Александр Яковлев - Отечественная война 1812 года

Наполеон снял с правой руки перчатку и взмахнул ею. По этому сигналу 300 поляков 13-го полка первыми переправились на ту сторону реки, за ними французские гренадеры двинулись к трем понтонам (плавучим мостам), уже наведённым саперами через реку. За пехотой пошла гвардия, кавалерия, потом артиллерия, последними двинулись обозы. В одном из обозов везли две статуи Наполеона, которые он намеревался поставить в Москве и Петербурге.

«Меньше чем через два месяца, — сказал французский император, — Россия запросит мира».

Она была разделена на несколько корпусов, которыми командовали маршалы: Жан Ланн, сын конюха, талантливейший полководец, доблестный воин, добрый и честный человек, не боявшийся упрекать Наполеона в деспотизме; Луи Даву, одарённый стратег, умелый администратор, строгий до жестокости; Иоахим Мюрат, который не был ни стратегом, ни политиком, но стал одним из лучших кавалерийских военачальников Европы, голубоглазый атлет и красавец, всегда разодетый в яркие наряды из шёлка и бархата, а ещё — Л. Бертье, М. Ней, Н. Сульт и другие.

Помимо французских полков в состав Великой армии входили воинские формирования из итальянцев, поляков, швейцарцев, португальцев, немцев, австрийцев и других покоренных народов Европы. Имелись отдельные корпуса из Пруссии, Польши и Австрии. Общая численность Великой армии составляла около 600 тысяч человек, в том числе: 492 тысячи пехоты, 96 тысяч кавалерии, 20 тысяч сапёров, артиллеристов и других. Границу перешли войска численностью около 440 тысяч человек, остальные Наполеон оставил в резерве.

Главные силы французской армии были разделены на три группы: левую (218 тысяч человек), которой командовал сам Наполеон, центральную (82 тысячи человек) под командованием пасынка Наполеона, вице-короля Италии Евгения Богарне и правую (78 тысячи человек), которой командовал брат Наполеона Жером Бонапарт, носивший титул Вестфальского короля.

К этому времени Россия сумела увеличить силы своей армии. В мае 1812 года была закончена война с Турцией и заключён мир, а в марте подписан секретный договор со Швецией. Всё это позволяло быть спокойными за южные и северо-западные границы, хотя там и оставались русские полки. На западных границах России стояли три армии, насчитывающие всего лишь около 240 тысяч человек. 1-й армией (127 тысяч человек) командовал генерал М. Б. Барклай-де-Толли, 2-й армией (46 тысяч человек) — генерал П. И. Багратион, 3-й армией (44 тысячи человек) — генерал А. П. Тормасов. Ригу прикрывал отдельный корпус (18,5 тысячи человек) генерала П. К. Эссена, а петербургское направление — корпус (20 тысяч человек) генерала П. X. Витгенштейна, выделенный из состава 1-й армии. На южных границах стояла Дунайская армия под командованием адмирала П. В. Чичагова.

Русская армия уступала врагу в численности, отчасти — в планировании и организации развёртывания войск. Однако в численности и качестве артиллерийских орудий, в подготовке конных соединений, в боевой подготовке мы не уступали. Наконец, русский солдат, конечно же, не уступал французскому по своему боевому духу, он готов был драться до последнего вздоха за свою Отчизну, за свою землю и веру.

Русские полководцы были очень разными. Военным министром в то время состоял Михаил Богданович Барклай-де-Толли, обедневший потомок шотландских дворян, давным-давно переселившихся в Россию. Он достиг высших военных чинов благодаря своим дарованиям, трудолюбию и доверию, которое питал Александр I к этому мужественному и благородному генералу. Глубокий стратег, он вдумчиво анализировал положение дел и принимал решение, которое потом твёрдо проводил в жизнь.

В отличие от хладнокровного и сдержанного Барклая-де-Толли другой командующий князь Пётр Иванович Багратион был характера горячего. Потомок грузинских царей, он получил боевой опыт с великим Суворовым, который считал его своим любимым учеником. Пылкий и в беседе и в бою, мастер атаки и маневра, Багратион слыл кумиром солдат.

Под началом Барклая-де-Толли и Багратиона служили генералы П. П. Коновницын, М. И. Платов, Д. С. Дохтуров, А. П. Ермолов и другие генералы. Один из этой блестящей плеяды, Александр Иванович Кутайсов, выдающийся артиллерист и разносторонне талантливый человек, знал шесть языков, писал стихи, хорошо рисовал.

План русского командования состоял в том, чтобы отступать от границы до специального подготовленного и укреплённого лагеря в Дриссе, в котором 1-я русская армия должна была остановить противника, а 2-я русская армия нанести ему фланговый удар.

Император Александр I находился на балу в предместье Вильно (Вильнюса), устроенном в его честь русскими офицерами, когда ему сообщили о вторжении французов. Звуки прекрасной музыки звучали в зале, освещённом свечами. По гладкому паркету скользили фигуры танцоров — дам в светлых платьях и их кавалеров, большую часть которых составляли военные в разноцветных мундирах своих полков, а также представители польской и литовской знати в чёрных фраках.

По знаку царя дирижёр оборвал музыку. К застывшим танцорам царь обратился с такими словами: «Неприятель вошёл с великими силами в пределы России. Он идёт разорять любезное наше Отечество. Да обратится погибель, в которую он манит низринуть нас, на главу его». По всем городам и деревням стали известны слова царя: «Воины, вы защищаете Веру, Отечество, Свободу! На начинающего — Бог! Клянусь, что не положу оружия, пока последний неприятельский солдат не покинет пределы Отечества!»

Конечно, русский император не собирался со шпагой в руке сражаться с завоевателями. Его долгом и обязанностью было управление вверенной ему Российской империей, которую надо было спасать. Утром 14 июня Александр I отбыл к штабу 1-й армии, находившемуся в 100 км от Немана. К Наполеону он послал генерала А. Д. Балашова с предложением мирно разрешить конфликт.

Барклай-де-Толли, согласно имевшемуся плану, повёл армию к Дрисскому лагерю, а генералу Багратиону послал приказ: отступать к Минску для соединения с 1-й армией.

Маршал Даву бросил все свои войска, чтобы нанести возле Вильно сокрушительный удар русской армии. Но удар пришёлся по пустому месту: русские войска сумели уйти от превосходящей их французской армии. 16 июня Наполеон прибыл в опустевшее Вильно.

Генерал Балашов напрасно передал послание Александра I — Наполеон не хотел слышать о мире. «Каким бы прекрасным могло быть его царствование, — рассуждал воинственный император, обращаясь к посланнику царя, — если бы он не порвал со мной! Но, в конце концов, я не сержусь на него за эту войну. Ещё одна война — это ещё один мой триумф!»

Русскую кампанию планировалось завершить в течение месяца. «Надо покончить этот поход одним громовым ударом!» — приказывал Наполеон.

В кругу своих маршалов Наполеон говорил прямо: «Александр насмехается надо мной. Не думает ли он, что я вступил в Вильно, чтобы вести переговоры о торговых соглашениях? Я пришёл, чтобы раз и навсегда покончить с колоссом северных варваров. Шпага вынута из ножен.

Александр испуган и хочет помириться, но мир я подпишу в Москве. Надо отбросить их в их льды, чтобы в течение 25 лет они не вмешивались в дела цивилизованной Европы. Цивилизация отвергает этих обитателей Севера. Европа должна устраиваться без них».