Ознакомительная версия.
Судя по следам, оставленным на костях австралопитеков, основной угрозой для них был как раз не саблезубый тигр или лев, тоже обычный в этих местах, а леопард. Скорее всего он нападал на наших предков не только на открытой равнине, где они как раз имели шанс от него отбиться, как это делают современные павианы. Вероятно, он таскал проточеловеков по ночам из мест, где они располагались на отдых. Потому и понятен наш врождённый страх по отношению к пятнистому убийце первых людей. Похожие чувства испытывают дневные лесные птицы при виде филина и других крупных сов, которые бесшумно похищают их дремлющих собратьев в ночной чаще…
Леопард как сплотитель человечества
Американский учёный О. Фюэнт на основании компьютерного моделирования подтвердил теорию, согласно которой взаимодействие в прачеловеческой среде возникло в первую очередь для того, чтобы наладить эффективную защиту от крупных хищников. Его работа помогла сделать вывод, что сотрудничество между членами одного коллектива дало конкурентное преимущество австралопитеку (которого сейчас считают прямым предком людей) перед его близким родственником — парантропом, который этого соревнования не выдержал.
Ночь — время леопарда, фото М. Кречмара
До исследований Фюэнта считалось, что первобытное человеческое общество сплотила совместная охота. Но новейшие сведения говорят о том, что всеядность развилась у наших предков лишь по мере их перемещения в более холодные края, когда они были уже гораздо более сформировавшимися «людьми». Поэтому именно проблемы обороны и укрытия от хищников были самыми актуальными. Программа, разработанная группой Фюэнта, доказывает, что даже совсем небольшая степень общности действий между членами группы давала решающее преимущество для выживания племени в целом и оставляла позади возможных соперников.
Страшный призрак из прошлого человечества.
Возможно, это утверждение выглядит трюизмом, но надо понимать, что именно первые шаги в становлении человеческого общества, такие как налаживание осознанного сотрудничества внутри семьи или рода и использование первых орудий, сыграли в становлении современного человека гораздо большую роль, чем использование металлов и изобретение колеса. В конце концов, интеллектуально мы сегодня нисколько не отличаемся от наших кроманьонских пращуров, которые охотились на мамонтов 12 тысяч лет назад.
Решающую роль, по мнению современных исследователей, крупные кошки сыграли и в создании общественной иерархии. Иными словами, они заложили первый кирпичик в основу классовой структуры.
Известный учёный-этолог Виктор Дольник утверждает: образ леопарда как главного («родного») хищника хранится в генетических программах обезьян. Они с первого же взгляда пугаются чучела леопарда, никогда раньше не сталкиваясь с ним. Сочетание жёлтых и чёрных пятен — сигнал опасности. Мы видим сегодня пример этому в чёрно-жёлтых предупреждающих знаках.
«Детей тоже сразу пугает маска леопарда. Зоологи теперь знают, что стадо пралюдей, в основе которого лежала иерархия прамужчин, было построено сходно со стадом павианов, обитающих в той же саванне и имеющих сходные проблемы обороны от хищников. Можно думать, что действия пралюдей (которые, как показали последние исследования, вовсе не были охотниками) и павианов при встрече с леопардом были сходные.
Павианы, если могут, убегают от леопарда. Но в безвыходной ситуации могут навязать ему сражение. Несколько иерархов стада атакуют зверя и способны его убить, правда, понеся огромные потери. Представьте себе, как повышается в глазах стада ранг павиана, преодолевшего врождённый страх и убившего леопарда. Он теперь Тот, Кто Убил Леопарда. Какие ещё нужны доказательства его исключительности, храбрости, силы, удачливости, превосходства над всеми?
Повсюду на Земле мы встречаем древних героев, убивающих крупных кошачьих: в Африке — леопарда и льва, в Евразии — льва и тигра, в Америке — ягуара и пуму. Всех этих гильгамешей, гераклов и им подобных витязей в тигровой шкуре. Как неоспоримое доказательство своего высшего ранга они носят на себе шкуру крупной кошки. Повсюду — от Африки до Америки — существовал обычай, согласно которому в случае сомнения, не утратил ли вождь своих качеств, он должен был пойти и убить крупное кошачье. Технически убить леопарда и медведя приблизительно одинаково трудно, но в первом случае для этого нужно преодолеть врождённый страх перед „родным“ хищником, а во втором — только страх вообще. Поэтому хищники — не кошачьи — занимают очень скромное место в символике человека.
