— этот феномен повторился и в российско-белорусских отношениях. Стратегию путают с сиюминутными выгодами, национальные интересы государства с клановыми прибылями. Нам следовало бы брать пример с американцев, где бизнес никогда не перечит общегосударственным интересам. Если, например, Вашингтон объявляет блокаду Кубе или какому-то другому государству, то никакая коммерческая структура, независимо от ее размеров и влияния, не осмелится действовать вопреки принятому решению. Нигде в мире экономические соображения не принимались всерьез, когда речь шла о крупных объединительных процессах. ФРГ и ГДР, Северный и Южный Йемен, Северный и Южный Вьетнам, Китай и Гонконг и т. д. и т. п. — нигде экономика не стала препятствием для объединения.
Сейчас объединительный процесс между Россией и Белоруссией находится в состоянии очевидного застоя. Разработанный до деталей Конституционный акт (замена Конституции) лежит без движения несколько лет, собирается время от времени Высший государственный совет, в который входят от каждого государства по четыре человека (глава государства, премьер-министр и два председателя палат парламента), чтобы только отметиться, что он еще жив. Вместо полнокровного Союзного парламента действует «бесполое» Парламентское собрание России и Белоруссии. Первоначально думали создать Совет министров Союзного государства, но до сих работает его «эрзац» в виде Постоянного комитета Союзного государства во главе с небезызвестным Павлом Бородиным.
Время работает против идеи объединения России и Белоруссии. С каждым годом становится все меньше людей, которые жили в едином государстве СССР и помнят преимущества той жизни, в активный возраст входят новые поколения, для которых объединение с Россией не является приоритетной целью. Российские средства массовой информации по разным причинам внесли свой огромный разрушительный вклад в дело дискредитации идеи объединения России и Белоруссии. Если всем противникам идеи Союзного государства удастся добиться своей конечной цели, то это будет вторым крупнейшим политическим поражением России в ближнем зарубежье. Чтобы переломить нынешнюю стагнацию, видимо, придется дождаться смены нынешнего поколения руководителей в России и Белоруссии.
Похоже, что надолго испорчены и наши отношения с Молдовой, камнем преткновения в которых остается проблема Приднестровской республики, самопровозглашенной и никем не признанной, но сохраняющей свою живучесть уже в течение 17 лет. На территории Приднестровья находились крупные склады вооружения и военного имущества бывшего СССР, перешедшие в собственность России, и до сих пор там сохраняется небольшой контингент военнослужащих РФ, которые охраняют эти склады. Руководство Молдовы полагает, что присутствие этого воинского контингента и политическая поддержка со стороны России Приднестровья являются единственным препятствием для воссоединения страны, поэтому настойчиво ищет союзников для выдавливания России из этого региона. После победы «оранжевой революции» в Украине Кишинев получил важного союзника. Все западные страны уже давно и настойчиво требуют от России убраться из Приднестровья в соответствии со Стамбульскими соглашениями от 1999 года. Запад простил Молдове все ее внешние долги как наиболее бедному государству и упорно тянет ее в НАТО.
Россия не может определить свою конечную цель, а следовательно и линию для ее достижения, в этом регионе. Мы растягиваем как можно дольше эвакуацию военных грузов из Приднестровья, потому что их охрана остается единственным оправданием для присутствия там наших военнослужащих. Мы создаем искусственные конфликты в отношениях с Молдовой вроде запрета импорта на их дешевые вина в Россию под предлогом их несоответствия нашим санитарным нормам. За этим просматриваются клановые интересы российского бизнеса, прежних импортеров отстранили, а новых не создали. Кто-то под предлогом погашения молдавских долгов использует время для приобретения в этой республике хозяйственных активов. Сколько времени продлится такая неопределенность, сказать трудно, но скорее всего Россия окажется вынужденной уйти из Молдовы и Приднестровья. Частный российский бизнес успеет захватить какие-то куски собственности, но государственная политика, безусловно, окажется скомпрометированной.
