Если деньги становятся товаром, если они не служат хозяйственному учету и реальному товарному обмену, то они утрачивают свои естественные функции. Они утрачивают связь с конкретным производством и национальными экономиками. Во главу угла ставится не Дело, а стяжательство любой ценой. Слой деловых людей, на инициативе которых держится благосостояние нации, размывается и подменяется слоем бесстыдных ростовщиков и спекулянтов, которые оправдывают свою деятельность «общечеловеческими ценностями». Обещанное всем равнодоступное денежное счастье оборачивается подавлением и запретом всего, что выходит за пределы культа денег. И в этом заложена неизбежная гибель мировой олигархии.
Изобретение новых денежных суррогатов, учреждение новых региональных валют, игра ставками кредита – все это только продлит агонию либерально-олигархического правления. Без реального товарного эквивалента, соответствующего всей массе денежных знаков, без отказа от признания товаром «резаной бумаги», прикинувшейся знаками стоимости, невозможны продуктивные отношения между дееспособными нациями, невозможна продуктивная национальная экономика.
Современные «маркетинговые» войны косят людей не хуже пулеметов, уничтожая среду обитания, распространяя наркотики, алкоголизм, порнографию. Не целесообразная производительная деятельность, удовлетворяющая насущные потребности наций, а спекуляции знаками стоимости или их суррогатами создают миллиардные состояния, избегающие причастности к производственным процессам. Что это, как ни война меньшинства против большинства? Что это, как ни доказательство того, что либеральные догматы могут реализоваться на практике только для подобного меньшинства? Войны развязывают ради добычи. Если посмотреть, кто богатеет на крови, то увидишь врага нации.
Технический прогресс и ядерное оружие в ХХ веке стали гарантом суверенитета для многих государств, что сорвало планы олигархии. Поэтому центр тяжести своей разрушительной работы олигархия перенесла на подрыв самосознания наций, которым навязывается доктрина «открытого общества»: без национальных границ и протекционизма правительства по отношению к национальному предпринимательству.
Национализм - путь свободы. Как бы ни различались человеческие сообщества природно-климатическими условиями и историческими «биографиями», психологические типы диктуют одни и те же мировоззренческие комплексы, которые объединяют или разъединяют людей больше, чем принадлежность к различным социальным или политическим группам. В современности эти типы обозначились в трех мировоззренческих доктринах: либерализме и социализме, единых в стремлении уравнять людей, уничтожить цивилизации и культуры, убить нации бюрократическими процедурами, и противостоящем им национализме, для которого Нация и ее цивилизационные достижения – высшая ценность. Время покажет, какие нации согласятся на самоубийственные уступки олигархии, а какие, усвоив уроки истории, возьмут свою судьбу в свои руки.
Низменная страсть меньшинства, желающего вечно вкушать плоды чуждого труда, явлена нам как основа либерального мировоззрения. Удовлетворить эту страсть может только гибель цивилизаций и вырождение самых талантливых и гордых народов мира. Народы, способные легко обеспечить себя всем необходимым, уничтожаются наемниками олигархии, создающими неэффективные хозяйственные механизмы, через которые идет конфискация всего национального достояния. Антинациональная система воспитания и образования должна завершить процесс, через который проводится уничтожение памяти поколений и разрушаются традиции, культура, мораль. Выбивание из народов исторической памяти, проверенных веками представлений о добре и зле оборачивается оскудением духовного начала, присущего человеческой природе, что в конечном итоге неминуемо перерастает в физическую деградацию.
Только национальная модель социальной организации может противостоять хаосу, входящему в жизнь «железным законом олигархии». Только нация со своими традициями может ограничить произвол чиновников, подавить бюрократию и исключить возникновение олигархии. Только национализм обеспечивает необходимое сочетание Традиции и Модернизации и устраняет причины социальных революций, обеспечивая условия революции научно-технической. Там, где во главу угла поставлены национальные интересы, там кипит жизнь и бурно развивается хозяйство, восстанавливаются моральные устои, люди возвращаются к полноценной жизни.
