Необходимо особо подчеркнуть, что связь с международным терроризмом осуществляло главным образом не 22-е управление — международное антитеррористическое подразделение Штази, а больше — 3-й отдел главного управления «А». Еще задолго до того, как контрразведка столкнулась с проблемой терроризма, главное управление «А» установило прекрасные отношения с зарубежными террористическими организациями, особенно из стран арабского мира.
Тем временем в ГДР обучение «бойцов национально-освободительных движений» продолжалось полным ходом. Виганд, «опекавший» иностранцев, проживавших в ГДР, какое-то время испытывал подозрения в том, что сотрудничество правящей верхушки Восточной Германии значительно расширилось. Однако у него не было никаких свидетельств этого, за исключением того, что он видел, как увеличивается число официальных лиц из радикальных арабских государств, встречавшихся с партийными и правительственными чиновниками ГДР.
16 марта 1979 года полковник Биганд встретился со своим агентом «Тони» — лидером курдской организации, проживавшим в Западном Берлине. Встреча оказалась отнюдь не рядовой. Курд, находящийся в изгнании по причине своей оппозиционности правящему иракскому режиму, рассказал, что через несколько дней в восточногерманский аэропорт «Шёнефельд» прибывает Абу Дауд, целью приезда которого является встреча с террористами, действующими в Западном Берлине и ФРГ.
Виганд в этот момент вспомнил, что он ощутил в свое время, посмотрев фотографии последствий кровавой бойни, устроенной на Мюнхенской олимпиаде в 1972 году, когда были убиты 11 израильских спортсменов и один офицер западногерманской полиции.
Пять террористов было застрелено полицейскими. Абу Дауд, лидер группы «Черный сентябрь», сотрудничавший с ООП, был опознан оставшимся в живых террористом как главный организатор мюнхенской резни. Двумя годами ранее Дауд бежал из Иордании, после того как местные власти узнали, что он является руководителем группы палестинских террористов, пытавшихся свергнуть короля Хуссейна. Дауд, он же Вали Саад, он же Юсеф-бин-Ханна, родился в 1937 году в Шилу, близ Иерусалима. Здесь же обучался юриспруденции и работал учителем. Его настоящее имя было Махмуд Одех. В 1973 году в Иордании его приговорили к смертной казни за участие в покушении на жизнь короля Хуссейна. Тем не менее, после того как «Черный сентябрь» совершил нападение на посольство Саудовской Аравии в Хартуме и Париже и пригрозил новыми террористическими актами против Иордании и других арабских стран, Хуссейн полностью простил Дауда.
Дауд в Восточной Германии
Если бы «Тони» не был столь нужным агентом, Ииганд посчитал бы поступившую от него информацию полным вздором. У полковника просто не укладываюсь в голове, что Дауд осмелится отправиться в ГДР, а особенно в Восточный Берлин. Виганд задумался над тем, почему Дауд чувствует себя в безопасности. Принимая во внимание границы с Западным Берлином, израильская разведка «Моссад» и другие спецслужбы могли бы легко обнаружить и ликвидировать его.
Подробности, сообщенные «Тони», в том числе и известия от агентов на Ближнем Востоке, убедили Виганда в том, что Дауд на самом деле появится в ГДР. Информатор предупреждал, что Дауд, скорее всего, проведет встречи с террористическими группами с целью становления новых руководящих структур в Западной Европе и ФРГ и, одновременно, планирования новых силовых акций.
Неприятие Вигандом терроризма заставило его незамедлительно принять нужные действия. Было уже далеко за полночь, когда он вернулся в свой служебный кабинет в штаб-квартире МГБ. По телефону он связался с несколькими своими подчиненными. Всю ночь и псе следующее утро контрразведчики перелистывали страницы многих десятков тайных досье. В результате проведенной работы полковник Виганд написал донесение генерал-полковнику Бруно Беатеру, первому заместителю Мильке. Причина, по которой он обратился к нему, а не к Мильке, заключалась в том, что Беатер, по его мнению, был настоящим, реальным руководителем, практиком, а не «партийным боссом», каковым являлся Мильке. Виганд, отзывавшийся о генерал-полковнике как о единственном «нормальном человеке» в рядах аппарата МГБ, считал, что проблему с визитом в ГДР Дауда лучше всего будет решать с Беатером, ветераном коммунистического движения, в годы второй мировой войны воевавшим в составе Красной Армии.
