187
Предприятия, нуждаясь в информации о сотнях смежных производствах и тысячах продуктов, начали лихорадочно искать новые источники. Например, Всесоюзное химическое общество вдруг стали осаждать командированные с заводов — искать нужных им смежников через картотеку Общества, т. к. его ячейки имелись на каждом предприятии химического профиля. Некоторые уволенные работники министерств, догадавшиеся захватить с собой картотеки, стали торговать информацией.
Многие товары давали выручку до 50 долларов на 1 рубль затрат и покупались у предприятий "на корню". Некоторые изделия (алюминиевая посуда) превращались в удобный для перевозки лом и продавались как материал. По оценкам экспертов, в 1990 г. была вывезена 1/3 потребительских товаров. Пример: зимой 1991 г. к премьер-министру В.С.Павлову обратилось правительство Турции с просьбой организовать по всей территории Турции сеть станций технического обслуживания советских цветных телевизоров, которых имелось уже более миллиона. По официальным данным, из СССР в Турцию не было продано ни одного телевизора.
При этом сразу было нарушено социальное равновесие, т. к. личные доходы работников стали зависеть от искусственного показателя рентабельности: в легкой промышленности она составляла в 1990 г. 32 %, а в топливно-энергетическом комплексе 6,1 %.
Росту дефицита способствовала и начатая в мае 1985 г. "антиалкогольная кампания". Сокращение продажи водки и бюджетных поступлений от нее было полностью компенсировано ее изготовлением в "теневой экономике" (140–150 декалитров в 1987 г.). В 1989 г. эти теневые доходы, "изъятые из бюджета", составили 23 млрд. руб., в 1990 г. 35 млрд. руб. Помимо тяжелого удара по государственным финансам это привело к становлению мощной организованной преступности, активно вошедшей в политику.
Группа «Союз» равнодушно отнеслась к прохождению Закона: считалось, что общенародный характер собственности на промышленные предприятия есть конституционная норма, и для приватизации требуется предварительное внесение изменений в Конституцию СССР, для которых сторонники Закона не смогут собрать необходимых 2/3 голосов. В момент принятия Закона оказалось, что статья о характере собственности была давно исключена из Конституции без обсуждения, среди множества мелких поправок.
Хорошо изучена роль демократических политиков и публицистов в «раскачивании» конфликтов в Нагорном Карабахе, Чечне и Таджикистане. Это оправдывалось тем, что национализм — это идеология, которую легче всего направить на борьбу с "имперским центром".
Модель развития сепаратизма слегка видоизменялась в соответствии с условиями той или иной республики. Например, в Грузии националисты вначале обострили конфликт с абхазами и организовали, совместно с Центром, трагические события в Тбилиси в апреле 1989 г. (при разгоне митинга армией погибли 19 человек). После этого все движения, включая коммунистов, стали требовать независимости, а президентом был избран крайний радикал З.Гамсахурдия.
Анализ программ и действий всех главных сепаратистских движений показывает, что все три их главные идеологии — демократия, национализм и исламизм — на деле являлись идеологическими масками местных партийно-государственных элит, которыми прикрывались чисто прагматические цели раздела государства и его собственности.
Весь политический процесс перестройки изобилует такими противоречиями и неясностями. Невозможно принять их за следствие некомпетентности, более вероятно, что это — прием, облегчающий манипуляцию сознанием.
В официальной "Российской газете" 15 марта 1991 г. даже помещен плакат, на котором Россия на карте СССР изображена за тюремной решеткой.
В Москве более половины проголосовали против сохранения СССР. Главным результатом референдума было то, что он узаконил саму возможность роспуска СССР, который в массовом сознании был до этого незыблемым символом.
Так, принятая в Ново-Огареве процедура поэтапного подписания Договора приводила к беспрецедентной в мировой практике ситуации, когда в течение длительного времени на одной территории должны были существовать два государственных образования: Союз Советских Социалистических Республик и Союз Советских Суверенных Республик, c разным законодательством и даже с разными границами. Это повлекло бы за собой тяжелые последствия (что к тому времени уже показал опыт Югославии).
А.Н.Яковлев сказал о том пленуме: "Я думаю, они с ним расправятся на съезде. Причем больно расправятся, безжалостно. Если он не упредит их ".
По иронии судьбы, именно тому подразделению, что было повинно в смерти трех юношей, было приказано передвинуться от здания МИД на охрану "Белого дома", и одни и те же солдаты и офицеры, сами того не зная, были одновременно и "фашистскими убийцами", и "героями, перешедшими на сторону народа". После четырех месяцев следствия по делу о гибели юношей в туннеле уголовное дело прекращено и сделан вывод: экипаж БМП-536 подвергся нападению, оружие было применено законно. То есть, даже если бы солдаты стреляли на поражение, это было бы правомерным.
24 августа генеральный директор НПО «Сигнал», которое изготовляло систему связи Президента, В.Занин сделал заявление: "Ознакомившись с версией М.С.Горбачева, сделанной письменно в газетах, я утверждаю, что таким образом изолировать Президента СССР от связи невозможно… То есть был случай добровольного невыхода на связь". Самой современной спутниковой связью были оборудованы автомашины Горбачева, к которым обитатели виллы имели свободный доступ.
Обстановка была такова, что никого не волновали неувязки с правом: политики, подменяя суд, уже не только дали событиям юридическую квалификацию, но и вынесли приговор. Члены ГКЧП до суда и даже до следствия признаны преступниками. В целом, весь политический процесс 1991 г. находился в полном противоречии с правом. Один из обвиняемых по "делу ГКЧП", командующий сухопутными войсками генерал армии В.И.Варенников, отказался от амнистии и на суде был признан невиновным "ввиду отсутствия состава преступления".
Во время «путча» печать представила армию как институт "фашистских убийц", а генералитет — как коллективного врага народа. Потом было официально установлено, что 19–21 августа не было ни одного приказа, направленного против каких-то политических сил, а со стороны солдат и младших командиров не было ни одного случая агрессии или даже угрозы агрессии.
М.С.Горбачев продолжал с оптимизмом определять свою "однозначную позицию": "Я — за новый Союз, Союз Суверенных Государств — конфедеративное демократическое государство". Абсурдность формулы "конфедеративное государство" никого уже не трогала.