Ознакомительная версия.
Страсть к новой терминологии
И вновь обратимся к главе 6 «Самоучителя…». Приведем хотя бы несколько цитат.
Вот, в частности, хотя бы:
«…Поскольку война (и соответственно, операция) есть антагонистический конфликт, обычной является ситуация, когда стороны имеют нетождественные оперативные планы, то есть стремятся преобразовать одну и ту же исходную позицию в различные конечные. В формальном векторном пространстве позиции можно ввести расстояние между позициями и определить оперативное напряжение как разность векторов конечных позиций в представлении сторон, отнесенная к длине вектора исходной позиции».
Обратим внимание – автор вводит (помимо всего прочего) новый термин – «оперативное напряжение». Оперативного напряжения как разности векторов в современном оперативном искусстве нет. Есть понятие «боевое напряжение» – скажем, количество боевых вылетов в ВВС в сутки. Есть показатели операции (глубина, ширина полосы, продолжительность, средний темп наступления).
Почти сразу же после этого в следующих строках этой главы появляется еще один термин – «обоюдное темповое наступление». При такой скорости обновления терминологической базы нет ясного ответа на вопрос, что же делать с уже давным-давно сложившейся терминологией.
И наконец, война векторами не описывается. Придется в этом месте процитировать классика русской военной мысли: «…этой ересью была сильно заражена русская военная литература. В лучшем случае, на войну смотрели если не как на науку в строгом смысле слова, то все-таки на дело, требующее, главным образом, ума и знаний, а не искусства и воли», – считал генерал Василий Флуг.
Читаем дальше.
«С формальной точки зрения война может быть рассмотрена как конечная последовательность операций. В рамках теории систем операция есть гомеоморфное подмножество войны, так что в первом приближении законы, описывающие войну и отдельную операцию, сходны. Данный гомеоморфизм приводит к известной повторяемости событий войны во времени, пространстве, на разных иерархических уровнях».
Помимо достаточно спорного смысла сказанного, в этом абзаце Сергеем Переслегиным вводится совершенно новое понятие операции. И говорится о каких-то законах, ее описывающих.
Классика оперативного искусства об этом, к слову говоря, умалчивает. Опять-таки – если есть (с точки зрения автора) смысл отказаться от имеющейся на сегодня теории оперативного искусства, то тогда надо об этом заявить. Если предлагается какая-то новая теория – то хорошо бы и соответствующую инструкцию, как ею пользоваться практически – скажем, при планировании, организации и ведении боевых действий.
Или вот, скажем, такой пассаж автора:
«…То есть наблюдается определенное сходство между операциями начала и конца войны, событиями на северном и южном флангах стратегического фронта, решениями на уровне группы армий, армии, корпуса, дивизии, батальона. Заметим, что существование такого гомеоморфизма глубоко неочевидно. Например, в войне на море изменение иерархического уровня меняет систему кардинально: операции в масштабе корабля и эскадры негомеоморфны».
Помимо всего прочего, Сергеем Переслегиным вновь вводится новое понятие – «стратегический фронт». К слову говоря, новые термины автором внедряются в оборот практически в каждом абзаце его «Самоучителя…». Теперь представим себе офицера российского Военно-морского флота, проходящего службу, скажем, в штабе флота (или оперативном управлении Главного штаба ВМФ).
Что скажет оператор, прочитав фразу «…в войне на море изменение иерархического уровня меняет систему кардинально: операции в масштабе корабля и эскадры негомеоморфны».
Помимо возможно глубокого (но ускользающего от средних умов) смысла (если он все-таки вообще есть) этой фразы, со всей возможной флотской прямотой надо сказать, что никаких операций в масштабе корабля (да и эскадры) быть не может.
В российском ВМФ существуют формы оперативного применения. В частности, флот (как оперативно-стратегическое объединение) ведет операции флота и боевые действия; флотилия разнородных сил – операции флотилии РС и боевые действия. Все остальные объединения флота (эскадра считается оперативно-тактическим объединением) ведут только боевые действия. Конечно, с точки зрения «гомеоморфизма» это может быть и мелочь, но другой системы операций в российских Вооруженных силах (и в ВМФ в частности) на сегодня нет.
В заключение стоит сказать, что военным наукообразием переполнена вся глава 6 «Самоучителя…». Да и не только эта глава. Сделать несколько ошибок в одном абзаце – причем достаточно крупных – это, похоже, своеобразная норма для Сергея Переслегина.
Вот еще один отрывок из «Самоучителя…» (с. 191):
«Хотя почти все белорусские дороги вытянуты в широтном направлении, территория «белорусского балкона» предоставляет возможность быстрого и неожиданного маневра вдоль меридиана. Примерами подобных операций служат сосредоточение 2-й (неманской) армии русской армии против Восточной Пруссии в августе 1914 г., поворот 2-й танковой армии Г. Гудериана на Киев летом-осенью 1941 г., развертывание войск И. Баграмяна и И. Черняховского против Прибалтики в 1944 г.».
Вот что ни тезис, то все не так.
Неманской армией принято называть 1-ю (командующий – генерал П. К. Ренненкампф), а не 2-ю армию. 2-я армия (она же в исторической литературе Наревская, командующий – генерал А. В. Самсонов, КП – Остроленка) начала наступательные действия в 1914 году с рубежа Млава-Мышинец. Это, однако, территория современной Польши.
2-я танковая группа Вермахта (армией она станет гораздо позже) начала «поворот» (по Переслегину) с территории Российской Федерации. Черняховский и Баграмян никакого развертывания против Прибалтики не предпринимали – по той простой причине, что «развертываться» против географического региона нельзя.
И, наконец, автору надо уяснить разницу между перегруппировками и маневрами. Это не одно и то же.
Тщательнее надо, однако. И таких абзацев у Сергея Переслегина, надо сказать, немало.
Для кого?
По ходу текста у Сергея Переслегина встречается выражение: «…если перейти с формально-логического языка на русский…».
Пожалуй, это ключевые слова ко всей главе 6. И в самом деле – изъяснялся бы автор по-русски (подобно Александру Свечину и Борису Шапошникову), наверное, было бы больше толку.
На мой взгляд, в «Самоучителе…» нет ответа на главный вопрос – для кого все это написано? Какую это имеет практическую ценность и чему здесь можно научиться? Как этим руководствоваться в повседневной жизни? Какая от этого может быть польза армии и флоту?
Или это все же совершенно оторванные от жизни пассажи с использованием слов «геополитика», стратегия», «оперативное искусство»? С глубоким сожалением приходится констатировать, что офицер и генерал российской армии с помощью «Самоучителя…» Сергея Переслегина чему-то дельному вряд ли научится.
Разумеется, данный цикл статей даже в самом первом приближении не претендует на какую-либо полноту изложения сложнейших вопросов строительства и применения Вооруженных сил. К этому необходимо добавить, что многие положения, высказанные в этом труде, излагались с опорой исключительно на современные военно-политические реалии. Поэтому их, наверное, нельзя рассматривать как раз и навсегда данные и застывшие. К тому же не следует думать, чтобы все согласились с высказываемыми автором оценкам, мнениями и взглядами. Но если в дальнейшем по затронутым в цикле статей вопросам развернется самая широкая военно-теоретическая дискуссия, то автор будет считать свою задачу полностью с избытком выполненной. К тому же не следует исключать даже и тот вариант, при котором высказанные автором суждения, соображения и взгляды помогут избежать ошибок при принятии руководством Вооруженных сил решений, связанных со строительством и применением армии и флота. Во всяком случае, автор на это самым искренним образом надеется.
Ознакомительная версия.
