Есть люди (по мнению наркологов, их порядка 30% населения), у которых порог психических реакций достаточно высок. Им нужны избыточные стимулы, более интенсивные, чем обычным людям. Вот они-то и могут подсесть на легальные или нелегальные наркотики или стать «адреналиновыми наркоманами» — альпинистами, гонщиками, азартными игроками… Не одно, так другое, но 30% — урожденные потенциальные наркоманы, и ничего с этим не поделать. Такие эмоционально лабильные граждане, кстати, отличаются повышенной влюбчивостью, именно они склонны лишний раз «страдануть» или порезать вены из-за несчастной любви, чаще среднего менять партнерш. Любовь, как мы уже знаем, — легкая амфетоминовая наркомания.
У каждого человека свой выбор допинга. Но замечено, что, если снижается количество легальных психоактивных веществ (тех же сигарет, водки), народ начинает употреблять нелегальные, потому что потребность в них не исчезает: она объективна. Вспомним 1985 год, принятие очередного «сухого» закона. Люди стали употреблять таблетки, снотворное, транквилизаторы, дихлофос. Увеличилось количество смертей от алкоголя, потому что много пили самодельной бормотухи вместо качественного наркотика… Ведь чем хорош легальный наркотик? Тем, что он чистый, не суррогат…
«Передозировки уличными наркотиками низкого качества калечат или убивают потребителей, что ведет к перенагрузке системы здравоохранения», — взывает к разуму Сорос.
2. Наркотики снимают стрессы и усталость. Вся наша цивилизация — сплошной стресс: мы живем не только в «нештатной» искусственной среде, но и в нештатном количестве — людей на Земле в 100 000 раз больше, чем животных с аналогичной массой и типом питания, а стесненность, как известно, вызывает агрессию, которую нужно подавлять или как-то перенаправлять, чтобы не разрушить социум. А если еще учесть, от какого животного мы произошли… Не от самого удачного.
Дело в том, что у приматов практически нет природных врагов. Они сами себе враги. И еще: приматы не хищники и не обладают хищной «инструментальной мощью» — когтями, клыками, силой… А у таких животных, как биологам давно известно, ослаблен так называемый популяциоцентрический инстинкт — инстинкт сдерживания внутривидовой агрессии. И если уж именно такой зверь «выбивался в люди», ему нужны были мощные внешние ограничители и канализаторы агрессии. Они и появились, иначе бы вы сейчас не читали эту книгу. Общее название этих системных ограничителей — культура. Религия, мораль, спорт, кино, игры, карнавалы… И наркотики. Как неотъемлемая часть культуры. Если сомневаетесь, вспомните, как глубоко укоренен в культуре алкоголь — в песнях, пословицах, литературе, анекдотах, бытовых привычках… Поэтому потребляющих наркотики — большинство. Просто все принимают разное и с разной частотой.
Беда только в том, что наркотики вызывают привыкание, и водка — лучший тому пример. Правда, не все наркотики таковы. Физиологическое привыкание вызывают только те вещества, которые по своему химическому составу схожи с метаболитами — соединениями, которые участвуют в процессе обмена веществ в организме. Это алкоголь, никотин, эндорфины, амфетамины, опиаты — они есть в организме всегда. Поэтому регулярное принятие спирта, никотина, морфия, героина, опиума вызывает физиологическое привыкание: наркотик встраивается в процессы обмена веществ в организме вместо природного аналога, а затем, при его недостатке, у организма начинаются разной силы ломки. Алкоголики и героинисты мучаются в поисках дозы и могут даже умереть без нее; курильщики стреляют сигарету, а при невозможности достать курево начинают курить состриженные ногти, волосы, конский щавель…
Некоторые особо продвинутые граждане умудряются с помощью специальных практик — восточных упражнений, хитрых диет и дыхательной гимнастики — поддерживать в организме достаточно высокий уровень физиологических эндорфинов и веществ амфетаминовой группы и поэтому постоянно находятся в «радостном состоянии», полагая, что достигли просветления…
Другая группа веществ — галлюциногены — физиологического привыкания не вызывают, поэтому во многих странах считаются неопасными и постепенно легализуются. Самый яркий пример — марихуана.
