Ознакомительная версия.
Кстати, вот к какому ценностному провалу приводит деградация рационального мышления. Профессор А. Ципко работал в институте идеологического профиля, был близок к секретарям ЦК КПСС и пытался убедить граждан, что «страны идут к неолиберализму, минуя социал-демократию» ради высоких ценностей. А ведь у него перед глазами был переход в Чили от социал-демократии Альенде к неолиберализму Пиночета. Механизм этого перехода был известен, в более мягкой форме он был реализован и в России – хотя, конечно, Горбачев – не Альенде.
Но как поворачивается язык приветствовать такие переходы и убеждать всех, что насаждение неолиберальной модели означает демократию! Профессор Бруно Гроппо из Сорбонны читал в Москве лекцию и напомнил: «Как и большая часть стран Латинской Америки, Чили и Аргентина в 70—80-е годы пережили период военных диктатур, установленных при поддержке Соединенных Штатов. Характерной чертой этих диктатур была планомерность физического – именно физического – уничтожения политических оппонентов. …Военные диктатуры были инструментом, который служил для насильственного насаждения неолиберальной экономической модели, плачевные последствия применения которой для аргентинской экономики хорошо известны. Диктатуры поддерживались экономическими и социальными секторами, заинтересованными в реализации такой модели» [23].
Нарушение логики в доктрине реформ было очень многообразным. Академик Т. И. Заславская в конце 1995 г. на международном форуме «Россия в поисках будущего» делает главный, программный доклад. Она говорит о дефиците, якобы преодоленном благодаря повышению цен: «Это – крупное социальное достижение… Но за насыщение потребительского рынка людям пришлось заплатить обесцениванием сбережений и резким падением реальных доходов. Сейчас средний доход российской семьи в три раза ниже уровня, позволяющего, согласно общественному мнению, жить нормально» [13].
Такова логика ведущего социолога-реформатора. Люди погрузились в бедность, они не могут покупать прежний набор продуктов и, таким образом, выброшены с рынка (что и стало механизмом «преодоления дефицита») – и это называют «крупным социальным достижением»!
Некогерентность часто бывает следствием гипостазирования. Продуктом такого сочетания стало понятие конкуренции. В одном из документов правительства можно было прочитать: «В настоящее время принята трехлетняя Программа социально-экономического развития Российской Федерации на 2003–2005 годы. Она предусматривает прежде всего повышение конкурентоспособности России… В отсутствие значимых межстрановых барьеров для перемещения капитала, рабочей силы, технологий, информации первостепенное значение для России приобретает проблема поддержания национальной конкурентоспособности в борьбе за привлечение мировых экономических ресурсов, а также за удержание собственных».
Почему для правительства «прежде всего» конкуренция, а не улучшение здоровья народа, не искоренение бездомности, не восстановление тракторного парка сельского хозяйства – независимо от «конкурентоспособности» этих мер? И с чего вдруг правительство решило, что теперь исчезли «значимые межстрановые барьеры для перемещения капитала, рабочей силы, технологий, информации»? Это утверждение просто нелепо – попробуйте «переместиться» в США, даже если экономический барьер в виде авиабилета для вас не является значимым. Кроме того, выходит, государство отказывается выполнять функцию «удержания собственных экономических ресурсов» теми средствами, которыми все государства пользуются испокон веку (то есть административными), и возлагает эту задачу на конкурентоспособность? А если Россия еще 50 лет будет проигрывать в конкуренции на рынке – значит, тащи из нее ресурсы, кому не лень? Зачем тогда вообще нужно такое государство?
В действительности большая часть человеческих отношений никак не может строиться на основе конкуренции, а строится на соединении усилий и сотрудничестве – и государство, и семья, и наука, и культура.
Говорится, что сегодня, в условиях глобальной конкуренции, мы «должны опережать другие страны и в темпах роста, и в качестве товаров и услуг, и в уровне образования, науки, культуры. Это – вопрос нашего экономического выживания». Как вообще возможно такое условие? Что значит, например, опередить США «и в качестве товаров и услуг, и в уровне науки»? Как известно, все это США обеспечили себе прежде всего благодаря авианосцам и морской пехоте, для чего на 2011 финансовый год на «оборонные» нужды Обама запросил бюджет в 708,3 миллиарда долларов. А в Российской Федерации в 2010 г. военный бюджет составил около 40 млрд. долларов. Зачем же нам лезть на ринг тягаться с США в этой «конкуренции»?
