Кандидат либеральных коррупционеров — Медведев. Он лучший менеджер из всех потенциально представимых кандидатов (кроме Собянина и Нарышкина, но они не обладают достаточным политическим весом, а второго готовят, по-видимому, лишь в премьеры), но, к сожалению, все равно не может управлять ничем. Остальные кандидаты еще хуже.
Силовые олигархи после отставки Устинова с поста Генпрокурора не имеют общего кандидата в преемники и потому нуждаются в сохранении Путина на третий срок. С моей точки зрения, прекрасным кандидатом в «президенты на минутку» был бы для них Фрадков, однако пока они, насколько я понимаю, не видят этой возможности и ориентируются на сохранение действующего президента у власти после 2008 года. Соответственно, они создают локальные и глобальные кризисы внутри и вне России — в первую очередь в отношениях с Западом, — чтобы удержать Путина в Кремле.
Отношения с Западом уже сейчас представляются настолько плохими, что западный протест против «третьего срока» Путина не имеет никакого значения.
Чтобы максимально длительное время сохранять свою власть, а значит, и личную безопасность, президент Путин, с моей точки зрения, будет принимать решение в прямом смысле слова в последний момент, в лучшем случае в декабре 2007 года. В качестве президента Путин лучше Медведева и других потенциальных преемников, потому что, хотя он может работать лишь мало и плохо, он все равно может делать хоть что-то — и для поддержания глобального баланса тоже.
Про- и антизападные настроения российского общества не имеют реального политического значения, так как общественное мнение оказывает в сегодняшней России лишь небольшое влияние на принятие решений. Бюрократия использует общественные настроения для достижения своих локальных целей, но по серьезным поводам она управляет этими настроениями.
Таким образом, Россия выбирает в настоящее время и будет выбирать в 2008 году не между Западом и Востоком, демократией и авторитаризмом, конкуренцией или дирижизмом в экономике, но между хаосом и порядком. После либеральной социально-экономической политики и «внешнего управления» Запада 90-х годов россияне понимают, что даже плохой коррумпированный порядок лучше «хорошего» с точки зрения Запада демократического хаоса.
5. Что важно для нормальных отношений?
Запад нуждается в стабильной России для сохранения глобального баланса против Китая. Дезинтеграция России отдаст основную часть ее ресурсов Китаю, но не Западу.
Запад не может остановить скольжение России к системному кризису и может помочь лишь выходить из него уже после его начала. Это задача будущего.
Сейчас Запад нуждается в «холодной войне» только с новыми хозяевами России, но не с народом России. Россияне глухо раздражены политикой российской бюрократии, а то и прямо протестуют против нее. Запад не должен помогать российской правящей бюрократии перенаправлять это раздражение и этот протест против себя, то есть против стратегических партнеров этой бюрократии на Западе.
Если Запад поймет и примет это, он должен научиться признавать права россиян на патриотизм, на нормальный уровень потребления и на свободу — не как религиозный символ, но как единственный путь к процветанию и справедливости.
Российские «демократы» и «либералы» забыли эти требования и эти права, и поэтому слова «демократ» и «либерал» прокляты Россией. Официальная пропаганда достаточно эффективно использует это для переключения российских граждан с отстаивания своих интересов и прав на борьбу против Запада.
Запад должен объяснить российскому обществу, что эти права разрушены не конкуренцией со стороны Запада, но исключительно алчностью новых хозяев России. Да, в будущем проблема глобальной конкуренции возникнет, но сейчас есть только одна ключевая проблема — коррупция (включая, конечно, коррупцию в интересах Запада) и беспринципность бюрократии.
В ближайшие пять лет Запад должен вести себя так, чтобы после системного кризиса в России иметь возможность честно и не кривя душой сказать россиянам: «Вы видите? Мы за демократию, но не за «демократов», мы за закон, но не за юристов, мы за процветание, но не за процветающих воров» — все те слова, которые он не мог сказать после 90-х.
Если Запад может быть с Россией против Китая и глобального ислама во внешней политике и с российским народом против российской бюрократии в политике внутренней, Россия будет полезна Западу.
