Друг Яши с шестнадцати лет, поэт Петр Зайцев утверждал, что Блюмкин до революции "никакого участия в политической борьбе не принимал" и что Яша всегда был "не чистым на руку… принимал участие в Одессе в самых грязных историях". Так, по словам того же Зайцева, он торговал фальшивыми отсрочками от армейской службы.
В предреволюционные годы юный Блюмкин работает электриком в электротехнической конторе, трамвайном депо, театре, на консервной фабрике братьев Аврич и Израильсона. Подолгу на одном месте неуживчивый, строптивый юнец не задерживался… И еще он писал стихи, которые публиковались в газетах "Одесский листок", "Гудок", журнале "Колосья". Молодое поколение Блюмкиных вообще было склонно к литературным занятиям. Старшие братья Якова – Исай и Лев были журналистами одесских газет, а брат Натан получил признание как драматург (псевдоним "Базилевский").
Судьбоносный Семнадцатый – сплошной "пробел" в биографии "известного революционера". Почему-то он не хотел вспоминать о времени, когда страной руководило Временное правительство. Возможно потому, что сам в то время симпатизировал этому "буржуазному правительству". Есть сведения, что Блюмкин некоторое время жил в Харькове, где подвизался в партиях народных социалистов и эсеров в роли агитатора (обе партии поддерживали Временное правительство). Как агитатор "по выборам в Учредительное собрание" он в августе – октябре 1917 года побывал в Поволжье.
Во время "одесской революции", в январе 1918-го, Блюмкин, совместно с Мишкой "Япончиком", принимает активное участие в формировании в Одессе 1-га Добровольческого железного отряда, состоявшего из люмпен-пролетариев и матросского пулеметного отряда, который и творил "ту самую революцию".
В те "мятежные" месяцы "одесской революции" Яша "водит" дружбу с лидерами одесских "крайне левых" групп и представителями местной "левой поэтической богемы": лидерами эсеров-максималистов Б. Черкуновым и П.Зайцевым, анархистом Ю. Дубманом. Черкунов тогда был комиссаром у знаменитого матроса Железнякова, а Петр Зайцев, "поэтический" юноша, стал начальником штаба у диктатора Одессы Михаила Муравьева и, по утверждению Блюмкина, увез "много миллионов из Одессы". Интересно, что Блюмкин был всегда где-то рядом с крупными теневыми денежными потоками.
В Одессе Блюмкин знакомится еще с одним авантюристом – поэтом А. Эрдманом, членом "Союза защиты родины и свободы" и английским шпионом. Возможно, Эрдман и устроил дальнейшую карьеру Блюмкина в ЧК. Уже в апреле 1918-го Эрдман под видом лидера литовских анархистов Бирзе ставит под свой контроль часть вооруженных анархистских отрядов Москвы и одновременно работает опером в ЧК, собирая информацию о немецком влиянии в России для стран Антанты. Очевидно, в его задачу входило столкнуть анархистов и левых эсеров с большевиками, спровоцировать первых на вооруженное выступление. Эрдман написал также несколько доносов на Муравьева, по которым большевики вели следствие. Очевидно, одно из заданий Эрдмана заключалось в том, чтобы обострить конфликт Муравьева с большевиками. "Одесская дружба" Эрдмана и Блюмкина не прерывалась и в Москве.
В марте 1918 года Блюмкина рекомендуют на пост начальника штаба 3-й Украинской советской "одесской" армии, которой предстояло остановить наступление румынских и австро-венгерских войск. Эта "армия" насчитывала всего около четырех тысяч солдат и подчинялась командующему М. Муравьеву.
Однако это воинство, так и не понюхав пороху, панически отступило при приближении австро-венгерских войск. Часть армии на кораблях добралась до Феодосии, где Блюмкина "за особые боевые заслуги" (!) назначают комиссаром Военного совета армии и помощником начальника штаба армии.
В апреле армию перевели в район Донбасса (Лозовая – Славянск). Перед ней была поставлена задача – сдерживать наступление германских, австро-венгерских войск и частей УНР на Донбасс. Но этот приказ злополучная армия не выполнила и разбежалась, превратившись в сотни мелких отрядов, что уклонялись от боев, но охотно реквизировали деньги банков и продовольствие у крестьян. Блюмкин, уже в качестве начальника штаба, руководит этими экспроприациями. Так, за ним числилось темное дело с экспроприацией четырех миллионов рублей из Государственного банка городка Славянска. Дабы замять свои делишки, Блюмкин предложил командующему 3-й революционной армией левому эсеру Петру Лазареву взятку. Часть денег Блюмкин решил оставить себе, часть – передать в фонд левоэсеровской партии.
