На очередных президентских выборах 1995 г. Уаттара был вычеркнут из числа кандидатов, поскольку по Конституции баллотироваться мог только коренной гражданин страны, живший в Кот-д’Ивуаре последние 5 лет, и Бедье снова стал президентом. А Уаттара создал собственную центристскую партию «Объединение республиканцев» и затем оппозиционный блок «Республиканский фронт», который стал основным политическим конкурентом Демпартии Кот-д’Ивуара.
Нынешний кризис и очередной этап гражданской войны в Котд’Ивуаре связан с новым раундом давней политической борьбы бывших соратников Лорана Гбагбо (Ивуарийский народный фронт) и Алассана Уаттара (Объединение республиканцев).
Гбагбо — выходец из семьи коренных ивуарийцев народности бете, выпускник католической семинарии, историк, получивший степень доктора в Сорбонне. Претендовал на пост президента страны еще в 1990 г. и получил этот пост по результатам выборов 2000 г.[418]
В сентябре 2002 г. во время визита Гбагбо в Италию военные в Кот-д’Ивуаре (на тот момент преимущественно мусульмане малинке, сенуфу, лоби) подняли мятеж, вскоре превратившийся в полномасштабную гражданскую войну между Севером и Югом.
Франция в это время была полностью на стороне Гбагбо. В августе 2003 г. Париж объявил о раскрытии заговора с целью переворота и убийства Гбагбо и по этому обвинению были арестованы во Франции 18 заговорщиков[419]. Но в ноябре 2004 г., когда войска Гбагбо начали поход против мятежников Севера, они по ошибке разбомбили базу французских миротворцев. В ответ по приказу президента Франции Жака Ширака французские самолеты полностью уничтожили военную авиацию Гбагбо[420].
Гражданская война в стране завершилась лишь в марте 2007 г., после назначения лидера мятежников Гильома Соро премьером Кот-д’Ивуара. Однако к этому моменту мятежники контролировали более половины территории страны (и фактически сохраняли этот контроль, без формального объявления независимости, вплоть до нынешнего «президентского кризиса»).
Гбагбо же после уничтожения своих самолетов французами, и особенно после того, как они отказались помочь ему разгромить мятеж, резко охладел к Парижу и даже, как утверждают эксперты, начал дискриминировать в стране французский бизнес.
Алассан Уаттара — из семьи, приехавшей в Кот-д’Ивуар из Буркина-Фасо. Учился в США (университет Пенсильвании), в 1984–1988 гг. возглавлял Африканский департамент МВФ, в 1988–1990 гг. Центральный банк государств Западной Африки, затем вновь пришел в МВФ на должность заместителя директора-распорядителя. Стал политическим лидером мусульман Севера страны. Пользуется очевидной и активной поддержкой США.
В первом туре президентских выборов 2010 г. Гбагбо набрал 38 % голосов, Уаттара — 33 %. После второго тура выборов, прошедшего 28 ноября, ЦИК страны не успел к сроку — к 2 декабря — подсчитать голоса, но объявил победителем Уаттара (54,1 % голосов против 45,9 % за Гбагбо). Однако через день Конституционный совет страны аннулировал результаты выборов в семи преимущественно мусульманских округах Севера как подтасованные и объявил победителем Гбагбо (51,45 % голосов против 48,55 % за Уаттара)[421].
В результате оба претендента объявили себя президентами и приняли присягу, причем вооруженные силы страны объявили о своей верности Гбагбо. Однако США и Франция, для которых Гбагбо был по определению неприемлем, сразу (несмотря на решение Конституционного совета) признали Уаттара законным президентом Котд’Ивуара. А вслед за ними и ЕС, и экономическое сообщество стран Западной Африки ЭКОВАС, и ООН также объявили Уаттара президентом, а от Гбагбо потребовали оставить власть[422].
И в стране начался новый раунд (закончившейся лишь в 2007 г.) гражданской войны, в котором на стороне Гбагбо оказалась ивуарийская армия (преимущественно христиане и анимисты из племен Юга), а на стороне Уаттара — вооруженные формирования мусульманских племен Севера.
Франция, которая много лет держит в Кот-д’Ивуаре свой миротворческий контингент, и миротворцы ООН сразу продемонстрировали однозначную поддержку Уаттара. И его вооруженные формирования начали успешное наступление на войска Гбагбо, занимая город за городом. При этом, по данным Международного красного креста, к началу апреля 2011 г. было убито около тысячи человек, около 1 млн. человек покинули свои дома и бежали в другие районы страны, более 100 тыс. человек бежали в соседнюю Либерию[423].
