Общее правило заключается в том, что максимальный объем добавленной стоимости должен производиться в России и российским капиталом. Если производство в России невыгодно с точки зрения кумулятивного эффекта, оказываемого на все общество (а не бухгалтерской прибыли отдельной фирмы), оно должно осуществляться за пределами России, но тоже российским капиталом.
В силу чудовищных уступок нашим стратегическим конкурентам, сделанных в последние полтора десятилетия, внешняя экспансия российского бизнеса должна быть направлена не только вовне, но и внутрь, на вытеснение иностранных конкурентов с российских рынков и возвращение этих рынков себе.
Разумный протекционизм, его защита и обоснование явятся одним из ключевых элементов российской внешней политики. В частности, надо отменить неоправданные уступки, сделанные в ходе переговоров о присоединении к ВТО (включая график повышения внутренних цен на газ и передачу российского рынка мяса птицы под управление американских экспортеров), восстановить необходимые меры и механизмы защиты внутреннего рынка, искоренить коррупцию на таможне и поставить процесс присоединения к ВТО в зависимость от хода модернизации экономики и государства. Нужен запрет оплаты бюджетом неуникального импорта (это не противоречит правилам ВТО). Следует прекратить стимулирование непроизводительного (в отличие от экспансии) бегства капитала под видом либерализации валютного регулирования.
В то же время ограничение доступа иностранных конкурентов на внутренний рынок России должно осуществляться в основном неформализуемыми барьерами деловой и административной культуры, практики правоприменения и документооборота, чтобы не вызывать ответной реакции, а, напротив, сохранить возможность массового привлечения инвестиций и технологий (как в Китае, например). Конечно, это будет несправедливо в отношении иностранного бизнеса, но ограниченность ресурсов сама собой устанавливает и верхний предел максимально возможной справедливости.
Пиар на костях — традиция реформаторов
Цель Всемирной торговой организации (ВТО), ради которой она, собственно говоря, и была создана, заключается в обеспечении максимально свободной конкуренции в международной торговле.
В условиях глобализации, и без того превращающей конкуренцию из средства стимулирования и оздоровления слабых в орудие их уничтожения, это стремление подрывает конкурентоспособность подавляющего большинства относительно слабых в экономическом отношении стран. Создание свободной конкуренции, то есть равных условий для наиболее и наименее развитых стран, объективно означает подавление последних в конкурентной борьбе. При этом в современных условиях они лишаются не просто возможных доходов, но и самой возможности развития.
С экономической точки зрения присоединяться к ВТО имеет смысл для того, чтобы прорваться на внешние рынки высокотехнологичной продукции (ее рынки регулируются наиболее жестко) гражданского назначения (торговлю оружием ВТО принципиально не регулирует). Понятно, что к сегодняшней и даже завтрашней России это просто не имеет отношения, — наши высокотехнологичные производства в той степени, в которой они существовали вне ВПК, были почти полностью «зачищены» в ходе либеральных реформ и практически не развивались в «семилетку Путина».
Несмотря на это, уже в 2001 году скорейшее присоединение к ВТО внезапно стало подлинной идеей-фикс либеральных фундаменталистов. Непосредственная причина этого заключалась в громком провале рассчитанной на 10 лет стратегии Грефа. Благодаря ее разработке в конце 1999 и начале 2000 года он стал известным человеком и даже министром, однако в силу крайней либеральности и прямой неграмотности программы правительство так и не приняло ее официально, ограничившись протокольным одобрением, и то с большим опозданием — лишь в августе 2000 года. По фразе, приписываемой по поводу этой стратегии первому путинскому премьер-министру Касьянову, «гора родила мышь — хорошо, что не таракана».
Потребность быстро «предъявить результаты» после провала толкала либеральных фундаменталистов во главе с Грефом на лихорадочные поиски сфер, которые можно было бы в сжатые сроки «отреформировать» без мгновенных негативных социальных последствий (в то время правящей бюрократии еще приходилось учитывать мнение населения). Отсутствие у реформаторов представлений о потребностях и закономерностях развития России лишь усугубляло их безответственность и безграмотность.