Еще хуже сложились наши отношения с Грузией. Снова, как и в случае с Молдовой, «притчей во языцех» оказались две самопровозглашенные и непризнанные республики — Абхазия и Южная Осетия. Россия столкнулась с тем фактом, что после 1991 все грузинские правительства оказывались крайне антироссийскими. Почти два века Грузия входила в состав Российской Империи и СССР и пользовалась огромными преимуществами, вытекавшими из ее географического положения (знаменитая «монополия» на цветочную, фруктовую продукцию, привилегированное место отдыха и т. д.) и политической исключительности в силу присутствия в советском руководстве таких фигур, как И. Сталин, Л. Берия, С. Орджоникидзе и др. Легкое приобретение независимости вскружило голову новым руководителям Грузии. Никогда не угасавший национализм полыхнул обжигающим огнем. От Грузии отшатнулись Аджария, Абхазия, Южная Осетия, напуганные великодержавием Тбилиси. Отколовшиеся национальные окраины стали искать моральной поддержки и обыкновенной помощи у России, больше обращаться было не к кому.
Россия оказалась перед дилеммой: поддерживать единство Грузии или активно работать на укрепление отделившихся автономий. Решить эту проблему Россия не сумела, как тот буриданов осел, умерший от голода только потому что не мог решить, из какой охапки сена — правой или левой — надо есть. До сегодняшнего дня официально, на международно-правовом поле, Россия рассматривает Грузию как единое государство. Был даже период, когда Россия объявляла бойкот Абхазии и закрывала свою границу с ней, и открыла ее только по соображениям гуманитарного характера. Но в практической политике Россия оказывает поддержку властям непризнанных республик, она ведет с ними торговые операции, участвует в восстановлении путей сообщения, гарантирует спокойствие и неприкосновенность их границ путем дислокации (по трехсторонней договоренности между Грузией, Россией и властями непризнанных республик) российских воинских миротворческих контингентов.
Более 180 тыс. жителей Абхазии и Южной Осетии приняли российское гражданство, тем самым российские власти взяли на себя ответственность за их безопасность. Но в то же время все попытки властей непризнанных республик добиться принятия их в состав России были встречены ледяным молчанием со стороны Москвы, что порождает среди населения этих «государств» чувство неуверенности в своем будущем и недовольство непредсказуемой политикой России. Люди, принявшие российское гражданство, не чувствуют себя полноправными гражданами России, потому что на них не распространяются многие права и льготы, которыми пользуются жители коренной России (например, они не могут рассчитывать на получение материнского капитала в случае рождения второго и последующих детей).
Грузинскому президенту М. Саакашвили удалось сломить сепаратизм в Аджарии и восстановить в Батуми власть центрального правительства, потому что у Аджарии нет общей границы с Россией, но все попытки повторить этот сценарий в Абхазии и Южной Осетии терпят пока провал, что только увеличивает конфликтный накал в отношениях между Грузией и Россией. Грузинское правительство все усилия на международной арене направляет на то, чтобы добиться замены российского миротворческого контингента в Абхазии и Южной Осетии на международные силы, полагая, что таким образом удастся «кнутом или пряником» заставить мятежные автономии вернуться под власть Тбилиси. Но этот вариант сопряжен с опасностью серьезной гуманитарной катастрофы из-за накопившегося груза национальной непримиримости.
Решение США и западных держав добиться полной государственной независимости от Сербии для Косова может оказаться прецедентом для решения вопроса и о других непризнанных государствах мира, в том числе и находящихся на территории Грузии.
Российские войска, ранее дислоцированные в Грузии, после длительной и крикливой кампании, инсценированной М. Саакашвили, с требованием их скорейшего вывода, покинули грузинскую территорию и частично перебазировались в Армению, оставшуюся последним надежным партнером России в Закавказье, а частично вернулись на родину. Чем дольше тянется период конфликтности и неприязни между Грузией и Россией, тем хуже для народов обеих стран. Закрепляются стереотипы непримиримости, новые поколения впитывают в себя желчь противоречий. В нынешней Грузии даже те политические силы, которые настроены оппозиционно по отношению к М. Саакашвили, не выступают за нормализацию отношений с Россией.
