Отсюда вовсе не следует, что бить витрины хорошо. Вне зависимости от того, как мы относимся к общепиту а ля Макдональдс, цивилизация выработала гораздо более осмысленные и содержательные способы протеста. Проблема, однако, в том, что пресса полностью снимает с себя ответственность за развитие демократического диалога. Осуждая эксцессы демонстрантов и полиции, она полностью отказывается признать хотя бы долю вины за собой и делает вид, будто господствующий подход к информации никак не влияет на происходящее. Увы, это не так. Спрос рождает предложение.
Разумеется, в Праге пресса присутствовала на встрече Дж. Вуль-фенсона с представителями неправительственных организаций точно так же, как и на дискуссии критиков корпоративной глобализации с международными финансовыми лидерами, которая под патронажем президента Гавела была проведена в Пражском замке. Но в том-то и дело, что участие в этих встречах принимали люди влиятельные и знаменитые — пусть даже и со стороны протестующих. Рядовые участники протестов не были на подобные встречи допущены, а сама дискуссия напоминала спектакль, поставленный специально для телекамер.
Демократия состоит не только в возможности высказать разные точки зрения (что отчасти было продемонстрировано на дискуссии в Замке), но и в возможности высказаться для всех.
Дело не только в политике. В основе проблемы — безразличие средств информации, прежде всего телевидения, к любой попытке «скучного» теоретизирования, господство банальности и отказ прислушаться к мнению тех, кто оказался за пределом узкого крута производителей новостей (официальных или альтернативных — в конечном случае не важно).
Стремление средств информации показать самое «выразительное» и «драматичное» ведет к преувеличению масштабов насилия и конфликта в телевизионной версии событий. Например, «в Праге не осталось ни одной целой витрины», хотя было разбито только несколько «Макдональдсов» и Centucky Fried Chicken.
Это тоже далеко не безобидно, ибо пресса задает стереотипы поведения. Возможно, кто-то считает, что таким образом можно оттолкнуть людей от насильственных действий, но скорее всего будет достигнуто обратное. Среди участников выступлений протеста складывается ощущение, что «СМИ замечают только насилие». Соответственно, у телезрителей формируются собственные стереотипы, далеко не всегда предсказуемые и безобидные. Так, часть молодежи, политически идентифицирующей себя с протестом, начинает вырабатывать позитивный стереотип относительно насилия.
Один из восточноевропейских анархистов вечером 26 сентября назвал произошедшие столкновения «европейским ритуально-карнавальным насилием», добавив при этом, что в других частях света все было бы гораздо хуже. Смысл этого высказывания предельно ясен: очень многое делалось напоказ, специально для теле- и фотокамер. И это тоже реальная проблема для движения: ставка на насилие, пусть и карнавальное, как главный метод пропаганды так же нелепа и опасна, как и догматически понимаемое «ненасилие».
Ясно, что ставка на насилие сама по себе неизбежно приведет движение к краху, если ключевым моментом для нас не станет борьба за реализацию наших позитивных принципов. Мы должны не произносить общие слова о «ненасилии», а сформулировать четкую стратегию движения, которая позволила бы реалистически свести насильственные эксцессы к минимуму. Чем более организованными и осмысленными будут наши действия, тем больше шансов, что это удастся.
Прага действительно стала переломным моментом. Чувства сделали свое дело. Теперь очередь за разумом.
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ВНУТРЕННИХ ТЕРРОРИСТИЧЕСКИХ ГРУПП, СОГЛАСНО ОФИЦИАЛЬНОЙ АНАЛИТИКЕ ФБР
Перевод Лефт.ру
ФБР считает внутренним терроризмом незаконное применение или угрозу применения насилия лицом или группой лиц, базирующихся и действующих исключительно внутри Соединенных Штатов Америки или их территорий без управления из-за границы и преданных идее, направленной против людей или собственности, с намерением запугать или принудить к выполнению ряда мер правительство или население для достижения политических или социальных целей.
Вторая категория внутренних террористов — левые группы, обычно исповедующие революционную социалистическую доктрину и видящие себя защитниками людей от «обесчеловечивающей собственности», капитализма и империализма. Их цель добиться изменений государственного строя Соединенных Штатов посредством революции, а не общепринятого политического процесса.
Анархисты и экстремистские социалистические группы — многие из которых, такие, как партия «Рабочий мир» (Workers'World Party), группа «Завладейте улицами» (Reclaim the Streets), и «Карнавал против капитализма» (Carnival Against Capitalism), имеют международное представительство и временами также представляют потенциальную угрозу Соединенным Штатам. Например, анархисты, действующие индивидуально и группами, стали причиной большинства беспорядков во время встречи Всемирной торговой организации на уровне министров в 1999 году в Сиэтле.