Присоединение к ВТО казалось им в то время одной из самых привлекательных целей по следующим основным причинам:
• имея весьма отдаленное представление о сути ВТО, они недооценивали сложность задач по присоединению к ней, считая ее очередным «международным договором о благих намерениях», переговоры по которой можно быстро и триумфально завершить;
• либеральные фундаменталисты рассматривали присоединение к ВТО как удачную возможность улучшить свою личную и групповую репутацию на Западе;
• в краткосрочном плане присоединение России к ВТО действительно не вызвало бы, в отличие от остальных либеральных реформ, социально-политического напряжения, так как переговорный процесс и первое время после присоединения не ухудшали бы положения граждан, а их возможности разобраться в сути дела были заведомо недостаточными;
• проведение переговоров предусматривало длительное пребывание в одном из самых фешенебельных городов мира — Женеве (а также ряде других, не менее фешенебельных городов), а также общение с близкими по идеологии международными чиновниками и чиновниками иных государств.
Аргументы в пользу форсированного «броска в ВТО» и по сей день носят в основном идеологический характер из-за не только общего уровня компетентности либеральных фундаменталистов, но и их кадровой политики. Так, ключевой фигурой переговоров был и остается М.Медведков (сначала заместитель министра экономического развития и торговли, а затем руководитель одного из ключевых департаментов министерства), до своего назначения руководивший неправительственной организацией, занятой как раз лоббированием присоединения России к ВТО.
Таким образом, речь изначально не шла об интересах России как таковых; либеральные фундаменталисты с самого начала воспринимали присоединение к ВТО как абсолютное, самоценное благо. Навязывая стране присоединение к ВТО в качестве категорического императива, они до сих пор ссылаются на все, что можно, вплоть до Политбюро ЦК КПСС, которое в 1979 году собралось вступать в предшественника ВТО — ГАТТ (о компетентности других решений Политбюро последних лет Брежнева — в частности, в том же 1979 году было принято решении о вступлении в Афганистан — реформаторы почему-то стыдливо умалчивают).
О восприятии реформаторами переговоров о присоединении России к ВТО в первую очередь с точки зрения саморекламы свидетельствует постоянное прямое указание на необходимые сроки этого присоединения: конец 2001 года, декабрь 2003, конец 2005, осень 2006 и, наконец, 2007 год. Это весьма существенно ограничивало свободу маневра наших переговорщиков и мешало им достигать приемлемых условий присоединения.
С точки зрения достижения прокламируемой цели присоединения к ВТО такая политика объективно вредна. Но при рассмотрении в качестве главной цели поддержания имиджа реформаторов она наиболее эффективна.
Подрыв экономики РоссииЭкономические аргументы сторонников «прыжка в ВТО» в основном сводятся к тому, что он позволит России снизить потери экспортеров от антидемпинговых преследований, вписать ряд предприятий в мировые технологические цепочки и улучшить защиту интеллектуальной собственности.
Проще всего обстоят дела с защитой интеллектуальной собственности: пока российское патентное дело остается на пещерном уровне, действенная государственная защита российской интеллектуальной собственности за рубежом невозможна в принципе, и вступление в ВТО ничего не изменит.
Реально оно лишь усилит защиту иностранной интеллектуальной собственности в России, то есть повысит расходы на продукцию глобальных монополистов типа «Майкрософт», навязываемых по монопольно завышенным ценам. Кроме того, оно неминуемо будет способствовать развязыванию масштабных репрессий против бедных людей, не имеющих денег на приобретение лицензионного программного оборудования, или павших жертвой обмана недобросовестных продавцов (продавших им контрафактные программы под видом лицензионных). Чтобы присоединение к ВТО не нанесло России вред в этой сфере, сначала надо обуздать транснациональных монополистов, злоупотребляющих своим монопольным положением в глобальном масштабе и потому непосредственно виновных в появлении массовой «контрафактной» продукции.
