В старших классах этой гимназии было организовано «самоуправление». Одного нового преподавателя «психологии и философской пропедевтики», который «не удовлетворил учеников», вытолкали на улицу взашей. Словом, как пишет Успенский, «школа была отличной».
В итоге передовая педагогическая система сама себя высекла: «либерального» директора гимназии «арестовали домашним арестом, заперли его в его же кабинете и наложили печать «самоуправления» на телефон». Затем, «заняв канцелярию и закрыв двери здания», пустоголовые гимназисты отправились «делать революцию».
«Великая Октябрьская социалистическая революция» дала семье Фурсенко буквально все, не потребовав взамен ровным счетом никакой жертвы. Внук скромного питерского учителя истории поднялся до головокружительных высот, став академиком истории и, по сути, «духовным наставником» главы государства. А правнук возглавил ведомство, в котором его предок выполнял функцию незаметной шестеренки.
У Александра Александровича Фурсенко были дядя и три тетки (в том числе от второго и третьего браков Василия Васильевича). Его отец, Александр Васильевич, также был женат трижды и произвел на свет девять детей (Наталья, Маргарита, Борис, Алексей, София, Ольга, Дмитрий, Виктор), большинство из которых здравствуют и поныне. И ни один из многочисленных родственников не пострадал во время сталинских чисток, несмотря на свою эсеровскую и большевистскую молодость!
Александр Александрович Фурсенко, можно сказать, продолжил «историко-педагогическое» дело Александра Августовича Герке, войдя в состав попечительского совета Фонда поддержки классического образования «Анабасис». Главная цель фонда — «сбор средств на нужды Санкт-Петербургской классической гимназии № 610». Судя по учебной программе, «классицизм» гимназии заключается в усиленном штудировании латинского языка и античной литературы. Для 10-классников предусмотрен спецкурс — «углубленное» изучение теории Дарвина о происхождении человека, который читает преподаватель Санкт-Петербургского госуниверситета (СПбГУ). Истории отводится вдвое меньше учебных часов, чем языку античных философов, а об изучении традиционной православной культуры не упоминается вовсе (есть «история культуры» — 3 часа за все годы обучения). Похоже, 610-я гимназия представляет собой своего рода «мировоззренческий» аналог дореволюционной гимназии Мая…
В этот же попечительский совет входит еще одна «знаковая» фигура — Шахнович Марианна Михайловна, профессор, заведующая кафедрой философии религии и религиоведения СПбГУ. Ей Фурсенко доверил «вероисповедальную» часть министерства. Заседая в президиуме Совета отделения по философии, политологии и религиоведению Учебно-методического объединения (УМО), Шахнович задает стандарты образования для всей страны или, по сути, определяет государственную политику в области духовного образования.
На Рождественских чтениях 2006 года министра образования освистали, когда он сообщил о введении школьного предмета «История мировых религий». Идея принадлежит Шахнович — как «уступка» надоедливым поборникам преподавания в школах «Основ православной культуры». Освистали Фурсенко совершенно справедливо, поскольку альтернатива (замена), по существу, является подменой. Содержание предлагаемого министерством предмета можно легко представить, ознакомившись, например, с только что вышедшим под редакцией М. М. Шахнович учебником «Религиоведение», который рекомендован вышеупомянутым УМО «в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности (направлению) «Религиоведение».
Из 430 страниц, посвященных национальным и мировым религиям, 34 отведено православию, а 12 — хлыстам, скопцам, духоборам — словом, так называемому «русскому религиозному разномыслию». Теория Фрейда занимает в учебнике 7 страниц — школьнику без комментариев объяснят, что «христианство зарождалось как религия примирения с Богом-Отцом, но в результате вытеснило Бога-Отца Богом-Сыном и, не удержавшись на высоте монотеистической идеи, сделало много уступок политеизму, введя культ Божьей Матери и Святого Духа».
По сути, все написанное в разделе «Православие» отрицает колоссальное для России значение 1000-летней православной цивилизации и, напротив, исподтишка передергиванием фактов, выставляет РПЦ сборищем убогих невежд, слепым орудием власти.
Модернизированный «совковый» атеизм — такова идеология этого «Религиоведения». Это не случайно: Марианна Шахнович — руководитель «научно-педагогической школы», основанной ее отцом Шахновичем Михаилом Иосифовичем (1911–1992), защитившим в 1963 году докторскую диссертацию «Ленин и проблемы атеизма. Критика религии в трудах Ленина».
