Ознакомительная версия.
Западники ХIХ века любили учить народ. Они хотели просветить лапотную Россию, избавить ее от «темноты» и «невежества».
Сегодняшняя интеллигенция, которая зовет себя теперь креативным классом, чувствует себя наследницей того «свободного» европейского мышления. Вместе с верой в то, что западная Европа — это и есть наиболее просвещенная часть человечества, они унаследовали и веру в то, что русский народ темен и неразвит. Так же как и их идейные предки они стремятся научить этот «непросвещенный» темный народ европейским ценностям, подтащить его к «свету» европейской демократии. А поскольку они отмечают, что в России «мало Европы», что русский народ никак не хочет меняться, они его презирают и даже ненавидят. Они больше не зовут Россию лапотной, лапти как обувь остались в прошлом. Они придумали новые названия для «темных» россиян: «анчоусы», «рабы», «быдло», «ватники».
Сами они рабами себя не считают. Свободными они считают себя потому, что не желают (а самое главное — не умеют) ничему и никому подчиняться. Так они чувствуют себя внутри. Гордятся этим качеством и пестуют его. Непослушание — их бог.
Между тем восточная поговорка гласит: кто не умеет подчиняться, тот не умеет повелевать. Повелевать — собой, своей жизнью и в более крупном масштабе — жизнью своей страны. Русский человек умеет подчиняться. И это не минус ему, а плюс. В определенный момент он подчиняет себя служению общей задаче, отставляет свои потребности в сторону. Он научился этому много веков назад, и с тех пор это качество не терял. Поэтому и создал великую — и по размерам и по потенциалу — страну.
Писатель Захар Прилепин в одном из своих замечательных постов спрашивал: как это так получилось, что рабы освободили свободных? Разве такое возможно?
В том-то и дело, что невозможно. Этот казус и раскрывает неприятную для либералов истину: кто на самом деле свободен, а кто раб. Обвинением в рабстве они разоблачают сами себя. Такую психологическую закономерность отмечает даже детская поговорка: кто обзывается, тот сам так называется. Помните? Что человек видит снаружи, то у него внутри. Что это за рабство, мы уже попытались разобраться в предыдущих главах. Одна из свобод, одно из прав в числе либеральных ценностей становится со временем доминирующим: право собственности. Человек с западным сознанием не осознает, что является рабом материальных ценностей. Конечно, такое обвинение с негодованием отрицается, но жизнь сама предоставляет доказательства. И та этическая катастрофа, которую Запад до сих пор не заметил, уже произошла. Я про игнорирование одесской трагедии и далее всех этих ужасных смертей — детей, стариков, женщин — на Донбассе. Эти ситуации и показали, что трансформация свободы в свою противоположность на Западе завершена. Поэтому и рейтинг либералов в России резко упал. У людей разом открылись глаза.
И с мифом про рабство русских покончено. Да, Россия в ХХ веке пережила сталинизм с насильственным подчинением людей одной идее. Но вот что удивительно: даже это не сделало людей рабами, что и доказала Великая Отечественная война. Раб не будет сражаться за страну, в которой он порабощен, она для него ничего не значит, потому что там нет ничего, что он мог бы назвать своим. Интересно высказалась на эту тему Элла Памфилова. Она сказала следующее:
«Мы люди огромной внутренней свободы. …Что касается времен Сталина и других моментов подавления. Вроде бы люди идут строем, вроде бы их поставили на колени, вроде бы они согласны, вроде бы они кричат: „Ура!“, но… внутри идет глубочайшая внутренняя работа, которая вносит огромный диссонанс в восприятие и поведение. Это накапливается, и потом разжимается как пружина. Я называю это глубоким пассивным сопротивлением несправедливости. Это — огромный капитал и камертон, с которым сверяется душа народа»[86].
Итак, западники и славянофилы превратились в ХХI веке в либералов и патриотов. Суть их разногласий — все та же. Великие мыслители ХIХ века поняли самый корень ее и показали соотечественникам. Только наследники не спешат учить уроки, преподанные Учителями.
Федор Михайлович Достоевский показал нам бездну, разверзшуюся перед человечеством, в своем произведении «Бесы». Зерно мировоззрения революционеров-террористов, показанных в романе, — тоталитаризм. Тоталитаризм бесчеловечен и страшен — в любом виде. Ведь революция это насильственная модернизация.
