Плюс ко всему дополнительные «отягощающие факторы» — как очевидные, так и неочевидные. Угри — очевидные. И это самая настоящая драма. А еще, например, избыточный вес…
Дети деляг горе с родителями, радость — со сверстниками.
Илья Шевелев
Когда родители объясняют ребенку, что он не должен так много есть, тот свято уверен в том, что родителям просто «жалко» еды или, например, что им наплевать на его желания. Но в четырнадцать лет ребенок вдруг понимает, что причина этого запрета была несколько иной… Появилась сексуальная потребность, мозг заработал в соответствующем направлении, и то, что раньше казалось нормальным, теперь становится ужасным ужасом. «Мама, ты почему не сказала мне раньше, что нельзя столько есть?! Ненавижу тебя!» И мама удивленно смотрит на свое чадо… Она-то уверена, что она говорила об этом постоянно. Только вот кто ее слушал?.. Но тогда она говорила это голодному ребенку, а сейчас свои претензии ей предъявляет переживающий сексуальные проблемы подросток.
Этот, на первый взгляд, совершенно незначительный, частный пример лучшим образом иллюстрирует суть происходящего: подросток стал совершенно иным — изменились его ценности и приоритеты, изменились его способы реагирования на происходящее. Все поменялось, а готовность к новой жизни, которая буквально обрушилась на голову ребенка, у него отсутствует. Не он выбрал для себя — меняться, как иногда решают, по непонятным мне причинам, взрослые, — мол, со старым покончено, начинаю новую жизнь. Нет, все в его жизни стало меняться само собой, картинка поплыла, почва под ногами поехала, причем, ускользая. Как с этим быть и что с этим делать? Подростку непонятно категорически. У него — шок. А тут еще родители со своими «придирками». Понятно, что единственное, на что способен ребенок в такой ситуации, — это просто послать родителя куда подальше. Впрочем, может послать и самого себя — подростковый возраст дает пик по частоте самоубийств, а в последние годы частота подростковых самоубийств (самых настоящих, фатальных, без баловства) и вовсе выросла в разы.
Есть, впрочем, и неочевидные «отягощающие факторы», которые бьют по молодому человеку наотмашь.
Мозг подростка, кажется, уже близок к тому, чтобы созреть окончательно, сформироваться и работать в нормальном режиме. Но не тут-то было! В период пубертата экспоненциальная кривая его развития спотыкается о сам этот пубертат и временно летит в тартарары. Большинство женщин могут в красках рассказать нам о том, как рядовой и ничем не примечательный ПМС, случающийся регулярно, а потому даже привычный, способен повлиять как на ее настроение, так и на ход ее мыслей. А тут мы имеем дело со своего рода ПМС — гормональной катастрофой, которая длится не днями, а годами!
В пубертате подросток переживает своего рода регресс. Во-первых, его мозг претерпевает фундаментальную перестройку из-за соответствующих гормональных событии (ломается, так сказать, не только голос, но и то, что выше). Во-вторых, новая проблематика — сексуально-эротического свойства — сшибает все, что прежде с таким трудом строилось и надстраивалось внутри психологической организации молодого человека. Наконец, в-третьих, из-за того что голова подростка постоянно занята «не тем, чем надо», он элементарно не может сохранить прежних темпов своего развития, а это уже само по себе — регресс.
Новая жизнь «взрослого человека» — это для ребенка высшая математика. Нам кажется, что нет в этой математике ничего особенно сложного. Но мы так рассуждаем только потому, что сами все эти кризисы уже давно пережили, перемучились, переломались и даже успели забыть о них, как о страшном сне. Теперь-то нам, конечно, «ничего сложного». А мозгу ребенка со всем этим нужно войти в соответствие, все это ему еще только предстоит понять и осмыслить. И потом он, даст бог, выправится и вернется в более-менее достойное свое состояние. Вот такие, по ходу, американские горки.
Немножко здравого смысла
Вот мы и подошли к первому правилу, которое следует накрепко затвердить в собственной голове всем родителям, желающим быть «хорошими»: на разных этапах развития нашего ребенка мы имеем дело с совершенно разными людьми. Если рассуждать с точки зрения формальной логики, наш ребенок, конечно, и в год, и в три, и десять — один и тот же. Но на самом деле, те же у него только имя и фамилия, да еще родители. Несколько лет… и все прочее в нем самом — уже другое.
