– Кто они? Я их где-то видела.
– Это «Обезьяны».
– Кто?
– Ну, «Обезьяны», вокальная группа, у них еще было свое шоу на телевидении.
– Что? Не может быть, это не они.
– Ну хорошо, не они.
Я опять был в игре. Поднимаясь, я весело сказал:
– Что ж, приятно было не познакомиться с вами, но…
– Это действительно «Обезьяны»?
Я снова сел.
– А кем бы вам хотелось, чтобы они были?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, я говорю, что это «Обезьяны», а вы говорите «нет». Я говорю, что это не «Обезьяны», вы спрашиваете, не «Обезьяны» ли это.
– Так это в самом деле «Обезьяны»? Я сходила по ним с ума, будучи еще маленькой.
Я глянул через плечо, «Обезьяны» смотрели на нас. Им хотелось знать, что происходит.
– Да, это «Обезьяны».
– Да ну, не может быть.
Видимо, худышки так долго не ели, что их сознание спуталось. Я вновь начал подниматься.
– Кто бы вы ни были, вы мне чертовски надоели!
Одна из них схватила меня за руку.
– Нет, подожди. Это действительно «Обезьяны», правда?
– Спроси бармена, – вздохнул я, возвращаясь на место.
Она пошла к бармену, а ее подружка заявила:
– Они никак не могут быть «Обезьянами». Что «Обезьянам» делать тут? И почему они разговаривали с тобой?
– Знаешь, что? Давай заключим пари. Если это «Обезьяны», то ты…
Но тут вернулась ее подруга и возбужденно прошептала, садясь на место:
– О боже, это действительно «Обезьяны»!
Черт возьми! Я только что собирался заключить пари с другой девушкой, что если это «Обезьяны», она просидит у меня на коленях до конца вечера.
– В самом деле?
– Да!
– А на что ты собирался поспорить?
– Не важно, – покачал я головой.
– Ты их знаешь? Ты знаешь «Обезьян»?
– Ну я же сидел с ним, ты, что ли, не видела?
– Бармен сказал, что если они поймут, что их узнали, то уйдут.
Я кивнул и попытался сделать вид, что они – мои хорошие друзья.
– Верно, они очень скромные.
– А ты можешь нас представить?
– Возможно… Нет, пожалуй, не могу.
– Фу, как грубо. Почему ты не можешь представить нас?
– Ну потому что трудно представлять кого-либо, не зная имен.
Вот вам! Абсорбирующие Груди ничего не ответили, только посмотрели поверх меня. Я обернулся. «Обезьяны» стояли прямо за мной.
– Эй, Ян. Уже поздно. Увидимся.
– Ладно, пока. – Я встал и пожал им руки. – Удачи вам.
– И тебе тоже.
Один из них наклонился к женщинам и произнес:
– А он настоящий комик, этот парень, да-да.
Помахав на прощанье девушкам, они ушли.
– О боже, «Обезьяны»! Ты знаешь «Обезьян»! И ты не представил нас! Тогда мы не скажем тебе, как нас зовут.
Если бы я знал их имена, я бы их представил. Но я не стал указывать им на ошибочность их аргументации, а просто пожал плечами:
– Я пришел сюда не за вашими именами, не так ли?
Они рассмеялись.
– Ты и в самом деле комик?
– О господи, мы не станет повторять все сначала? Я даже не стану отвечать вам. Идите и спросите у бармена.
– Нет, ты в самом деле комик?
– Спросите у бармена.
Одна встала и вновь направилась к бармену, затем вернулась.
– Ты комик.
– Неужели? Спасибо, что сказали. Пойду лучше писать шутки.
Ущипнув меня, она уселась на свое место. Мы продолжали сидеть до закрытия бара. Выяснилось, что они модели, демонстрирующие женское белье, приехали на фотосессию. Отлично!
– А вы не работаете для голливудского «Фредерикса»?
Оказалось, нет. Тогда я поведал им свою историю с «Фредериксом», которая их весьма развеселила.
– Но это не смешно! Та девушка мне нравилась. Во всем виноваты модели. И как вы намерены возместить мне ущерб?
– Почему мы должны это делать? Мы не работаем во «Фредериксе».
– Но вы единственные модели, с которыми мне довелось познакомиться, так что придется. Вы готовы?
– Возможно, – кокетливо заулыбались они.
Бар закрывался, и мы вышли. Девушки хотели было распрощаться.
– Не так быстро. Я не верю, что вы на самом деле демонстрируете женское белье.
– Что? Да так оно и есть.
– Докажите.
– Доказать? Что ты имеешь в виду? Какие еще доказательства?
– А то и имею в виду: докажите. Вы заставили меня доказывать, что это – «Обезьяны» и что я – комик. Теперь докажите, что вы – модели.