Узкоспециализированный терроризм отличается от традиционного левого и правого терроризма тем, что цель экстремистских группировок этого толка — решить специфические проблемы. Узкоспециализированные экстремисты продолжают проводить насильственные действия, мотивированные тем, чтобы заставить общественные группы, включая обычное население, изменить отношение к тем или иным вопросам. Эти группы входят в крайние течения политических и общественных движений защиты прав животных, запрета абортов, защиты окружающей среды, ядерного разоружения, и других.
Механизм функционирования этого манихейского мира мы раскрыли в работе «Черная кожа, белые маски» («Реаи noire, masques blancs»;, вышедшей в издательстве «Seuil».
Ф. Фанон писал свою работу в 1961 г. - прим. пер.
См. главу 5, «Колониальная война и психические расстройства».
Энгельс Ф. Анти-Дюринг. Отдел II. глава III: «Теория насилия». - М.: Политиздат, 1983. -С. 166-167.
Напомним, что книга написана в 1961 году, когда лидера победившей за два года до этого кубинской революции многие аналитики считали Калифом на час (примеч. ред).
В 1953 г. премьер-министр Ирана Мохамед Моссадык, попытавшийся национализировать нефтяную промышленность, был смещен со своего поста и арестован с подачи английской разведки (примеч. ред.).
Возможно, угодивший за решетку лидер действительно является выразителем подлинных чаяний угнетенного народа. В этом случае колониализм воспользуется его отсутствием и попытается найти новых, более подходящих для него вождей.
Специальное административное подразделение (SAS) - офицерский корпус, в задачи которого входило укрепление контактов с населением Алжира мирными средствами.
Фанон ссылается на известное высказывание Мирабо: «Я здесь по воле народа, и лишь угроза штыка заставит меня покинуть мое место» (примеч. англ. пер.).
Очевидно, что такая зачистка разрушает то, что колонизатор хотел бы сохранить. Как раз на это указывает Сартр, когда пишет: «Если говорить в двух словах, то сам факт повторного их озвучивания [речь идет о расистских идеях] обнаруживает, что одновременное объединение всех против местного населения невозможно. Идея подобного союза лишь время от времени приходит на ум, а в качестве конкретного проявления она может осуществиться только через активное объединение с целью физической расправы со всеми местными жителями, что само по себе является полным абсурдом, хотя постоянно искушает колонизаторов. Но даже если эта идея была бы выполнима в принципе, успешно реализовать ее можно было бы лишь при условии моментальной ликвидации колониальной зависимости». («Критика диалектического разума», с. 346.)
Э. Сезар (Aime Cesaire), «Чудесное оружие. (И собаки молчали)» [Les Armes mjraculeuses (Et les chiens se taisaient)].
Временные поселения пастухов.
Мы должны возвратиться к этому периоду, чтобы оценить важность принятого решения с точки зрения французского правительства в Алжире. В четвертом выпуске «Алжирского сопротивления» от 28 марта 1957 г. мы можем прочесть следующее: «В ответ на пожелание, высказанное Генеральной Ассамблеей ООН, французское правительство решило создать в Алжире городские отряды самообороны. «Крови было пролито уже достаточно», - таков был вердикт Организации Объединенных Наций. Лакост ответил: «Дайте нам сформировать отряды самообороны». «Прекратите огонь», - посоветовала Ассоциация содействия ООН. Лакост громко закричал: «Мы должны вооружить гражданское население». Несмотря на то, что, по рекомендации ООН, обе стороны были приглашены на телевидение с целью войти в непосредственный контакт друг с другом и попытаться выработать общее соглашение, найти мирное и демократическое решение проблемы, Лакост издает закон, согласно которому каждый европеец должен был получить оружие и стрелять в любого, кто покажется ему подозрительным. На Ассамблее была достигнута договоренность о том, что власти должны были любой ценой препятствовать жестоким и чудовищным репрессивным мерам, граничащим с геноцидом. В ответ Лакост предлагает: «Дайте нам привести в порядок нашу репрессивную машину и устроить охоту на алжирцев». Символично, но он наделяет военных гражданской властью, а гражданским лицам дает военную. Круг замкнулся. Внутри окружения - алжирцы, безоружные, изголодавшиеся, выслеженные, отвергнутые, пострадавшие от бомбардировок, подвергнутые линчеванию. Скоро их будут резать как подозрительных. Теперь в Алжире не найдется ни одного француза, который бы не обладал правом применять оружие. Его об этом еще и просят. Месяц спустя после призыва ООН к спокойствию, в