И почему, если мы проиграем США по числу нобелевских лауреатов или качеству услуг ночных клубов, мы «экономически не выживем»? Это более чем странное утверждение. Мы не выживем как раз в том случае, если примем эту жизненную философию, убедимся, что переплюнуть США «в качестве товаров и услуг» не можем, и хором крикнем: «Так жить нельзя!»
Конкурентная борьба возникла вместе с капитализмом, и это очень недавнее «изобретение». А до этого десятки тысяч лет человек жил в общине и вел натуральное хозяйство. И сегодня еще большинство населения Земли вовсе не мыслит жизнь как арену экономической борьбы с ближними.
Здесь приведены примеры некогерентных утверждений по разным проблемам экономики. Примеры можно умножить. Эта деформация типа мышления большой части интеллектуального сообщества имела тяжелые последствия для страны. Общий регресс навыков рационального сознания стал фактором, углубившим системный кризис. Заметного улучшения в этом плане пока не произошло.
Деформация меры. Одной из самых тяжелых и опасных для экономики деформаций мышления стала утрата способности «взвешивать» явления. Чувство меры – важная составляющая рационального сознания, необходимый инструмент методологического оснащения разума.
Вебер особо отмечает ту роль, которую «дух счета» (calculating spirit) сыграл в становлении культуры современного общества: пуританизм «преобразовал эту расчетливость, в самом деле являющуюся важным компонентом капитализма, из средства ведения хозяйства в принцип всего жизненного поведения».
Наука ввела в обыденную культуру язык чисел. Подъем во время перестройки аутистического сознания в мышлении экономистов привел к утрате расчетливости. Произошла архаизация их сознания. Важнейшее свойство расчетливости, даваемое образованием и опытом, – способность быстро прикинуть в уме порядок величин. Когда расчетливость подорвана, сознание людей не отвергает самых абсурдных количественных утверждений, они действуют на него магически. Человек теряет чутье на ложные количественные данные.
Есть целый ряд общих, почти незаметных приемов разрушения меры, дискредитации числа или вообще количественных аргументов. Первый из таких приемов – манипуляция с числами, при которой они используются как магические образы, оказывающие на людей гипнотическое воздействие.
Вот в 1994 г. академическому журналу «Общественные науки и современность» дал интервью член Президентского совета доктор экономических наук Отто Лацис. Он сказал: «Еще в начале перестройки в нашей с Гайдаром статье в журнале «Коммунист» мы писали, что за 1975–1985 годы в отечественное сельское хозяйство была вложена сумма, эквивалентная четверти триллиона долларов США. Это неслыханные средства, но они дали нулевой прирост чистой продукции сельского хозяйства за десять лет» [24].
Итак, вложения 250 млрд. долларов за десять лет, то есть по 25 млрд. в год, названы «неслыханными средствами». Что же тут «неслыханного»? Годовые вложения в сельское хозяйство страны масштаба СССР в размере 25 млрд. долларов – сумма не просто рядовая, но очень и очень скромная. О. Лацис обязан был бы сказать, сколько, по его оценкам, следовало бы ежегодно вкладывать в сельское хозяйство[3].
Он обязан был встроить свою «неслыханную» величину в реальный международный контекст. Например, упомянуть, что в 1986 году только государственные бюджетные дотации сельскому хозяйству составили в США 74 млрд. долларов. По меркам Западной Европы того времени величина госбюджетных дотаций должна была бы составить в СССР 613 млрд. долларов! Только бюджетных дотаций!
Массы читателей и телезрителей не замечали такого грубого нарушения меры, разум не подавал им сигнала тревоги.
А. Н. Яковлев, говоря о «тотальной люмпенизации общества», которое надо «депаразитировать», приводил такой довод: «Тьма убыточных предприятий, колхозов и совхозов, работники которых сами себя не кормят, следовательно, паразитируют на других»[4].
Ознакомительная версия.