…Итак, человека в шкуре крупной кошки наше подсознание воспринимает как стоящего выше нас, имеющего право и возможность осуществлять над нами власть. Отсюда украшение тронов и царских резиденций шкурами крупных кошек и их изображениями. От этого один шаг до изображения царя как повелителя львов и леопардов (и таких изображений полно, как в древнем мире, так и не очень древнем). Дальнейшее очень просто: повелитель львов — это сверхлев (базилевс). Но одновременно он повелевает и нами, значит, и мы как бы львы (что очень приятно подчинённым), отсюда лев — символ нашего народа и царства».
Пятнистая смерть.
Так что в становлении вождизма во всём мире тоже, получается, виноваты леопарды.
Исходя из сказанного выше становится понятным, почему леопард появляется в материальной культуре цивилизованного человечества раньше, чем тигр. Один из самых древних из известных нам жилых комплексов — Чатал-Хююк — содержит неоспоримые свидетельства культа леопардов, который практиковался здесь в период между 6800 и 5800 годами до н. э.
Чатал-Хююк получил именование от расположенного по соседству с раскопками турецкого поселения. Как эта стоянка неолитического человека называлась во времена своего основания, расцвета и упадка, мы не знаем и, наверное, не узнаем никогда. Но нас сейчас интересует та часть её истории, которая связана с поклонением леопарду, который, судя по всему, в то время был весьма распространён в Малой Азии.
На территории городища открыто более пятидесяти зданий, которые могут быть названы храмами или святилищами. Как рассказывает в своей книге «Тайны городов-призраков» В. В. Бацал ев, самыми распространёнными героями фресок в них были леопарды: изображались или сами звери, или их шкуры, наброшенные на участников мистерий. Один из рисунков показывает нам мужчину и женщину в образе леопардов. Есть здесь и скульптурные рельефы двух леопардов, которые упираются головами друг в друга. В одном из храмов на верхнем ярусе безымянные художники поместили изображения жёлтых леопардов с чёрными пятнами и зелёными мордами, а на нижнем — чёрных с красными лапами на белом фоне. Перед ними стояла каменная богиня в окружении злаков. На другом рельефе представлена женщина, стоящая за леопардом.
Леопарды на маньчжурской фреске.
Там же была найдена и восседающая на нём же женская фигурка с оплечьем из шкуры пятнистого хищника. Но подлинной сенсацией, затмившей знаменитых «палеолитических венер», стала статуэтка нагой толстой женщины, восседающей на троне с двумя леопардами по бокам. Её ступни опираются на черепа, между ногами видна голова выходящего из материнского чрева младенца. Артефакт обнаружили в силосной яме, поэтому археологи трактуют этот образ так: роженица (она же богиня плодородия), вбирая силу предков и повелевая всем сущим, в силу своей плодовитости должна по законам магии подобия стимулировать плодоносность растений. В Хаджиларе, в слое, датируемом примерно 5700 годом до н. э., также присутствуют изображения этой богини. Она представлена в различных позах: верхом на леопарде, держа детёныша леопарда на руках, а также одна — стоящая, сидящая, коленопреклонённая, спящая — или в сопровождении ребёнка.
Наиболее точный перевод названия бессмертной поэмы Ш. Руставели — «Барсовошкурый» (груз. — «Вепхисткаосани»). Однако в новогрузинском языке «вепхи» стало означать «тигр», поэтому в современных изданиях барс (а точнее, леопард) и стал тигром. Хотя некоторые художники, иллюстрирующие поэму, изображают Тариэла облачённым именно в шкуру леопарда.
Как указывается в авторитетнейшей энциклопедии «Мифы народов мира»:
«…культовая значимость леопарда прослеживается в более поздних археологических памятниках Малой Азии (периода Трои II) и смежных областей, в частности в культуре Халифа, а также в хаттских и хеттских ритуалах 2-го тыс. до н. э., где леопард выступает и как женский символ плодородия (обращение к деревьям в архаическом хеттском обряде: „Леопард спал с вами как наложница“), и как „животное богов“, входившее в священные царские зверинцы (начиная с древнейшей хеттской надписи Анитты); леопард и лев — два звериных (зооморфных) символа древнехеттского царя. В хеттских текстах описаны также люди, которые „пляшут, подобно леопарду“».
Ознакомительная версия.
