Ознакомительная версия.
Принято считать, что декабристы обманули солдат, скрыв свои подлинные цели, призывали выступить не за свободу, не за конституцию, а за права законного наследника, Константина Павловича.
Но если бы было известно, что уже три года назад законным наследником стал Николай Павлович, разве такой обман был бы возможен?
А без солдат – какое восстание? Очередной заговор – да. Но это была бы уже совсем другая история.
Летиция Буонапарте, урождённая Ромалино. Мать
Между женщинами, родившими Наполеона и Александра, мало общего, но всё-таки оно есть. Начнём с того, что «мать императора» – должность довольно редкая. Но, как известно, любую должность исполнять можно по-разному…
Ещё одно несомненное сходство – обе императрицы-матери родили по многу детей. У Марии Фёдоровны их было десять (четыре мальчика и шесть девочек), у Марии Летиции – тринадцать (пятеро умерли в младенчестве, остались пять мальчиков и три девочки).
Властный характер – тоже свойство общее. Разница в том, что Летиция никогда этого не скрывала (она вообще была очень открытой), а Мария Фёдоровна полжизни изображала робкую, послушную невестку и жену, зато потом проявила себя во всём блеске.
И, наконец, обе терпеть не могли своих невесток.
Почему Мария Фёдоровна сразу невзлюбила Елизавету Алексеевну, я ещё расскажу. У Летиции были вполне понятные, хотя и не вполне справедливые причины не любить Жозефину. Во-первых, на шесть лет старше сына. Во-вторых, репутация. Опираясь не просто на сплетни, но и на вполне достоверные факты, безупречная, глубоко верующая свекровь считала невестку женщиной лёгкого поведения, а какая мать пожелает любимому сыну такую жену? К тому же невестка обременена детьми от первого брака, а родить наследника Наполеону не способна. Но это – причины внешние. Их она, возможно, сумела бы преодолеть, смогла бы смириться с выбором сына. Но, не исключаю, что Летиция, хорошо знавшая, что такое любовь, чувствовала: Жозефина не любит её мальчика (в начале их совместной жизни так и было). А уж этого она простить не могла.
Ей казалось, что его просто нельзя не любить. Её любовь, её вера всю жизнь оберегали сына.
«Я утверждаю даже, что всё будущее ребёнка зависит от матери». Это слова Наполеона. Не умозрительное, теоретическое утверждение, но безусловное признание роли, какую сыграла его собственная мать. Он был уверен: «Матери и её строгим правилам я обязан всем своим счастьем и всем тем, что я сделал хорошего».
К сожалению, Александр Павлович о своей матушке такого сказать не мог. Впрочем, здесь самый широкий простор для рассуждений и, как всегда в таких случаях, – для сомнений. Первое из них, остающееся, мне кажется, одной из самых трудно разрешимых загадок: почему в одной семье, в одних условиях вырастают такие разные дети? Ведь это тот случай, когда и наследственность, и воспитание полностью совпадают. Если задаться вопросом, как у Марии Фёдоровны, женщины, склонной к интригам, зачастую вполне успешным, выросли дочери, абсолютно к интригам не способные (исключение – Екатерина Павловна, но сложные комбинации, которые она задумывала и осуществляла, не были направлены во зло)? На этот вопрос ответить несложно: воспитанием девочек императрица практически не занималась, а воспитатели, особенно Шарлотта Карловна Ливен, старались развить в них самые лучшие качества.
В семействе Буонопарте ситуация совсем другая: воспитанием детей в основном занималась мать, Летиция Буонапарте. Она не прощала детям ни одного проступка, часто строго наказывала их, при этом её сердце было наполнено добротой и любовью. Она опасалась упустить какое-то, даже случайное, дурное влияние, заботливо следила за первыми впечатлениями всех своих детей, не отдавая видимого предпочтения никому. Наполеон вспоминал: «Все низменные чувства в нас устранялись, она ненавидела их. Она допускала до детей только возвышенные. Она питала величайшее отвращение ко лжи, как вообще ко всему, что носило на себе хотя бы признаки низменного. Она умела наказывать и награждать».
Удивительно и горько (можно представить, как горько было ей!), что такое воспитание не избавило её детей от чувств и качеств низменных и позорных. Почти все они (исключение – Полина, хотя у неё тоже были свои не самые безобидные недостатки) были завистливы, неблагодарны, без меры амбициозны и способны на поступок, для их матери невозможный, – предательство. Об этом подробно в главе «Наполеон. Клан Бонапартов. Братья и сёстры».