Если Запад будет пытаться преобразовать Россию по своим представлениям о правильном устройстве общества или просто попытается забрать российские сырье, интеллект и деньги, он разрушит Россию и заплатит за относительно маленькую прибыль большими системными проблемами на глобальном уровне.
Высказывания в ходе дискуссий на конференции
Почему наши отношения плохи?
Позвольте мне говорить о причинах плохих отношений со стороны США, так как уважаемые слушатели могут содействовать исправлению только их и обсуждение проблем и недостатков нынешней российской бюрократии просто не найдет адресата.
Представляется исключительно важным, что США выполняют в глобальном масштабе несовместимые функции, пытаясь одновременно быть и основным регулятором глобальных рынков (и мирового порядка в целом), и основным их участником. Это не только их проблема, так как создает у остальных участников рынка впечатление «играющего судьи», порождает обвинения в несправедливости и двойных стандартах, которые невозможно опровергнуть.
Далее; США искренне считают свои ценности единственно истинными. Это нормально для религиозного подхода, но не для научного, — и просто забавно видеть почтенных людей западной культуры, по нетерпимости к иным ценностям не отличающихся принципиально от самых радикальных исламистов. Естественно, такой радикализм способствует плодотворному и искреннему сотрудничеству с ними так же мало, как и в случае исламистов.
Существенно, что, говоря о демократии, США имеют в виду не содержательную демократию (положение, при котором государство в наибольшей степени учитывает интересы и мнения общества), но демократию формальную — набор инструментов (разделение властей, независимый суд, свобода слова и печати, парламент, выборы и т. д.), который обеспечивает эту содержательную демократию для строго определенного типа культуры и при определенном — и очень высоком — уровне развития общества.
Принципиально важно, что этот набор инструментов отнюдь не универсален и меняется во времени. При разном уровне развития общества содержательная демократия достигается разными инструментами — США столкнулись с этим, обнаружив, что экспорт демократии в исламские страны приводит к власти либо фундаменталистов, либо светских диктаторов, но в силу религиозного отношения к демократическому инструментарию так и не смогли сделать из этого никаких выводов.
Между тем, если в 1990 году советское общество, возможно, было достаточно развитым для обеспечения содержательной демократии при помощи традиционного демократического инструментария (хотя это и спорно), то либеральные реформы в любом случае привели к его чудовищной деградации, и теперь насаждение у нас стандартных демократических инструментов приведет к почти таким же фатальным последствиям, что и в исламских обществах. Отрицание этого самоочевидного факта делает США неадекватными в глазах российского общества.
На практике заявление о единственности ценностей Запада (в том числе демократии) оборачивается требованием безоговорочного подчинения. Логическая цепочка проста: «раз наши ценности (т. е. ценности Запада) являются единственными, вы (т. е. Россия) должны их разделять. Раз это наши ценности — мы лучше всех знаем, что соответствует им, а что нет, и мы лучше всего можем трактовать их. Поэтому наша трактовка наших ценностей является окончательной. Поэтому, когда мы трактуем наши ценности тем или иным образом, вы должны безоговорочно принимать наши трактовки (даже если мы потом сами признаем их ошибочность) и подчиняться практическим выводам из этих трактовок. То есть вы должны подчиняться нам».
Понятно, что такое требование не может не вызвать отторжения само по себе. Однако принципиально важно, что это требование еще и носит корыстный интерес, обеспечивая интересы западного бизнеса, в том числе против его российских конкурентов, и в целом коммерческие интересы Запада, в том числе в ситуациях, когда они прямо противоречат интересам России.
Как и в 90-е годы, Запад (и в первую очередь США как ключевая часть Запада) навязывает России свои принципы, не изучая Россию и не интересуясь последствиями навязывания этих принципов для самой России. Как было сказано в 1999 году про МВФ, «это доктор, который выписывает рецепт, не интересуясь диагнозом». Такой подход объективно разрушителен и способствует антиамериканизму.
