У шерстокрылов и белок патагий эволюционировал независимо – это называется конвергентная эволюция. Но они не единственные лесные млекопитающие, которым это удалось. Австралия пребывала в изоляции почти все время после того, как динозавры вымерли, а власть на суше захватили млекопитающие. По воле случая в Австралии млекопитающими, которые оказались готовы подобрать упавшее знамя динозавров, оказались исключительно сумчатые (плюс несколько яйцекладущих млекопитающих – предков утконосов и ехидн). В Австралии и Новой Гвинее в результате эволюции появилось множество видов сумчатых, словно бы соответствующих разным млекопитающим, к которым привыкли в остальных частях света. Были здесь и сумчатые “волки”, и сумчатые “львы”, и сумчатые “мыши”. Я взял эти слова в кавычки, поскольку это были независимо эволюционировавшие “волки”, “львы” и “мыши”, а не те, которых мы, обитатели остальных континентов, назвали бы настоящими. Были здесь и сумчатые “кроты”, сумчатые “кролики” и – как вы наверняка уже догадались – сумчатые “белки-летяги”. Эти австралийские сумчатые парашютисты так и называются – сумчатые летяги. Должен добавить, что для различных зоологических целей, включая эту, большой остров Новая Гвинея, расположенный рядом с Австралией, тоже считается Австралией. На этом острове, помимо прочей сумчатой фауны, есть свои кенгуру, а также свои сумчатые летяги, похожие на австралийских.
Есть несколько видов сумчатых летяг. Все они похожи на знакомых нам белок – патагий у них натягивается между передними и задними лапками, но не захватывает хвост, как у шерстокрылов. Больше всех похож на белку-летягу сахарный летающий поссум, который встречается и в Австралии, и на Новой Гвинее. Он может перелететь с дерева на дерево на расстояние около 50 метров. Выглядит он прямо как брат-близнец белки-летяги, но родство между ними самое что ни на есть далекое – насколько может быть далеким родство между двумя существами, которые все-таки принадлежат к млекопитающим. Такая конвергентная эволюция – красивый пример мощи естественного отбора. Патагий – очень удобная вещь для лесного млекопитающего. Вот он и эволюционировал независимо и у грызунов, и у сумчатых. А также у шерстокрылов. Но мы можем зайти еще дальше. Даже у грызунов патагий независимо возник дважды. Один раз у семейства беличьих, а потом в совсем другом семействе африканских грызунов – у так называемых шипохвостов. Они похожи на летяг американских и азиатских лесов и на сумчатых летяг Австралии и летают точно так же. Но патагий у них эволюционировал сам по себе.
Лесные дельтапланеристы, прежде чем начать свой управляемый спуск по воздуху, должны сначала забраться на высоту. В лесу они для этого забираются на дерево. Но есть и другие способы подняться достаточно высоко, чтобы отправиться в полет. Например, со скалы. Их облюбовали люди, у которых есть свои дельтапланы (и куда более крепкие нервы, чем у меня), а также многие морские птицы, которые могут и махать крыльями, но по возможности предпочитают планировать с утесов, поскольку так легче, а еще поскольку по поверхности утеса проходят полезные воздушные течения, направленные снизу вверх. Стрижи, непревзойденные мастера активного полета, предполагающего взмахи крыльями, не могут взлететь с ровной поверхности. В тех редких случаях, когда им приходится спускаться на землю (чтобы вывести птенцов), они всегда выбирают себе какое-то возвышенное место, с которого могут подняться в воздух. Дэвид Аттенборо со своей съемочной группой компании ВВС сумел заснять, как японские буревестники стоят в очереди, чтобы взобраться по наклонной поверхности (покосившемуся стволу дерева) на свою любимую взлетную площадку.
КАК НАБРАТЬ ВЫСОТУ ПЕРЕД ДОЛГИМ СПУСКОМ
Скольжение от термика к термину (очевидно, не в масштабе).
Однако на первом месте среди способов, при помощи которых парящие птицы, прежде чем начать плавный спуск, могут набрать высоту, иногда поистине огромную, стоят термики. Теплый воздух поднимается наверх. Термик – это вертикальная колонна поднимающегося теплого воздуха в окружении более прохладного. Обычно термики возникают, потому что солнце прогревает землю неравномерно. Некоторые участки, например каменистые предгорья, разогреваются сильнее окружающей земли. Воздух над таким участком тоже нагревается и поднимается вверх, это и есть термик. Место нагретого воздуха внизу термика занимает опускающийся холодный, который тоже, в свою очередь, нагревается и поднимается. Вверху термика воздух остывает и опускается по сторонам термика, замыкая так называемый цикл конвекции. Над термиком, там, где становится прохладнее и конденсируются капельки воды, нередко формируются пушистые кучевые облака, похожие на комочки ваты. Эти облака – опознавательные знаки термика – видны с большого расстояния.
Так вот, подобно шерстокрылу, который может взобраться на дерево и оттуда пуститься в нисходящий полет к основанию другого дерева в отдалении, гриф или другая парящая птица может проделать то же самое с термиком вместо дерева. Но ведь дерево в высоту достигает всего лишь несколько десятков метров, а термик может поднять грифа на несколько километров. Можно наблюдать, как грифы медленно кружат над африканской саванной по восходящей спирали. Движение по кругу помогает им оставаться в пределах вертикального течения термика. То же самое проделывают и люди-планеристы. Один из ведущих специалистов по полету птиц, покойный профессор Колин Пенникьюк, был также и пилотом-планеристом и в исследовательских целях кружил на своем планере высоко среди парящих грифов, кондоров и орлов.
ДЕЛЬТАПЛАН
Почувствуйте себя гигантским птерозавром!
Я никогда не пробовал пилотировать планер, но, думаю, мне понравилось бы. А еще увлекательнее было бы полетать на дельтаплане, когда можно рулить интуитивно, перенося свой вес в подвесной трапеции. Думаю, опытные дельтапланеристы ощущают крыло почти как часть собственного тела. Может быть, так можно почувствовать себя чайкой, которая кружит и парит в восходящих воздушных течениях вдоль утеса, или орлом, который осматривает саванну с вышины, куда его унес термик. Или даже птеродактилем. Но, пожалуй, храбрости у меня не хватит. И уж точно я не стану прыгать с отвесного утеса, не то что некоторые увлеченные дельтапланеристы. Мне кажется, это даже хуже, чем прыгать с самолета с парашютом (хотя у меня нет никаких оснований так думать). Когда я бываю на знаменитых утесах Мохер в Западной Ирландии, мне приходится вставать на четвереньки, чтобы приблизиться к краю, да и то возникает искушение лечь на живот.
Саванну можно представить себе как просторный, очень редкий “лес” из термиков. “Деревья” из восходящего нагретого воздуха могут быть на несколько тысяч метров выше деревьев, на которые взбирается белка-летяга, шерстокрыл или поссум. И расставлены они намного реже. Поэтому, если шерстокрыл может пролететь горизонтальное расстояние около ста метров, гриф способен подняться так высоко, что его плавный спуск с самой вершины термика растянется на километры и может задеть нижнюю часть соседнего термика. Тогда гриф снова поднимется, чтобы подготовиться к спуску к основанию следующего термика. Планеристы говорят, что термики строятся в “улицы”. Руля между термиками вдоль “улицы”, они могут оставаться в воздухе сколько угодно и путешествовать на большие расстояния. Точно так же пользуются “улицами” и орлы, и аисты.