Донесение Виганда, имевшее гриф высшей секрета ности и датированное 17 марта 1979 года, содержало в себе подробную информацию о встрече с информатором, а также данные на самого Дауда. В нем также содержалась рекомендация арестовать Дауда сразу по прибытии или же, если его арест будет невозможен по политическим причинам или из опасений террористических актов в ГДР, отказать ему во въезде в ГДР. Не успел Виганд передать свое донесение офицеру связи чтобы тот передал его замминистра МГБ, как его вызвали к полковнику Харри Далю, руководителю 22-го управления. Даль желал услышать от Виганда, что тог намеревается делать с Даудом.
Виганда охватило подозрение. «Что вам известно об этом?» — спросил он у Даля. Тот ответил, что ему стало известно о ночном бдении Виганда и о том, что Виганд связывался с полковником Гельмутом Фойгтом из 22-го управления.
«Ну, хорошо, значит будем работать над этим делом вместе, — предложил Виганд. — Дауд собирается послезавтра приземлиться в Шёнефельде. Мне кажется, его следует арестовать».
Обычно дружелюбный, Даль сделался вдруг грубыц и безапелляционным тоном отчеканил: «Никого арестовывать вы не будете! Нечего совать нос в это дело. Дауд прибывает в ГДР вполне легально, по приглашению. Министр назначил меня лично отвечать за круглосуточную охрану Дауда».
Виганду сначала показалось, что это шутка. Прежде чем он успел сказать что-либо, Даль добавил, что если полковник не хочет иметь неприятностей, то ему следует прекратить копаться в этом деле. Поскольку поведение Даля было столь необычным, Виганд понял, что шагнул за границы дозволенного. Однако невзирая на это, он отправил свое донесение генералу Беатеру, который незамедлительно откликнулся на него. Виганду было сообщено, что делом Дауда занимается 22-е управление и получен приказ «прекратить какие либо действия».
Однако на данном этапе развития событий Виганду уже было поздно выполнять приказ: его агент «Тони» уже был задействован в этом деле и получил указания продолжать сбор информации. «Тони» н свою очередь привел в действие свою собственную агентурную сеть. Колее того, как он мог сказать своему агенту-курду, что правительство ГДР пригласило убийцу-палестинца к себе качестве почетного гостя?
Хотя Виганд не мог арестовать Дауда, он мог по крайней мере наблюдать за ним и отслеживать каждый его шаг, чтобы воспользоваться этим в будущем. 19 марта 1979 года он отправился в аэропорт «Шёнефельд», где видел, как пресловутый террорист спустился на землю по трапу самолета первого класса авиалинии «Интер-флюг», прибывшего из Дамаска.
К удивлению Виганда, Дауда встречала представительная правительственная делегация. Он еще больше удивился, увидев своего старого приятеля Вольфганга Краузе, выступавшего в роли мажордома этой делегации. Краузе некогда возглавлял один из отделов управления внешних сношений ЦК СЕПГ.
Какое-то время он пропал из поля зрения Виганда, хднако полковнику было известно, что Краузе периодически бывает с дипломатическими заданиями в Ливане и Сирии.
В аэропорту Виганд выяснил, что Краузе теперь является заместителем директора Комитета международной солидарности ГДР и сейчас исполняет роль почетного сопровождающего» Абу Дауда.
Из Шёнефельда Дауд выехал в правительственной машине, сопровождаемый другим автомобилем, в котором Виганд признал машину управления по борьбе с терроризмом. Виганд следовал за ними на безопасном расстоянии. Первую остановку Абу Дауд совершил в здании ЦК СЕПГ. Следовательно, террорист был почетным гостем самого Центрального Комитета! Полковник решил про себя, что теперь его вряд ли что может удивить в этой жизни. Его вера в непогрешимость руководства ГДР стремительно пошла па убыль.
Теперь Виганд знал, что в ЦК устроен прием в честь Абу Дауда, однако имена его участников ему были неизвестны, но он был достаточно осторожен, чтобы как-то проявлять заинтересованность к этому делу.
Из ЦК Дауда отвезли в Комитет солидарности на новый прием. Поселили «почетного гостя» в роскошном номере «Метрополя» — в ту пору самого шикарного отеля Восточной Германии, находившегося на Фридрихштрассе, всего лишь в паре кварталов от Стены и КПП «Чекпойнт Чарли». Виганд обратил внимание на то, что охраняли Дауда офицеры из управления по борьбе с терроризмом, а не телохранители из Штази обычно занимавшиеся охраной высших правительственных чиновников или гостей ГДР из числа Особо Важных Персон.