30 марта 2011 года боевики Уаттара захватили столицу страны Ямусукро. А 31 марта СБ ООН принял резолюцию № 1975, которая вводила санкции против Гбагбо, запрещала ему, его семье и ближайшему окружению выезд из страны, а также призывала Гбагбо немедленно оставить власть. На фоне знаменитой резолюции № 1973 против Каддафи это событие мало кто заметил. Хотя эта резолюция, как и предыдущая ливийская, фактически отрезала главе Кот-д’Ивуара любые пути к отступлению или компромиссу и вынуждала его сражаться до последнего.
С этого момента силы Франции и ООН включились в войну против Гбагбо «на полную мощность». 1 апреля 2011 года французские войска (миротворческая миссия «Ликорн») высадились в Абиджане, а миротворцы ООН захватили абиджанский аэропорт. 4 апреля вертолеты ООН и ВВС Франции бомбили дворец и резиденцию Гбагбо в Абиджане — крупнейшем городе, порту и экономической столице страны, — а также базы ивуарийской армии. После чего Гбагбо в телефонном интервью заявил: «До этого мы вели войну против мятежников, но не против Франции. В понедельник же Париж в открытую выступил против нас. Французские силы нанесли удары по резиденции, по дворцу. Было разрушено здание телеканала РТИ… Французы перебрасывали отряды мятежников, их технику, раздавали им боеприпасы. Это было прямое участие Франции в конфликте»[424].
Еще неделю бои в Абиджане и окрестностях шли с переменным успехом, несмотря на поддержку сил Уаттара миротворцами, бронетехникой и авиацией Франции и ООН. Но 11 апреля французский спецназ проник по тоннелю из посольства Франции в бункер под дворцом, захватил там Гбагбо и передал его в руки Уаттара[425]. Тем не менее 1 мая отдельные отряды войск Гбагбо еще отказывались сдаваться и вели бои в Абиджане и некоторых других районах страны.
Нет сомнений, что Гбагбо, как и любой другой правитель в этом регионе, был (при определенном выборно-демократическом антураже) достаточно свирепым диктатором. И Уаттара, если намерен хоть как-то сохранить государственную целостность и политический порядок в Кот-д’Ивуаре, будет вынужден править примерно такими же методами, подавляя силой сопротивление «нелояльных» племенных и конфессиональных групп.
Причем не исключено, что Уаттара (поскольку ему пришлось вместо регулярной армии опереться на силовой ресурс не приученных к дисциплине и «вкусивших крови» исламских боевиков) вскоре окажется перед выбором: либо начать демонстрировать еще более показательную свирепость, чем предшественник, либо быть очень быстро свергнутым наиболее радикальными силами из своей исламской «электорально-политической базы».
Бангладеш — одна из самых густонаселенных (население около 160 млн. чел), бедных (подушевой годовой доход около $500) и «исламских» стран мира (90 % граждан — мусульмане, почти все сунниты). Кроме того, ввиду плохого здравоохранения и высокой рождаемости, около 60 % населения — молодежь в возрасте до 25 лет. Причем молодежь, в связи с непрекращающейся политической борьбой в стране, по преимуществу очень социально и политически активна.
После долгого и кровавого периода войны за независимость от Пакистана Бангладеш стала светской парламентской республикой. Однако при этом в ней много лет борются за власть (и попеременно к ней приходят) две основные политические силы: светская партия «Лига Агами» с ее антиклерикальными и левыми союзниками — и «Националистическая партия Бангладеш», которая блокируется с официально зарегистрированными исламскими партиями «Джамаат-Исламия Бангладеш», «Ислами Ойкья Джот» и др. На последних всеобщих выборах в декабре 2008 г. убедительную победу одержала «Лига Агами» во главе с дочерью одного из «отцов» независимости страны, Шейх Хасиной.
Наряду с этим, в стране действуют радикально-террористические исламские группировки (в частности, «Джаграта муслим джаната Бангладеш» и «Джамаатул-муджахедин Бангладеш»), которые запрещены и находятся вне закона с 2005 года.
Специфика глубоко исламизированного большинства населения страны привела к тому, что в формально светской стране большинство социальных низов в действительности живет по нормам шариата. И Верховному суду приходится регулярно вмешиваться в практику законоисполнения на местном уровне с тем, чтобы предотвращать наиболее грубые нарушения норм писаного закона (в частности, в отношении прав женщин).
