У. Бронфенбреннер подчеркивает, что эффективные методы успешной социализации детей, принятые в советской школе не являются чем-то неведомым, они прекрасно известны западной психологической науке. Дело в общественном строе, который предопределяет возможность или невозможность их применения в практике. Раздел своей книги об американской школе он заключает маленьким резюме «Еще раз о советском воспитании». Он пишет:
«Мы завершили анализ важнейших факторов, влияющих на поведение и развитие детей. Исходя из полученной перспективы представляется целесообразным вновь коротко остановиться на советских методах воспитания и рассмотреть их в свете тех принципов педагогического вмешательства, которые мы сформулировали. При этом нельзя не подчеркнуть, насколько широко осуществляются эти принципы в практике советского воспитания. Забота о питании и здоровье беременных женщин и новорожденных, применение в значительных масштабах моделирования позитивного поведения, массовое привлечение подростков и взрослых к работе с детьми младшего возраста, сознательное использование влияния коллектива при подкреплении желательного поведения, воспитание даже у маленьких детей чувства ответственности во имя общих целей класса, школы и района — вот та педагогическая стратегия, которая представляется наиболее эффективной с точки зрения воздействия на процесс социализации ребенка.
Обращает на себя внимание тот факт, что большинство исследований, которые мы использовали для обоснования наших принципов, было проведено на Западе. Изучая интересовавшие нас вопросы, мы пришли к выводу, что социальная психология получила в Советском Союзе статус узаконенной дисциплины лишь в конце пятидесятых годов, а систематические экспериментальные исследования в этой области стали появляться еще позже. Таким образом, мы столкнулись с парадоксом: принципы, которые ученые на Западе исследовали и в значительной степени ограничили стенами лабораторий, русские открыли и применили в национальном масштабе» [4, c. 126].
Да, советские русские применяли эти принципы, выработанные русской культурой, в масштабе всей многонациональной страны — а «новые русские» сегодня выкорчевывают эти принципы под апатичные взгляды родителей.
Реформа российской школы: доктрина и практика
В настоящий момент состояние российской школы определяется двумя массивными процессами — деградацией оставшейся в наследство от СССР советской школьной системы и строительства новой системы по проекту «школьной реформы».
Деградация советской системы идет как «стихийно» — вследствие создания новых социальных, экономических и культурных условий постсоветской России, неадекватных (или враждебных) социокультурному типу советской школы, так и целенаправленно, посредством административных и экономических мер, направленных на демонтаж старой школы как одного из важнейших устоев советского общественного строя.
В строительстве новой системы с самого начала был принят имитационный проект, ставящий целью скопировать и трансплантировать в России западную модель школьного образования, как в социальном, так и в философско-методологическом плане.
В связи с реформой школы в России возникло пусть не ярко выраженное, но глубокое социальное противостояние. Его надо рационально изложить и сделать, наконец, предметом общественного диалога, иначе не выйти из того тупика, в котором находится школьная реформа уже более 15 лет. Замалчивание сути противоречия и отказ от рефлексии относительно концепции и хода реформы делают весь дискурс интеллектуальных авторов и исполнителей ее доктрины иррациональным.
Объясняя установку на имитацию, Министр образования РФ В.М. Филиппов сказал: «Кто-то очень метко заметил: «В США есть цивилизация, но нет истинной, древней культуры. В России — богатая культура, но нет цивилизации». Наша задача — сохранить российскую культуру и создать цивилизованное общество». Утверждение, будто в России «есть культура, но нет цивилизации», совершенно некогерентно, такое прискорбно слышать от министра образования. О том, чтобы сохранить культуру России, «создавая цивилизованное общество» по образцу США, не может быть и речи, это просто нелепость.
Вот первое, фундаментальное основание для раскола общества: разве его согласия спрашивали на создание какого-то «цивилизованного общества»? Разве был достигнут компромисс относительно его социального и культурного профиля? С такими умолчаниями и хитростями можно разрушить общество, но построить что-то обманом или насилием — не выйдет.
