человек, еще до того, как это проявилось на его лице, – они ловят тончайшие нюансы мимики собеседника. Поскольку эмпаты такого уровня часто знакомы с тем, что может происходить в душе человека, они также способны облечь в слова то, что испытывают другие, – так, что последние сами себя начинают лучше понимать. Это одно из проявлений сострадания как дара.
Эмпаты более уверенно, нежели другие, могут утверждать, что человек лжет; они более способны читать между строк в любом разговоре и отметить, что собеседнику некомфортна та или иная тема либо он скрывает что-то. Хотя они и не всегда угадывают, все же они чаще всего являются очень хорошими собеседниками, потому что постоянно пытаются почувствовать, что происходит с другим, и сформулировать это.
Все это здоровые вещи, и люди с таким уровнем сострадания очень нужны в нашем мире. Проблема в том, что никто не учит эмпата, как пользоваться его даром, поэтому зачастую он перестает четко видеть, где заканчивается он сам и начинается другой человек. Одно дело – замечать чьи-то проблемы, и совсем иное – присваивать их, а многие эмпаты не видят разницы. Человек, который умеет использовать свой дар сострадания, а не становиться его орудием, способен отделить свои собственные проблемы от чужих; он способен провести границы и сказать нет тем людям, которые хотят что-то спроецировать на него. Провести границы – значит отказаться принимать на себя груз проблем другого человека. Такой человек знает, и как разобраться с самим собой – понимает тонкую грань между интуицией и страхом, между его проблемами и чужими, между осуждением и проницательностью, между попытками обмануть себя и правдой. Чтобы максимально конструктивно использовать свой дар и не допустить его превращения в проклятие, эмпат должен научиться жить под руководством истинного «Я».
Однако сострадание часто становится проклятием для многих людей, которые не знают, как свернуть ту красную ковровую дорожку, по которой они приглашают других войти в свое сознание, – хотя прежде всего они даже не знают, что эта дорожка существует. Более того, даже не подозревают, что многие тревоги, фрустрации, печали и гнев, которые они носят в себе ежедневно, им не принадлежат. Поэтому эмпату так важно уметь различать тонкие нюансы энергий, действующих у него внутри, – иначе он не сможет распознать, что свое, а что чужое.
ХОРОШИЙ ЧЕЛОВЕК С ДАРОМ СОСТРАДАНИЯ СКЛОНЕН ПРИНИМАТЬ НА СЕБЯ ВСЕ ТЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ, ЗА КОТОРЫЕ ДРУГИЕ НЕ ХОТЯТ НЕСТИ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ.
Чувства, которые не присвоены, как будто витают вокруг нас, внутри нашей ауры, и когда сострадательный человек приближается к нам настолько, что входит в зону наших энергетических полей, он может «подцепить» там что-то неприкаянное. Однако, если сам человек чувствует ответственность за свои переживания и присваивает их, они становятся недоступны эмпату – поэтому последнему лучше окружать себя людьми, способными самостоятельно позаботиться о себе эмоционально. Также эмпату нужно усвоить, что он не может быть ответственным за благополучие других и не должен нести на себе их неразрешенные психологические проблемы. В последующих главах мы будем более подробно говорить о границах и ответственности.
Как помочь детям освоить сострадание как навык
Можно научить детей пользоваться состраданием как навыком. Например, когда мальчик Дэвид говорит что-нибудь о том, как чувствует себя другой ребенок, родитель может предложить Дэвиду расспросить того ребенка о его переживаниях, таким образом давая последнему возможность присвоить их. Если тот ребенок отрицает эти переживания, родитель может сказать Дэвиду: «Ну, это же его чувства, можешь просто забыть об этом». Однако самому Дэвиду также нужна помощь с установлением границ, поэтому, например, выяснив, что ему грустно после похода в гости к Бобби, можно спросить: «А ты уверен, что это твоя грусть, а не грусть Бобби или кого-то из членов его семьи?» Таким образом, родитель дает понять, что ребенок может заразиться чувствами других людей, но что можно определить разницу между своими переживаниями и чужими.
Если Дэвид отвечает: «Я не знаю», родитель может предложить ему попробовать почувствовать разницу в своих настроениях и настроениях семьи Бобби. Он может провести эксперимент, обратив внимание на то, что он чувствует ровно перед тем, как войти в дом Бобби, и сразу после того, как вошел. Если он сочтет, что его ощущения исходят от кого-то еще в доме Бобби, родитель может сказать: «Да, я знаю, что тебе легко было это почувствовать, но это не твои чувства, можешь теперь отдать их обратно». Можно даже добавить: «Родным Бобби лучше быть внимательней к своим настроениям, тогда они смогут их поправить».
Если ребенок спрашивает, как отдать обратно эти чувства, родитель может помочь ему представить, как он выбрасывает их, возвращая обладателю, произнося формулу: «Я отдаю тебе твои чувства, они принадлежат тебе». Когда ребенок заметит, насколько иначе он чувствует себя, расставшись с чужими чувствами, он поймет, как важно развивать навык собственной проницательности. Таким образом ребенок учится отличать свое от чужого и проводить границы, для того чтобы присвоить свое и отдать чужое.
Сострадание как фактор подкрепления самоидентификации хорошего человека
Однако в основном детей не учат пользоваться состраданием. И самоидентификация хорошего человека как раз формируется и поддерживается в том числе за счет некорректного использования способности к состраданию. Хороший человек улавливает чужие эмоции и нерешенные проблемы и не только чувствует их, но и присваивает. По достижении пятилетнего возраста такой ребенок уже уверен, что именно так и нужно поступать в отношении эмоций всех членов семьи – это роль, которую он играет в этих и будет играть в последующих отношениях, если не узнает, что сострадание выражается совсем иначе.
Хорошие люди усвоили посредством проекций, что присваивать эмоции других людей – это хорошо, и на самом деле существует две причины, которые побуждают их делать это снова и снова:
а) это придает им ощущение собственной значимости и важной миссии в мире, где их истинная натура отвергнута;
б) они чувствуют себя сильнее другого человека и поэтому должны избавить его от груза эмоций как более слабого.
Поэтому, даже если что-то вынуждает их избавиться от чужих эмоций и восстановить связь со своими собственными истинными чувствами, они могут сопротивляться этому по указанным причинам. Прибавьте сюда огромное, всепоглощающее чувство вины, накрывающее их, если они не выполняют свою миссию, – и получите людей, которые продолжают нести по жизни чужую ношу.
МИССИЯ ХОРОШЕГО ЧЕЛОВЕКА АКТИВИЗИРУЕТСЯ ВСЯКИЙ РАЗ, КОГДА ОН ОЩУЩАЕТ, ЧТО ЧУВСТВУЮТ ДРУГИЕ.
Это работает так: когда хороший человек ощущает печаль, страх, терзания и тревогу
