Разумеется, одной отметкой в переписном листе дело не ограничивалось. В соответствии с принятым политическим курсом дети из семей, записанных в украинские, и в школах обязаны были обучаться на украинском языке. И газеты новообъявленные «украинцы» должны были читать на нем же. Украинизацией старались охватить все сферы жизни.
И все-таки люди оставались русскими. С измененными паспортными данными, а часто и с измененным с помощью пропаганды сознанием, они инстинктивно тянулись к русскому языку, к русской культуре. Новороссия оказалась более устойчивой против украинизаторских влияний, чем Малороссия. Русское чувство в людях лишь дремало. И сегодня пробуждается в ходе Русской весны. Пробуждения уже не остановить. И это, пожалуй, главное в происходящих событиях.
Существует ли на Украине фашизм?
Честно говоря, не думал, что после одесской Хатыни существование на Украине фашизма кому-то нужно доказывать. Слишком уж все очевидно. И тем не менее…
Тему главы мне подсказало поведение Леонида Кравчука на одном из столь популярных на Украине круглых столов. Бывшему пламенному коммунисту, секретарю ЦК КПУ по идеологии, непримиримому борцу с «украинским буржуазным национализмом», а потом первому президенту независимой Украины стало обидно за не таких уж давних врагов, а заодно и за Евромайдан. Обидно потому, что кто-то смеет называть их всех фашистами.
Леонид Макарович посчитал это оскорблением украинских патриотов. В ответ другой участник круглого стола, депутат Харьковского областного совета Владимир Алексеев заметил, что еще в 1940 году Степан Бандера называл Организацию украинских националистов (ОУН) «частью общеевропейского фашистского движения». Но изворотливый Кравчук тут же «парировал»: «У нас же сегодня нет партии имени Степана Бандеры!» И тем продемонстрировал либо собственное невежество, либо (скорее всего!) лицемерие.
Во-первых, печально известный «Правый сектор» — ударная сила Евромайдана — был создан на основе организации «Тризуб», носящей имя как раз Степана Бандеры.
Во-вторых, сам Евромайдан проходил под бандеровскими, то есть фашистскими, знаменами. Весьма характерно, что, захватив здание киевской мэрии, евромайдауны вывесили там огромный портрет Бандеры. Не Тараса Шевченко! Не Михаила Грушевского! Не Симона Петлюры! Даже не основателя ОУН Евгена Коновальца, который хотя и сотрудничал с гитлеровцами, но был ликвидирован еще до начала Второй мировой войны и, следовательно, формально не может нести прямой ответственности за преступления военного времени. Это ведь факт: якобы демократический Евромайдан проходил на фоне изображения лидера украинских фашистов, пособника немецких оккупантов, террориста и убийцы Степана Бандеры.
Наконец, политические деятели, пришедшие к власти в результате Евромайдана, являются идейными наследниками тогдашних оуновцев и в общем-то этого не скрывают.
Так что обижаться на имя фашистов в данном случае не следует.
Впрочем, отрицая наличие в стране бандеровщины, Леонид Макарович не одинок. Стоило Владимиру Путину еще в начале марта текущего года заявить, что Крым никогда не будет бандеровским, как захихикали, будто по команде, обслуживающие украинскую власть журналисты. Дескать, какой еще бандеровский Крым? Вот чего удумал! Нет на Украине никаких бандеровцев! Одна мастерица радиомикрофона, не блещущая интеллектом, но с претензией на оригинальность, пыталась даже острить: «Бандеровцы в Украине как чупакабра — никто их не видел, но все боятся! Хи-хи-хи!»
Правда, дружно обхихикивать заданную тему у представителей второй древнейшей профессии выходило не всегда. Случались и неувязки, когда, например, в эфир Первого канала Украинского радио пригласили некоего Владимира Вятровича, называющего себя историком. Сей деятель являлся активистом Евромайдана и в начале его стоял на трибуне в первых рядах (потом туда полезли более значимые фигуры и Вятровича оттеснили на задний план).
Приглашенный должен был высмеять «мифическую бандеровскую угрозу». Но настроен он был явно не юмористически и с места в карьер заявил, что выступать против бандеровцев могут только «совки», носители «совковой идеологии». Затем же стал говорить, что таких вот «совков» особенно много на юго-востоке страны, они там представляют угрозу украинской государственности, а значит, и поступать с ними нужно соответственно. «Это вопрос не идеологии, это вопрос безопасности», — еще раз подчеркнул Вятрович в заключение. И таким образом собственной персоной подтвердил: бандеровцы на Украине — реальность.
