что состояние "грусти" не только предупреждает нас о близости конца (малой или большой смерти нашего "я"), но и указывает на возможность альтернативы. Если бы у нас не было выбора, грусть была бы бессмысленной. В действительности, выбор есть почти всегда, и только от нас зависит, воспользуемся мы им, или нет. Мы можем сохранить частичку своего "я", закрепив свои связи с угасающим процессом, а можем изменить своё место в реальности, оказавшись вновь "на восходе дня". Но в последнем случае какая-то частичка нашего "я" окажется утрачённой. Разумеется, если нам не удалось сформировать внутри себя устойчивый центр, сохраняющийся при любых изменениях реальности.
С практической точки зрения всё достаточно просто. Состояние грусти всегда состоит из трёх компонентов: ПЕЧАЛЬ — желание удержать ускользающее, ТРЕВОГА — ощущение близости барьера, точки перехода и СОПРИКОСНОВЕНИЕ С ИНЫМ — неосознаваемый, но непосредственно ощущаемый образ нового мира.
Последний компонент может проявляться в двух формах: ПРЕДВКУШЕНИЕ ПЕРМЕН, когда вы осознали неизбежность происходящего и готовы встретить новое утро, каким бы хмурым оно не было, и СТРАХ ПЕРЕМЕН, который отбрасывает вас назад, заставляет цепляться за то, чего уже почти нет. И именно здесь находится "точка возврата".
Эту схему проще понять на конкретном примере, хорошо знакомом каждому. Беспричинная ГРУСТЬ на исходе дня… В некоторые периоды года, в некоторые дни СУМЕРКИ действительно становятся мостом между мирами, и именно в эти дни ощущение ГРУСТИ, потерянности становится очень сильным. Но мы не привыкли жить в состоянии печали, вернее, нам не нравится так жить, не нравится настолько, что мы цепляемся за любой способ справиться с этим состоянием. И мы всегда находим этот способ. В простейших случаях это сладости, алкоголь или секс, здесь, сейчас и немедленно. Но чаще мы ищем какую-то зацепку в будущем, которая позволяет нам смириться с настоящим: планируем дорогостоящие покупки, карьерный рост, летний отдых и т. д. и всё это только для того, чтобы найти какой-то конкретный смысл, какую-то цель, которая позволила бы нам существовать в прежнем мире. Нас касаются холодные крылья перемен, а мы, вместо того, чтобы взлететь, начинаем лихорадочно мастерить себе костылики, позволяющие нам удержаться там, где все пути уже закрыты.
Разумеется, это полная бессмыслица. Через неделю или через месяц после покупки автомобиля или занятия важного поста, ощущение грусти и пустоты вернётся, но это срабатывает в том, чтобы вернуть нас к исходной точке. А если это повторяется раз от раза, то у нас вырабатывается некий условный рефлекс, полностью блокирующий нашу способность к переходу.
Иногда ГРУСТЬ становится настолько сильной, что никакие костылики уже не спасают. Тот энергетический образ, который несёт в себе НАСТРОЕНИЕ, по своей силе становится равным привычному образу, который мы носим в себе. Мы оказываемся как бы между двух миров, и печаль сменяется тревогой. Беспричинное беспокойство, когда мы не знаем, что делать, но не можем и сохранять покой — совершенно адекватное состояние. Действительно, когда мы оказываемся "меж двух стульев", мы почти ничего не можем сделать. Вернее, единственное что мы можем — выбрать тот "стул", тот мир, который нам по сердцу. Но поскольку мы этого не осознаём, наша активность, наша энергия устремляется в другую сторону.
Если нам удаётся, мы находим конкретную причину для нашей тревоги. То есть находим в своей жизни одно или несколько "слабых мест", одного или нескольких врагов и связываем с ними наше НАСТРОЕНИЕ. Конечно же, они не имеют никакого отношения к истинным причинам, но это срабатывает почти всегда. Здесь мы переходим на уровень альфа-ритмов, на уровень нашей образной картины мира. Она всегда достаточно противоречива для того, чтобы в ней можно было найти повод для любых тревог. И при этом, она достаточно податлива для того, чтобы мы могли "решить" все наши проблемы. Что-то нам не удалось, кто-то нас мало любит, в конце концов — жизнь проходит, а мы ещё ничего не успели. И эти переживания полностью возвращают нас "во вчерашний день", блокируя возможность дальнейшего движения вперёд. Мы ищем выход там, где его нет, но где есть множество знакомых нам приятных побрякушек. Жизнь не сложилась, но зато мы можем съесть что-то вкусное, напиться, попробовать заняться сексом, купить очередную ненужную вещь и т. п. То есть, найдя конкретные поводы для печали, мы всегда находим и конкретные поводы для радости. А раз все они связаны со "вчерашним днём", любое движение становится для нас бессмысленным.
Бывает, что этот механизм не срабатывает, и тогда мы начинаем "суетиться" — совершать множество бессмысленных и ненужных поступков и действий до тех пор, пока не израсходуем всю свою энергию. А в отсутствии энергии переход невозможен.
Но если нам удастся удержать состояние тревоги в его общей форме (то есть не связывая его с конкретными ситуациями) какое-то время, то наступает ощущение соприкосновения. Иная реальность становится ближе, чем наш повседневный мир. Мы ещё не можем видеть её, но ощущаем её присутствие. Это — ощущение неизбежности перемен, ощущение того, что мир сдвинулся и остановить его почти невозможно. И тогда возникает последний барьер — СТРАХ ПЕРЕМЕН. "Я" большинства людей настолько неустойчиво, настолько привязано к конкретной реальности, что при её резком изменении оно может полностью разрушиться. И эти люди боятся ПЕРЕМЕН больше всего на свете. Они готовы на всё, чтобы сохранить привычный мир — на боль, на бедность, на унижения, даже на смерть, и они по своему правы, так как ПЕРЕМЕНЫ для них — это нечто большее, чем смерть. Для этих людей переход почти невозможен.
Но есть и другие люди, в которых почти нет страха. Они не боятся перемен, они вожделеют их. Эти люди всегда готовы к приключению, и когда они ощущают СОПРИКОСНОВЕНИЕ, то у них появляется шанс изменить всю свою жизнь.
В практическом плане всё сказанное можно свести к нескольким простым правилам.
Не бойтесь ПЕЧАЛИ, не боритесь с ней, позвольте этому состоянию заполнить вас целиком. Печаль должна стать БЕЗЫСХОДНОЙ.
Отделите своё "Я" от ПЕЧАЛИ, наблюдайте за ней как бы со стороны. Это как мышечная боль после хорошей физической нагрузки. Сама по себе она неприятна, но