А есть люди, которые подсели на гипноз. Я сам был свидетелем, как гипнонаркоманы переезжают за гастролирующим гипнотизером с площадки на площадку, покупают билеты на каждое представление, выходят на сцену, где подвергаются галлюциногенному воздействию гипноза, которое аналогично действию наркотиков…
(Еще раз — специально для будущих экспертов, которые соберутся писать заключение на эту книгу: в данной главе автор не рекламирует наркотики, не сравнивает их действие и не пропагандирует преимущества использования наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов (ст. 46 Федерального закона РФ № 3-ФЗ от 08.01.1998 г. «О наркотических средствах и психотропных веществах»), а лишь сообщает читателю достаточно общеизвестные факты, широко опубликованные во множестве открытых источников.)
* * *У прогибиционистов существует ошибочное мнение, будто от слабых наркотиков люди переходят к сильным. Мол, начнешь с марихуаны, а закончишь героином. Для того чтобы убедиться в ложности этого тезиса, достаточно оглянуться по сторонам. Миллионы людей вокруг нас курят. Сколько из них, начав с «Мальборо», перешли на героин?… Практически все люди пьют. А некоторые даже страдают алкогольной наркоманией. Много ли среди пьющих морфинистов?… Даже антинаркотический сайт «NarCom.ru» признает: «Не существует никакой обоснованной психологической предпосылки перехода из разряда курильщиков конопли в потребители героина».
Отчего же возник миф о переходе со слабых наркотиков на сильные? Оттого, что практически все принимающие кокаин или героин действительно начинали с марихуаны. Но это вовсе не значит, что все, курившие марихуану, переходят к героину. Напротив, в соответствии со статистикой, полученной правительством США, на каждые 100 человек, попробовавших марихуану, приходится лишь один, который в настоящее время употребляет кокаин раз в неделю или чаще.
Прогибиционисты, демонизирующие наркотики, также часто ругают Голландию, говоря, что эта страна «превратилась в наркотическую помойку Европы». Особенно эту сентенцию любят озвучивать представители правоохранительных органов. Им лень позвонить в голландское посольство или заглянуть в Интернет, чтобы узнать статистику. Поэтому они ориентируются на личные впечатления тех, кто бывал в Амстердаме. Действительно, во всем городе стоит специфический запах марихуаны. По площадям ходят обкуренные негры и белые туристы. На улицах продают экстази и крэк… Это в глазах людей непривычных и есть «наркотическая помойка Европы». Думается, если бы человек с такой логикой впервые в жизни попал на Арбат и увидел сотни разноцветных матрешек, он бы сказал, что Москва превратилась в «матрешечную помойку Европы». Но кого интересуют личные впечатления? Давайте обратимся к фактам.
А они таковы: с момента легализации легких наркотиков потребление тяжелых наркотиков в Голландии перестало расти, и теперь в Голландии контингент героинистов стареет, то есть рекрутирования молодежи в героинисты практически не происходит.
А вот в некоторых азиатских странах за нелегальные наркотики расстреливают. Очень жесткое в этом отношении, например, законодательство Таиланда. Однако потребление наркотиков в Таиланде растет.
В принципе, фраза «запрет — это не метод решения проблемы» стала расхожим штампом во всем цивилизованном мире. И действительно, голый запрет на потребление и предложение — самый неэффективный метод борьбы со спросом. Однако даже справедливые до банальности штампы почему-то сразу забываются, когда речь заходит о нелегальных наркотиках. И общество вновь и вновь старательно наступает на одни и те же грабли, требуя: «Запретить!» Хотя исторический опыт США в период «сухого закона» доказал, что запрет на предложение спроса не уменьшает, а лишь порождает мафию, которая этот спрос удовлетворяет.
Больше того, по наблюдениям врачей-наркологов, запрет может провоцировать потребление: две трети (!) молодых людей впервые приобщаются к наркотическим веществам из любопытства и желания узнать, что там, за гранью запретного (подробнее см., например, Ф. Райе «Психология подросткового и юношеского возраста», СПб., 2000).
По признаниям министерств внутренних дел разных стран (в том числе и МВД России), эффективность полицейской системы в борьбе с наркотиками составляет 10-25% — именно такое количество наркотиков изымается правоохранительными органами. Остальное — продается на черном рынке. Десятипроцентная эффективность — это девяностопроцентная неэффективность.
Чудовищная (1000-процентная!) рентабельность наркобизнеса обеспечивается государством. Запрещая наркотики и тем самым поднимая цену на товар, оно только играет на руку мафии. Себестоимость грамма кокаина — несколько центов (его изготовление не сложнее производства аспирина), а продажная цена — 100-150 долларов. Такова цена запрета.