Те нации, которые первыми сбросят диктат олигархии, получат мощнейший импульс развития и быстро обгонят деградирующую экономику «золотого тельца». Избавление от олигархии вернет прежним историческим нациям имперскую мощь, роль мировых лидеров, а малым нациям – собственное достоинство и суверенное существование. Исторические нации объединят под своим патронажем цивилизации, проложат границы культур и народов так, чтобы между ними был возможен уважительный диалог, остановят конфликт между цивилизациями и гарантируют им свободное развитие. Вместо универсального рецепта, по которому история должна закончиться всемирным принятием «либеральных ценностей», мир наций и цивилизаций продолжит историю во всем разнообразии верований, культур и экономических укладов. Те нации, которые, напротив, согласятся остаться под пятой олигархии, обречены на обескровливание национальных экономик в играх фиктивными ценностями, на закулисные интриги вместо публичного права, на деиндустриализацию и крах культуры.
Национализм сегодня – самое перспективное мировоззрение, оставляющее позади ХХ век с его либеральными и социалистическими экспериментами, в которых были безжалостно уничтожены миллионы людей и десятки жизнеспособных государств. Национализм способен вернуть человечество на путь, прочерченный столетиями, – путь культурной и духовной свободы национально-государственных организмов, составляющих мировой симбиоз разнообразных цивилизаций.
Национализм и его идейные противники
Понимание нации. Во все времена государства создавали и поддерживали те, кто воспринимал гражданство и подданство как долг и честь. Это было и в древнегреческих полисах, и в мощнейших империях, и в национальных государствах современности. Ощущение своей причастности к судьбе Отечества мы называем теперь «национальным самосознанием».
Родовые, культурные и политические общности соединяют людей в сообщество, которое мы определяем как «нацию». В нации могут присутствовать и разные народы, и разные культуры, и разные политические воззрения, но всегда имеется стержень – ведущий народ с его осознанием родства и культурными доминантами, ведущая политическая идея, поддержанная этим народом. Рассматривая родовое начало и связанные с ним нормы жизни, мы говорим об «этносе», переходя же к культурным и политическим основаниям общежития в государстве, мы говорим о «нации».
Иногда нациями называют народы, не создавшие значимых явлений мировой истории – высокой культуры, государства. Такое понимание нации на руку тем, кто стремится к разрушению государств, пропагандируя принцип национального самоопределения. Прежде всего, оно направлено против наций, создавших империи, в которых объединялись народы, а национальное укреплялось имперским. Признание нациями этнографических групп, напротив, разъединяет народы. Малые народы, вставшие на путь самоопределения не в силу объективно сложившейся необходимости, а следуя указаниям мировой олигархии, в обмен на денежное довольствие, идут против ведущих наций современности и выступают в роли сепаратистов и угнетателей стержневого народа.
В западной науке существуют различные понимания нации: «французское», исходящее из идеи свободного сообщества граждан государства, основанного на политическом выборе, и «немецкое», базирующееся на культуре и общем происхождении. Французская академия в 1694 г. определила нацию как совокупность всех жителей «одного и того же государства, одной и той же страны, которые живут по одним и тем же законам и используют один и тот же язык». Французский богослов Эрнест Ренан в 1882 г. выдвинул идею общей воли, возникшей из чувства прежних и предстоящих жертв, прежней и будущей славы. В отличие от этой концепции, в Германии национальное сознание было больше ориентировано на культуру, поскольку национальная идентичность сталкивалась с противоречием – необходимостью соотносить себя, с одной стороны, с малым княжеством или городом, а с другой – с империей. Поэтому нация была поставлена выше государства, выше подданства и гражданства, приобретая культурное и духовное измерение. Иоганн Готфрид Гердер утверждал, что народы – это мысли Бога, что формы государства зависят от самобытности народов, что каждый народ создает свои нормы права и имеет свои представления о счастье. Государство в «немецком» понимании нации считалось производным от нации.