Происходила Летиция из патрицианского рода Рамолино, который, как и род Буонапарте, переселился на Корсику из Северной Италии. Отца Летиция не помнила, он умер, когда она была совсем крошкой. Вскоре её мать, урождённая де Пиетро-Санта, во второй раз вышла замуж за капитана швейцарского полка, состоявшего на генуэзской службе, – Франсуа Феша. От этого брака родился Жозеф Феш, которому предстояло сыграть не последнюю роль в жизни Наполеона. Летиция, сама ещё ребёнок, заменила своему сводному брату мать: родители умерли вскоре после его рождения.
Брат на всю жизнь остался для Летиции, а потом и для её детей одним из самых близких людей. Наполеон содействовал возведению дядюшки Жозефа в кардиналы. Кроме того, дядюшка получил графский титул и звание сенатора. Отношения между кардиналом и его царственным племянником были самыми тёплыми, пока дядюшка не проявил неожиданной самостоятельности: будучи в 1811 году президентом собора французского духовенства в Париже, он осудил унизительное обращение Наполеона с папой Пием VII. Император был разгневан и удалил Феша в почётное изгнание в Лион, чем, надо полагать, оказал ему, а заодно и своей матери бесценную услугу: именно Пий VII после второго отречения Наполеона возьмёт под своё покровительство его мать и дядю и предоставит Летиции резиденцию в Риме.
Но вернусь к ранней юности будущей матери Наполеона. По общему мнению, она была самой красивой девушкой в Аяччо. Современники вспоминали: «Руки, ноги её были изящны и нежны: это передалось по наследству и Наполеону. Рот, быть может, с несколько серьёзным выражением, но чрезвычайно красиво очерченный, открывал два ряда жемчужных зубов. Когда по губам её пробегала улыбка, она была очаровательна. Несколько выдававшийся подбородок указывал на энергию – совсем как у сына. Роскошные каштановые косы украшали классическую голову, которой тёмные глаза с длинными ресницами и тонким носом придавали аристократическое выражение. Все черты её лица и все формы находились в поразительной гармонии. Неудивительно поэтому, что молодой Карло Бонапарт воспылал к ней сразу любовью».
Конечно, брак Карло и Летиции был слишком ранним, но жили они счастливо. Омрачала счастье потеря пятерых детей… Все они умерли в младенчестве.
Восемь детей, рождённых после того, как их матери исполнилось восемнадцать лет, выросли вполне здоровыми. Самым болезненным был только Наполеон. Скорее всего, именно поэтому и самым любимым. Летиция вспоминала, что до двух лет он был спокойным, тихим ребёнком, никогда не капризничал. Его необузданный темперамент проявился неожиданно. После трёх лет он сделался упрям, настойчив, всегда делал только то, что хотел. Но авторитет матери Наполеон, при всём его упрямстве и независимости, признавал всегда. Образование Летиция получила, как и все корсиканки, мягко говоря, весьма скромное. Она отлично знала свои обязанности хозяйки и матери, да ещё молитвы Деве Марии, покровительству которой поручала всех детей и чье имя носили все её дочери. Ей же, Пречистой Деве Матери, посвятила Летиция и своего Наполеона. Ещё до его рождения. Будто чувствовала: это её дитя будет особенно нуждаться в святом покрове. И – чудо или предвидение? – мальчик родился 15 августа, в день Успения Пресвятой Богородицы…
Ей было тридцать шесть лет, когда она осталась вдовой с восемью детьми. К счастью, Наполеону тогда оставалось выдержать только один экзамен, чтобы начать получать жалованье. Ему было всего шестнадцать лет и пятнадцать дней, когда его произвели в лейтенанты. В таком возрасте не многие становились офицерами. Она гордилась сыном. К тому же, отправившись на место назначения, в маленький бургундский городок Оксонн, он взял с собой младшего брата Луи, облегчив положение матери. Если бы не помощь Наполеона и не поддержка губернатора Марбефа, друга, опекуна, крёстного отца её детей, она бы, наверное, впала в отчаяние, устала бороться.
Потом за дружбу с французским губернатором сторонники Паоли будут упрекать её в предательстве интересов Корсики. Но в этом была бы доля справедливости, если бы сам Паоли не склонялся к тому, чтобы пригласить на остров англичан. Так что речь шла не о полной независимости Корсики, а о том, кого из могучих покровителей предпочесть. Чем больше сближался Паоли с англичанами, тем больше отдалялась от него семья Бонапартов. Когда Наполеон пожаловался, что не может быть на Корсике, чтобы спасти дорогое отечество от нового нашествия англичан, мудрая матушка ответила: «Наполионе [3] , Корсика только маленькая скала, маленькая, ничтожная частица земли! Франция же велика, богата и обильна – она объята пламенем! Спасти Францию, сын мой, задача благородная, она заслуживает того, чтобы поставить на карту всю свою жизнь».
Ознакомительная версия.