Но махинации Блюмкина стали хорошо известны и под угрозой ареста он возвращает в банк три с половиной миллиона рублей. Куда подевались еще 500 тысяч, деньги тогда еще достаточно большие, остается загадкой. Очень загадочным в связи с этим представляется бегство Лазарева с фронта и с поста командующего. Архивные документы констатируют, что 80 тысяч из четырех миллионов пропали вместе с Лазаревым.
В конце апреля 1918 года Блюмкин покидает 3-ю армию, где он уже прослыл вором, и приезжает в Москву, где сразу же погружается в водоворот межпартийных интриг. Ему везет, он делает головокружительную революционную карьеру – становится во главе охраны ЦК партии левых эсеров.
"Революция избирает себе молодых любовников", – писал Троцкий, вспоминая Блюмкина. Яков Блюмкин, по словам Троцкого, "имел за плечами странную карьеру и сыграл еще более странную роль". Он стал одним из "отцов-основателей" ЧК и жертвой своего детища.
К лету 1918 года партия левых эсеров разрослась до 100 тысяч членов. Это была огромная сила, рвавшаяся к власти. За ней стояло многочисленное крестьянство и на вооружении у нее были традиции революционного террора. На почве критики большевизма росла популярность левых эсеров и слава "честных революционеров". Казалось, эта партия является той силой, что способна исправить "перекосы Октября" и смягчить "революционную диктатуру".
В мае 1918 года девятнадцатилетний Яков "представлял свою партию в ЧК при Дзержинском". Его назначают на ответственную должность начальника секретного отдела по борьбе с контрреволюцией в ЧК. Почему?! За какие заслуги?! Вопросы, к сожалению, остаются открытыми. И можно только предполагать, какие связи или какие деньги сыграли в этом решающую роль.
В ЧК Блюмкин был принят по рекомендации ЦК левых эсеров "как специалист по раскрытию заговоров". Очень интересно – каких? Что считать заговором: "октябрьскую революцию" в Одессе или участие Яши в отрядах "еврейской самообороны", которые создавал Япончик в 1917-м? О раскрытии Яшей к маю 1918-го, хотя бы одного действительного заговора историкам ничего неизвестно. Этих "заслуг" у него явно не было, иначе… Иначе наш хвастливый "герой" постоянно вспоминал бы о них устно или в своих мемуарах.
Так или иначе, в июне 1918 года его деятельность была конкретизирована – заведующий отделением контрразведовательного отдела по наблюдению за охраной посольств и их возможной преступной деятельностью. В основном Блюмкин занимался "немецкими шпионами". Ответом на вопрос о внезапном взлете карьеры Блюмкина, возможно, могут служить знание Блюмкиным азов немецкого языка и его "одесские связи" с командующим Муравьевым, который, возможно, "вышел" на немецкие деньги.
Быть может, помогли деньги экспроприированные и присвоенные на Украине. Не исключено, что своим "взлетом" он обязан дружбе с Карлом Радеком, "полубогом большевистского Олимпа", очень влиятельной фигурой тех лет.
Не задумал ли Яков повторить "подвиг Ильича" и выжать из немцев деньги на "новую революцию". Возможно, именно через Блюмкина "непримиримый антигерманец". Муравьев получал деньги от немецкого посла Мирбаха.
Попробуем разобраться. В апреле 1918 года в Москву прибывает граф Вильгельм фон Мирбах – дипломатический представитель Германии в России. Наделенный особыми полномочиями, Мирбах считался мастером политической интриги. Он умудрялся поддерживать, казалось бы, невозможные связи с явными противниками Брестского мира.
Очевидно, Блюмкин вышел на немецкого посла через его родственника, офицера австрийской армии Роберта фон Мирбаха, который продолжительное время находился в русском плену, а в апреле 1918 года был освобожден и проживал в одной из московских гостиниц. В этой же гостинице снимала номер шведская актриса М. Ланд стрем, которая неожиданно, без видимых причин, покончила жизнь самоубийством.
Возможно, у актрисы и бывшего военнопленного был роман, так как в ходе следствия Роберт фон Мирбах был арестован. Вильгельм фон Мирбах обращается в ЧК с просьбой освободить родственника под гарантии посла Германии и обещает, в случае необходимости, по первому требованию ЧК "доставить" Роберта Мирбаха в ЧК для окончания следствия.
Посол "заглотнул наживку", не догадываясь, что его племянник Роберт к тому времени был уже завербован Блюмкиным как осведомитель в делах Германского посольства. Через Роберта велись секретные переговоры, а главное: в направлении Блюмкин – Муравьев, возможно, шли деньги. Германский посол, передавая деньги Блюмкину, имел возможность держать последнего в страхе перед разоблачением его неприглядных деяний.