Видел Достоевский и то, что другой наш гениальный соотечественник — Александр Сергеевич Пушкин — первым разглядел корни проблемы. Пушкин не просто указал, он показал тот самый «непросвещенный» народ со всем богатством его нравственных и семейных ценностей. Эти картины народного быта — настоящая жемчужина нашей истории и культуры. Вспомните и страницы «Евгения Онегина», и страницы других его произведений. Вспомните, какие чистые, благородные, самоотверженные, полные любви семейные отношения показал Пушкин в полузабытой сегодня «Капитанской дочке»! Разве он это придумывал? Он описал то, что впитал с детства, что любил и чем дорожил. И семей, подобных тем, которые изобразил Пушкин в «Капитанской дочке», были миллионы. Российская провинция ХIХ и ХХ веков это удивительная порода людей — спокойных, открытых, доброжелательных, отзывчивых. А наше кино, как заговоренное, все показывает и показывает каких-то моральных уродов, какую-то беспросветную тьму нравственного падения. Где они собирают это генетическое уродство? По каким помойкам? Как эти вырожденцы смогли построить эту великую страну, победить в жестокой войне, отстояв свою свободу? Кто строит все эти города, невероятные мосты, удивительные корабли? …Когда французы из статусного издания Telerama приехали в город, где снимался «Левиафан» (фильм об удушающих реалиях российской провинции), они были немало удивлены красотой городка, радушием людей, прекрасным европейским состоянием дорог и наличием в нем горнолыжной работающей станции[87].
Слава Богу, у нас есть Пушкин! Его творчество — настоящая сокровищница русского духа. Это источник, который никогда не иссякнет, и к которому можно припадать в тяжелые минуты сомнений.
Пушкин помогает сегодня разобраться в, казалось бы, далекой от поэзии сфере — политике. Вот что сказал Достоевский в своей серии речей по случаю открытия памятника А. С. Пушкину в 1880 году:
«…Пушкин первый своим глубоко прозорливым и гениальным умом и чисто русским сердцем своим отыскал и отметил главнейшее и болезненное явление нашего интеллигентного, исторически оторванного от почвы общества, возвысившегося над народом. Он отметил и выпукло поставил перед нами отрицательный тип наш, человека, беспокоящегося и не примиряющегося, в родную почву и в родные силы ее не верующего, Россию и себя самого (то есть свое же общество, свой же интеллигентный слой, возникший над родной почвой нашей) в конце концов отрицающего, делать с другими не желающего и искренно страдающего. Алеко и Онегин породили потом множество подобных себе в нашей художественной литературе. За ними выступили Печорины, Чичиковы, Рудины и Лаврецкие, Болконские (в „Войне и мире“ Льва Толстого) и множество других, уже появлением своим засвидетельствовавшие о правде первоначально данной мысли Пушкиным. Ему честь и слава, его громадному уму и гению, отметившему самую больную язву составившегося у нас после великой петровской реформы общества. Его искусному диагнозу мы обязаны обозначением и распознаванием болезни нашей, и он же, он первый, дал и утешение: ибо он же дал и великую надежду, что болезнь эта не смертельна и что русское общество может быть излечено, может вновь обновиться и воскреснуть, если присоединится к правде народной, ибо …он первый (именно первый, а до него никто) дал нам художественные типы красоты русской, вышедшей прямо из духа русского, обретавшейся в народной правде, в почве нашей, и им в ней отысканные»[88].
Сегодня в России много представителей науки и культуры, которые присоединились по пожеланию Федора Михайловича к правде народной. Но как же травмируют наше пространство наследники духа петровской реформы, упорно возвышаясь над народом и почвой, их взрастившей!
В связи с событиями на Украине русский народ вспомнил свое естество, объединился. Это озадачило либералов. Они вдруг разом потеряли свои позиции. Более того, стали испытывать все большее неприятие себя народом. Тогда они стали жаловаться, как им невыносимо живется в России. Какая здесь тяжелая атмосфера, как высок градус ненависти.
Они пытаются доказать, что это они и есть совесть нации, а 86 % людей (таков уровень поддержки Путина по февральскому 2015 года опросу Левада-центра) агрессивная масса, легко поддающаяся зомбированию и манипулированию. Легче легкого ее натравить на инакомыслящих.
Ознакомительная версия.