С 1932-го по 1960-й старший Шахнович работал в Музее истории религии (атеизма) АН СССР, был заместителем В. Д. Бонч-Бруевича, возглавлявшего музей в те годы. С 1946-го по 1991-й совмещал работу в музее с преподавательской деятельностью: старший преподаватель, доцент, профессор философского факультета ЛГУ.
К сожалению, из богатейшего «научного» наследия Шахновича удалось раздобыть только одну его книгу — «Человек восстает против бога» («Детская литература», 1980 г.), наверное, из-за ее гигантского 100-тысячного тиража, но тем лучше, ведь речь-то, напомню, идет о том, каким будет школьный учебник «История мировых религий».
Эта «научно-художественная книга», естественно, полна цитат из работ «классиков марксизма-ленинизма». Замечателен финал книги. Шахнович цитирует «члена политбюро ЦК КПСС, секретаря ЦК КПСС товарища М. А. Суслова» о том, что «школа должна очищать сознание той части детей, которая находится еще под влиянием церкви и религиозной семьи», а затем помещает факсимиле подписей первых наших космонавтов. Мол, не верите мне, поверьте кумирам-героям, в космос слетавшим, Бога не увидавшим… (Причем Шахнович откопал это письмо к «юным атеистам-ленинцам» спустя 15 лет после его публикации.)
Сейчас это вызывает смех, но в прошлом слово такого «доктора философских наук» часто приравнивалось к расстрелу. «Красный профессор в скафандре» почти в буквальном смысле втаптывал в землю талантливых ученых. Академик Дмитрий Лихачев писал в своих «Воспоминаниях» (СПб., «Logos», 1995):
«В 1935 г. вышла моя первая серьезная статья в сборнике «Язык и мышление» — «Черты первобытного примитивизма воровской речи». Она вызвала разгромную рецензию Михаила Шахновича «Вредная галиматья» в «Ленинградской правде». Вслед за такими статьями обычно шел арест».
То, что академик выжил, стал всемирно известным ученым, — это, в общем-то, дело случая. А сколько еще тысяч неизвестных талантов получили от красных профессоров «рецензию на тот свет»?
Так вот, примечательным является то, что написать школьный учебник «Основы религиозных культур и светской этики» Андрей Фурсенко поручил Марианне Шахнович. Она, в свою очередь, передала это важное дело одному из своих учеников — завкафедрой этики философского факультета Санкт-Петербургского госуниверситета Вадиму Перову. О его отношении к христианству красноречиво свидетельствует эта строчка из доклада: «Религиозная этика, по сути, является «этикой господства и подчинения». Человек в религиозной этике есть слабое и безвольное в моральном отношении существо, не способное без «божественной благодати» быть добродетельным» («Материалы научной конференции. 28–30 ноября 2001 года»). «Научный» сборник вышел под редакцией Марианны Шахнович, а сам Перов принадлежит к «научно-педагогической школе» ее отца.
Другой последователь этой школы, А. Б. Нечаев, пишет: «…Часть Нагорной проповеди представляет собой описание поведения рецессивной особи в отношениях с доминантной. Для некоторых обезьян в межсамцовых отношениях характерна так называемая «поза подставления» — схожая с позой самки в процессе спаривания, поза, которую принимает рецессивная особь, демонстрируя тем самым подчинение доминантной (в человеческом обществе этот биологический смысл земного поклона часто не осознается)».
«Про это» опубликовано в том же «научном» сборнике, вышедшем под редакцией М. М. Шахнович («К вопросу о так называемом «естественном праве свободы совести», стр. 63–68). Не сомневаюсь, что автор причисляет себя к доминантной особи, а большинство человеческих особей — к рецессивным.
Такие взгляды демонстрируют полное пренебрежение к традициям верующих. Разумеется, ни в коем случае нельзя ученому запрещать писать, что земной поклон в молитве — бессознательное подражание половому акту обезьян. Но такая «гипотеза» не должна превращаться в официальную точку зрения Министерства образования.
Есть опасность того, что образовательная реформа превратится в конце концов в свою противоположность. И тогда перепоручить улаживание религиозных и национальных конфликтов придется президентской администрации, которая для воспитания имеет три шпицрутена: армию, ФСБ и МВД.