Вскоре г-на Вятровича назначили директором так называемого «Украинского института национальной памяти», где он теперь имеет возможность заниматься промыванием мозгов простым украинцам. Ну а на юго-востоке украинские власти стали решать «вопрос безопасности», занявшись борьбой с носителями «совковой идеологии».
Вятрович — не исключение, скорее — правило. Некоторые другие поклонники и последователи Степана Бандеры после Евромайдана сделали карьеру покруче. Представители национал-радикального Всеукраинского объединения «Свобода» заняли посты в правительстве, возглавили Генеральную прокуратуру, ряд областных и районных администраций. Глава Службы безопасности Украины оказался тесно связан с «Правым сектором». Да и так называемые национал-демократы, делящие сегодня власть с национал-радикалами, на практике мало чем отличаются от последних. Вместе они проводят политику, которую, на мой взгляд, правомерно называть фашистской.
Судите сами. Согласно всевозможным политическим и политологическим справочникам признаками фашистского режима являются: тоталитаризм, национализм, ксенофобия, этатизм, экстремизм, милитаризм, антикоммунизм.
С тоталитаризмом все очевидно. Власть на Украине стремится к контролю над всеми сферами общественной жизни. Подавляется не только политическая оппозиция. Инакомыслие запрещается повсюду. Все сильнее ограничивается свобода слова, свобода творчества. Дошло до того, что крамольной считается демонстрация российских телесериалов и кинофильмов, где среди положительных героев присутствуют сотрудники правоохранительных органов или военные. А вот «мыльные оперы» российского производства показывать пока можно, хотя новый министр культуры уже высказал пожелание, чтобы такая продукция подвергалась дублированию на украинском языке.
Справедливости ради стоит признать, что в отношении языка еще допускается некоторый либерализм. Как выразилась одна проевропейски настроенная журналистка: «Не надо сейчас заставлять жителей юго-восточных регионов говорить по-украински. Этот вопрос пока не ко времени». «Ко времени» он будет, вероятно, тогда, когда властям удастся (если удастся!) подавить волнения в Донбассе.
Все ясно и с национализмом. Эта идеология исповедуется представителями режима откровенно. Остроты добавляет то, что речь идет об искусственно создаваемой нации, принудительно вычленяемой из нации русской (которую, как свидетельствует история, вместе составляют великорусы, малорусы и белорусы). Тем сильнее усердствуют «украинские националисты» (правильнее их назвать сепаратистами) в разжигании русофобских настроений.
Еще один признак фашизма — ксенофобия — ненависть к «чужому», конкретно — к русскому, заметна на современной Украине невооруженным глазом. Ярко проявляется и этатизм — проповедь максимального подчинения интересов личности и отдельных общественных групп интересам государства. Лозунг «Украина превыше всего!» давно пропагандируется национал-радикалами, а ныне воплощается в жизнь и национал-демократами, находящимися при власти.
Милитаризм — принцип применения силы при решении конфликтов, в том числе внутренних. Экстремизм — приверженность к крайним мерам. Все это наглядно продемонстрировано в Одессе 2 мая и продолжает сегодня демонстрироваться при «умиротворении» Донбасса. К тому же опирается режим в своих карательных акциях прежде всего на провластные экстремистские группировки.
Наконец, антикоммунизм. Вопрос о запрете компартии уже поставлен на повестку дня. И то, что это недемократично, никого во власти не интересует.
Как видим, признаки фашизма налицо. Какие еще нужны доказательства? Ответ на вопрос, вынесенный в заголовок, можно дать, увы, только положительный. Сумерки бандеровщины сгущаются над Украиной и грозят превратиться в непроглядный мрак с очень неблагоприятными последствиями. Что же делать?
В свое время выдающийся украинский поэт Василий Симоненко написал замечательное стихотворение «Нет, не умерла Украина!». Посвящено оно бандеровцам, бесчинствовавшим в стране в период гитлеровской оккупации. Эти самозванные «патриоты» погубили бы Украину и ее народ, «когда б тогда, — цитирую поэта в переводе на русский, — Украйне на подмогу с востока не вернулись «москали».