Алжире не осталось ни одного француза, которому не было бы позволено находить и преследовать вызывающих у него подозрение алжирцев. Его к этому еще и обязали». «Месяц спустя после голосования для принятия окончательного решения Генеральной Ассамблеей ООН в Алжире не найдется ни единого европейца, которого бы не привлекли к самому отвратительному мероприятию нашего времени - уничтожению людей. Демократическое решение? Да-да, что-то не похоже, признает Лакост. Давайте начнем с истребления алжирцев, а чтобы добиться этого, давайте вооружим гражданских и дадим им полный карт-бланш. Пресса города Парижа, в основном, прохладно отреагировала на создание вооруженных отрядов. В печатных изданиях они были названы фашистской милицией. Все так. Однако на индивидуальном уровне, с точки зрения прав человека, что есть фашизм, как не колониализм, когда он глубоко укореняется в колонии? Распространяется мнение о том, что отряды систематически легализируются и даже одобряются. Но разве тело Алжира не достаточно исполосовано ранами за последние сто тридцать лет? День ото дня эти раны множатся, становятся все больнее и оставляют еще более глубокие следы, чем обычно. «Будьте осторожны», - советует депутат парламента г-н Кенне-Виньеа «Создавая отряды самообороны, разве мы не рискуем увидеть, как расширяется пропасть между двумя общностями в Алжире?» - продолжает он. Верно сказано. Но разве статус колонии не есть просто-напросто организованный способ порабощения целого народа? Алжирская революция оспаривает колониальное рабство и отрицает эту бездну. Алжирская революция обращается к нации, оккупировавшей территорию Алжира, и бросает ей в лицо: «Уберите ваши клыки прочь от истекающей кровью плоти Алжира! Дайте свободу слова алжирскому народу!» «Говорят, что формирование отрядов отряды самообороны облегчит задачу армии. Появится возможность отправить некоторые военные подразделения на охрану границ с Марокко и Тунисом. В Алжире насчитывается 600000 солдат. Почти все военно-морские и военно-воздушные силы сосредоточены здесь. Сюда же приплюсуем огромную и быстро реагирующую полицию. Она успела стать притчей во языцех, ибо ее ряды пополнились бывшими палачами из Марокко и Туниса. Полицейских в Алжире наберется на 100000 человек. И при таких цифрах надо «облегчать армии задачу»? Так что давайте присвоим воинские звания миллионам горожан. Факт остается фактом: истеричное и преступное неистовство Лакосты навязывает звание военного даже проницательным французам. Дело в том, что в самом аргументе, который служит оправданием созданию отрядов самообороны, заложено противоречие. Свою задачу французская армия будет решать бесконечно. Следовательно, если целью становится поиск средств, способных заставить алжирский народ умолкнуть, то это значит, что дверь в будущее закрывается навсегда. Прежде всего запрещают анализировать, понимать или измерять глубину и концентрацию алжирской революции: ведомственные лидеры, лидеры микрорайона, уличные лидеры, лидеры отдельных домов, лидеры, контролирующие лестничную клетку... Сегодня к шахматной доске, расположенной на поверхности, добавилась подземная сеть». «В течение сорока восьми часов было завербовано две тысячи добровольцев. Проживающие в Алжире европейцы немедленно откликнулись на призыв Лакосты к убийству. Отныне каждый европеец должен проверять всех алжирцев в его секторе. Кроме того, на него возлагается ответственность за своевременную доставку информации, за «быстрый ответ» на террористические акты, за выявление подозрительных лиц, за ликвидацию беглых и за усиление полицейского надзора. Естественно! Ведь следует облегчить работу армии. Теперь к операциям по зачистке захваченной территории прибавилось, условно говоря, боронование, отличающееся более глубоким проникновением Теперь к убийствам, в которых проходят трудовые будни, добавились запланированные убийства. «Остановите кровопролитие», - посоветовала Организация Объединенных Наций. «Наилучший способ сделать это, - ответил Лакост, - «убедиться в том, что не осталось крови, которую можно пролить». Алжирский народ, вынужденный сдаться полчищам Массу, попадает под попечительство городских отрядов самообороны. Приняв решение о формировании этих отрядов, Лакост открыто демонстрирует, что не допустит вмешательства в его войну. Создание отрядов самообороны - доказательство того, что нет никаких ограничений, поскольку начался процесс гниения. Действительно, в данный момент он является пленником ситуации. Но что за странное утешение - при падении тянуть за собой всех!»