Вот посмотрите на своего ребенка. Вы когда-то были точно такими же. Вам так же ставили газоотводные трубки и пели колыбельные, и вам точно так же было важно само ощущение присутствия рядом этого большого человека, от которого вы ждали помощи, а вовсе не его вокальные данные. Вы точно так же не умели держать головку, сидеть, ходить и падали — на ровном месте в прямом смысле, запутавшись в собственных конечностях. Вы точно так же были искренне уверены в том, что лиса действительно съела колобка, а умывальник («умывальников начальник и мочалок командир») может всыпать ребенку за нарушение правил гигиены. Вы точно так же долгое время учили наизусть стихи, не слишком понимая, о чем именно в них идет речь.
Воспитание человека начинается с его рождения: он еще не говорит, еще не слушает, но уже учится. Опыт предшествует обучению.
Жан-Жак Руссо
В свои три-четыре года вы точно так же, один в один, на все говорили «нет», будучи в полной уверенности, что это единственно правильный способ существования «в предлагаемых обстоятельствах». Вы точно так же долгое время не могли понять, что два яблока — это именно два яблока, а не просто яблоко и яблоко. Честно сказать, было время, когда вы не могли понять сам этот феномен — цифры, что что-то можно считать, а не просто называть разными словами. Да, вы могли бодро повторить за взрослым набор звуков — «один», «два», «три», «четыре», но то, что это, на самом деле, математическая процедура, — это долгое время оставалось для вас абсолютной загадкой.
И точно так же, будучи в четвертом классе, вы думали, что можно обмануть родителей, рассказывая им о том, как сильно болит ваше горло и что с такой ужасной ангиной вам ни в коем случае нельзя идти в школу. А потом радовались тому, как ловко вам удалось их провести, даже не догадываясь о том, что родителям было просто лень вас разубеждать, они пошли вам навстречу, полагая, что пара «лишних» выходных вам не повредит. Наконец, мы тоже, как и наши дети-подростки, в какой-то момент думали, что все взрослые и во всем предельно не правы, а наша подростковая любовь — это не блажь, а нечто единственно важное и, что бы нам ни говорили, мы никогда не утратим этого чувства.
Воспитатель сам должен быть воспитан.
Карл Маркс
Мы так же думали, что нас не понимают, не принимают, не ценят и не уважают. Одно слово — «предки». И мы так же думали: «Вот умру я, и поймете, кого потеряли! Но будет поздно!» Задумайтесь над этим — мы были совсем другими и в разные периоды нашей жизни — разными. То, что сейчас кажется нам смешным, нелепым, надуманным, глупым, когда-то представлялось нам необычайно важным, ценным и предельно истинным. И таков сейчас наш ребенок.
Какая-то игрушка могла быть для нас высшей ценностью, за которую, как говорится, «можно все отдать», а родители, например, казались нам чужими людьми, которым мы совершенно не нужны. Мы все проходили эти этапы, а сейчас эти же самые этапы проходит и наш ребенок. И мы — родители — должны уметь соответствовать моменту. Не ждите от вашего ребенка, что он нарушит общий закон развития. Даже если малыш поражает вас своей смышленостью, не спешите записывать его во «взрослые»; он находится только на том уровне своего развития, на котором он находится. И даже если кажется, что он перешагнул «границы нормы» и развивается быстрее своих сверстников, то можете быть уверены, что он просто лучше других развивается в соответствующем коридоре развития, а на новый уровень перейдет только в тот момент, когда его мозг к этому созреет.
Главный принцип, который мы должны исповедовать в процессе воспитания ребенка, — «можешь только то, что можешь». Причем, это касается как самого ребенка, так и нас самих. Есть то, что он может на данном этапе, а есть то, что вне, так сказать, сферы его компетенции. Есть то, что мы — как родители — можем на данном этапе развитая нашего чада, а есть то, чего мы не можем, и выше головы не прыгнешь, только расшибешься.
Это очень важно понять — мы не должны предъявлять неадекватные требования ни к нашему ребенку, ни к себе самим. Только осознание этой простой истины позволит нам внутренне успокоиться и насладиться процессом воспитания своего малыша. И это чистая правда — воспитанием своего ребенка можно наслаждаться, более того — это нужно делать. Но соответствующая возможность открывается нам только в том случае, если мы понимаем, с каким именно ребенком мы имеем дело — годовалым, трехлетним, семи, десяти или четырнадцати лет. Это разные дети, а всему, как известно, свое время.