– Мы ничего не собираемся доказывать.
– Так я и думал: вы не можете доказать, потому что вы не модели.
Тут их по-настоящему задело.
– Да модели мы, модели!
– Ну а как мы можем доказать? Ты послал нас к бармену, мы такого сделать не можем.
– А вот это уже не моя проблема, – пожал я плечами. – Без доказательств я уйду, думая, что вы не модели.
– Ну и что? Какое это имеет значение?
– А то, что это совсем другая история. Одно дело я познакомился с двумя сексапильными моделями женского белья и поболтал с «Обезьянами», а другое – просто провел вечер с «Обезьянами».
– К сожалению, наши каталоги остались у нас в номере.
В «нашем» номере? У них один номер на двоих? Я тут же загорелся.
– Отлично, пошли.
Мы направились в их номер. Я рассчитывал на то, что у них имелись с собой какие-то фотографии. Я всегда таскал с собой фотки, куда бы ни шел, и думал, что модели также возят с собой портфолио или что-то вроде того. Мы поднялись к ним в номер, где они предъявили мне все доказательства, какие только можно было предъявить: и фотоснимки, и свои изображения в каталогах. Но главное, у каждой имелась куча белья, выданного для съемок в тот день.
– Но вы же обычно не носите всю эту ерунду, это ведь только для съемок?
– Конечно, носим. Почему бы и нет?
– Даже такие маленькие трусики, ну, как веревочки? Многие официантки говорили мне, что эти штуки вечно лезут куда не надо, так что они предпочитают обходиться без них.
– Дорогуша, женское белье надо уметь носить. На мне как раз такие трусики.
– Покажи, – выдохнул я, присев на одну из кроватей.
– Да не собираюсь я тебе ничего показывать.
Я провел рукой по поверхности кровати.
– А я думал, у вас одна постель на двоих. Представлял, как две модели, лежа в постели, кидаются подушками в одном нижнем белье… Вот такие фантазии.
Мы все рассмеялись.
– Ну покажи трусики.
– Нет, не покажу.
Как правило, я не настаивал, поняв, что у меня нет шансов, но она крутила свои волосы одной рукой и поглаживала бедро другой. Помните? Жесты красноречивее слов. Кроме того, она неожиданно назвала меня «дорогушей».
– Ну и не надо. Я могу увидеть тебя в трусиках вот здесь.
Я схватил каталог и начал его перелистывать. Она вырвала его у меня.
– Что ж, ладно. Ты добился своего.
Она расстегнула джинсы, затем вновь застегнула. Расстегнула, застегнула. Так повторялось несколько раз.
– Черт возьми, ты просто убиваешь меня.
Она засмеялась, расстегнула джинсы и, отвернувшись, стала, извиваясь, медленно стаскивать их с себя. Дойдя до середины попы, остановилась. На ней и вправду были надеты светло-фиолетовые стринги.
– Смотри-ка, действительно. Очень симпатично, между прочим. У многих женщин они вылазят из штанов.
Она натянула джинсы.
– Я ведь профессионалка, и знаю как и что надо носить.
– Ну, разумеется. А знаешь, это такой балдеж. Когда нам лет по двенадцать, мы просто сходим с ума от таких вот журналов.
– Правда?
– Ну да, ведь тогда как раз все и начинается, а мы этого не понимаем. Неожиданно нам попадается один из подобных журналов, и все происходит само собой.
– Так значит, вы… кончаете, глядя на это?
– Не на это, а на вас. Я имею в виду не сейчас, а когда мы всего лишь подростки. Да, такое со всеми бывает. Мы слишком молоды, чтобы делать это с девушками, и не можем купить «Плейбой», чтобы увидеть, как вы выглядите в голом виде. Так что мы представляем себе это, глядя на ваши фото.
– А как к вам попадают каталоги?
– Смеешься? Приходят почтой. Это ужасно. Все двенадцатилетние мальчики неожиданно начинают проявлять интерес к корреспонденции, а их мамочки перестают получать каталоги нижнего белья. – Схватив что-то из лежащего на кровати белья, я воскликнул: – Как насчет показа мод?
– Что? Не думаю.
– Серьезно, ну примерьте что-нибудь, а я скажу, что лучше. Вы делаете это для журналов ежедневно, почему бы не устроить живой показ? Я мечтал о чем-то таком с двенадцати лет!
Они посмотрели друг на друга. Я не мог поверить: они и в самом деле раздумывали. Забившись в угол, они о чем-то пошептались. Я продолжал сидеть, ценя то, что «Обезьяны» покинули бар, словно хорошо знали меня. Девушки, прекратив совещаться, подошли к кровати.
– Ладно, только без рук и не до гола.
