приложил в послевоенный период решающие усилия, чтобы “сохранить величие и силу Франции, которые считал необходимыми для блага Европы”. От союзников весной 1814 года российский император, отметила профессор Рей, “постарался добиться для побежденной Франции относительно мягких условий”. Страна сохраняла границы, существовавшие до наполеоновских войн. Спустя год - после эпизода “Ста дней” и битвы при Ватерлоо - условия нового мира, продиктованные Парижу, были более жесткими, но и в этой ситуации царь не допустил расчленения Франции. Он убедил союзников уменьшить масштабы территориальных претензий, пересмотреть в сторону понижения размеры контрибуции. По словам французского министра иностранных дел графа Луи-Матье Моле, “Россия защищала, одна против всех, не только интересы, но само существование Франции”, в то время как “Англия, Пруссия и Австрия думали лишь о том, как ослабить Францию”.
В проекте послевоенного устройства Александр призывал к мирным отношениям в Европе. В письме британскому министру иностранных дел лорду Каслри 21 марта 1816 года он предлагал провести “одновременное сокращение всех вооруженных сил, содержание которых на военный лад ослабляет доверие к существующим договорам и представляет собой тяжелое бремя для всех народов”. Эта первая в европейской истории попытка разоружения, отметила Рей, натолкнулась на “враждебное отношение с британской стороны”. Но демарш царя подтвердил: Россия вслед за потрясениями наполеоновской эпохи окончательно обрела свое место в Европе.
Дмитрий Горохов
Устойчивость к антибиотикам превратилась в один из главнейших рисков общественному здравоохранению во всех уголках мира, что может привести к концу эры антибиотиков и обычные инфекции снова будут убивать. Такое предупреждение содержится в первом всеобъемлющем докладе на эту тему, распространенном Всемирной организацией здравоохранения /ВОЗ/.
В документе, подготовленном на основе изучения ситуации в 114 странах мира, подчеркивается, что устойчивость приобретают большинство возбудителей инфекции.
В качестве примера сообщается о том, что во всех странах мира увеличились случаи устойчивости к препаратам так называемой “последней надежды” - антибиотикам класса Карбапенемы, используемых для борьбы с бактерией Палочка Фридлендера. В больницах это один из основных возбудителей пневмонии, инфекций кровотока, инфекций у новорожденных и пациентов в реанимации.
Как подчеркивается в документе, в 80-х годах прошлого века устойчивость к применению фторхинолонов, антибиотиков широкого спектра действия, была практически равна нулю. Сегодня же в некоторых странах этот препарат при использовании для лечения инфекции мочевых путей, спровоцированной кишечной палочкой, неэффективен для более, чем половины пациентов.
По данным ВОЗ, на данный момент в 10 странах мира - Австрии, Австралии, Великобритании, Канаде, Норвегии, Словении, Франции, ЮАР, Швеции, Японии, зафиксированы случаи, когда гонорею не получается излечить антибиотиками третьего поколения класса цефалоспоринов. При этом, по оценкам ВОЗ, каждый день в мире 1 млн. человек инфицируются гонореей.
Точно также в некоторых африканских регионах в 80% случаев штаммы золотистого стафилококка резистентны к метициллину, что приводит к практически неизлечимым заболеваниям. В странах Американского региона этот показатель достигает 90%, а в европейских государствах - 60 проц.
В этой связи ВОЗ указывает на то, что речь идет о проблеме, получившей мировой размах. “Самый важный вывод доклада - мы имеем дело с глобальной тенденцией. Мы не говорим о региональном явлении, оно не касается лишь бедных или развитых стран, это отмечено во всех государствах мира”, - сообщил сегодня здесь журналистам на пресс-конференции помощник генерального директора ВОЗ Кейджи Фукуда.