Оказывается, перестройка школы прямо рассматривается как средство переделать сознание народа, это предусмотрено и в документах министерства. Вот «Проект федерального компонента государственного стандарта общего образования. Часть первая. Начальная школа. Основная школа» (М., 2002). Редактором его является бывший министр Э.Д. Днепров. В документе прямо и без обиняков ставится задача «эволюционной смены менталитета общества через школы».
А вот что внушает учителям глава департамента образования Самарской области Е.Я. Коган, удостоенный в 2000 г. официального звания «Человек года в образовании»: «Постулат о развитии личности замените приматом «карьеры и технологий». Срочно перенацельте учащихся на другие приоритеты. Забудьте о высшем образовании. Важнее, чтобы каждый смог выполнить простейшие операции: заполнить бланк, составить договор, подсчитать доход».
Если цель «реформы школы» — произвести замену культурного ядра России и тем самым изменить человека и общество, то это не могло не вызвать кризиса и сопротивления той части общества, которая не желает, чтобы некая политическая группировка меняла «ее менталитет». Такого мандата ни Днепрову, ни Филиппову, ни Фурсенко никто не давал.
Школа занята образованием народа. Ее главная задача — не обучение, а образование. Как следует из самого смысла этого слова, образование есть создание из ребенка частицы народа, причем народа именно данной, вполне конкретной страны. Российская школа из детей образует людей, соединяющихся в народ России, а не США или Люксембурга. Система образования имеет целью воссоздать, воспроизвести в новом поколении общество и культуру. Школа выполняет эту задачу методами обучения и воспитания, и эти методы связаны неразрывно. Учитель и соученики-однокашники передают ребенку те знания, умения и образ мыслей, которые считаются необходимыми в данном обществе, а также те понятия о добре и зле, нормы поведения и запреты, которые соединяют людей в одно общежитие, определяют жизнеустройство в этом обществе. Все это и составляет то «культурное ядро» общества, которое школа сохраняет и передает из поколения в поколение. Можно сказать, что школа — это «генетическая матрица» культуры, на которой воспроизводятся последующие поколения.
Для народа и его культуры, как и для любого организма, защита его «генетического аппарата» — одно из главных условий продолжения рода. Конечно, условия изменяются, мы развиваемся, развивается и ядро нашей культуры, но резкие мутации школы прерывают цепь времен, производят разрыв поколений, который может стать фатальным для судьбы народа.
Реформаторы поставили целью сломать прежнюю школу как носитель «генетического кода» культуры. Сломать — и создать новую, которая бы фабриковала человека иной цивилизации. Поскольку за образец в реформе взят Запад, разрушение старой школы ведется под лозунгами перехода к западной модели. Чем же не угодила наша школа? Министр В.М. Филиппов сказал, что реформа необходима потому, что наша школа отстала от школ «цивилизованных стран». Что это значит? Если следовать здравому смыслу, «отсталая» школа — это когда подросток выходит необразованным и не умеющим думать. Но ведь по этим показателям советская школа была намного лучше западной.
По официальным данным, в 1982 году на всех международных конкурсах советские школьники заняли первые места. В 1995 году РФ сошла на 8-9-е места. Теперь, по данным экспертизы ЮНЕСКО, проводившейся в 65 странах мира, РФ скатилась на 50-55-е места и оказалась по качеству образования в середине третьей — худшей — группы обследованных стран [9].
Но даже сегодня российская школа, хотя ее почти задушили, для основной массы школьников лучше западной — это подтверждают международные сравнения и те наши люди, которым пришлось преподавать в западных университетах. Пока что выпускник нашей средней школы гораздо более развит, широко образован и сообразителен, чем средний первокурсник западных вузов. Зачем же переделывать нашу школу на манер американской? В.М. Филиппов это объяснил так: «Изменяющееся российское общество требует адекватных изменений и от системы образования — нельзя консервировать то, что когда-то было лучшим в мире».
