Эмилио Лопес — владелец контрольного пакета акций «Блэйк Медиа».
— Это мои деньги!
— Это твои деньги!
— Это мои деньги!
— Молодец, Эмилио!
— Я вам всем что-нибудь подарю. Всем бесплатные уроки фламенко.
— Господа, господа! Господа!
— Это мои деньги.
— Вас ввели в заблуждение. Это ложь.
— Мистер Седар, Вы уволены.
— Ты не можешь меня уволить! Я управляю компанией! Уберите руки! Я Чак Седар!
— Ты уволен! Ты! Ты!
— А Вы-то, сэр, уж точно уволены.
— Я бы хотел остаться. Дайте мне шанс, и я принесу Вам немало пользы.
— Ты не уволен. Но завтра утром разрешишь мне надеть тебе носки.
— Хорошо.
— А ты, наш Лонг-Лонг-Лонгфелло, ты тот, чья превосходная речь и прекрасная душа совершили невозможное. С помощью находки мисс Беннет, конечно. Как мне тебя отблагодарить?
— Мне достаточно твоей дружбы, Эмилио. Ты хороший парень. Мне будет тебя не хватать.
— Дидз! Хочешь миллиард долларов?
— Ну, хорошо.
— Договорились.
Стихотворение любимого британского поэта
«Король вечеринок 2», Морт Нэтан, 2006 (мелодрама, комедия 5,4)
Импровизация на литературном вечере.
— И огонь, что вырвется из сердца в миллиард раз милей и опасней, о, мой Шевалье! Какое наслажденье… Сверкают бледно-голубые угольки, родной мой, и тлеют, и превращаются, и исчезают в твоих глазах.
— Спасибо, сэр Уилфред. Это было великолепно.
— Спасибо.
— Итак, согласно традиции литературного бала, я бы хотел попросить нашего гостя с другого факультета прочитать стихотворение любимого британского поэта. Тадж Бадаландабад! Прочитайте нам что-нибудь, пожалуйста.
— Должен сказать, для меня это сюрприз.
— Я считаю, очень важно, чтобы приезжий зарубежный преподаватель, такой, как Бадаландабад, ценил то наследие и культуру, которую он собирается преподавать.
— Наслаждайся, Раджи.
— Обязательно. Э-э-э… Одна леди уверена была, что… э-э-э… всё, что блестит — это золото… и поэтому купила себе лестницу в Хэмпстеде… И теперь она не получает никакого удовлетворения. Нет. Нет-нет-нет-нет, абсолютно никакого удовлетворения нет у неё. И даже… даже когда… она сидит за рулём своей машины или слушает радио. Или даже когда она умоляет Роксану включить ей красный свет. Черт возьми, Роксанна, включи красный свет!!! Или серебряный молот Максвелла на голову твою обрушится сейчас! Красный свет включи, ты подлая Роксанна, иначе нам светит белый дом весь в шторах на станции. А может быть ты хочешь оказаться в Тауэре? Нет? Тогда включи красный свет, Роксанна, иначе 19-й нервный срыв, сейчас, уже… А это вам не шутки… Мой срыв страшнее урагана. Мне нравится, что все вокруг хотят меня. И я бы всех хотел забрать туда, где рай. Поверьте мне. Поверьте мне. Неужели я похож на американского идиота, на дурачка? Нет. И вот поэтому я вам желаю… приятного вечера… Спасибо.
— Великолепно.
— Вам понравилось, сэр?
— Безусловно! В выступление этого молодого человека прорывается безумная поэтика улиц. Не то, что у этого рэпера Эминема, его бы я удавил.
Речь именинника.
Очень везучий человек
«Кошачий клуб», Кристофер Дадди, 2007 (комедия 18+)
— Спасибо всем за то, что посетили нашу вечеринку. Во-первых, я бы хотел поблагодарить моих родителей за любовь и за поддержку. Мне необычайно повезло. Также я хотел бы поблагодарить мою подругу Аманду за любовь… Я наячинаю работать на следующей неделе в компании «Бирмбаум Артур Хоулс — Стальные изделия». — «Бирмбаум Хоулс Артур — Стальные изделия». — Прошу прощения. Я должен был запомнить. В любом случае очень лагодарен Вам, мистер Бирмбаум. Я с нетерпением жду начала работы у Вас. Ну, что я могу ещё сказать? Я очень везучий человек.
Мне стыдно, что я тоже грузин
«Мимино», Георгий Данелия, 1977, 16+, 8,1
Речь потерпевшего, грузина по национальности, в советском суде.
— Место рождения?
— Город Телави.
— Где проживаете?
— Москва, Строительная 23, квартира 57.
— Где Вы работаете?
— Вторая база.
— Кем?
— Рядовым сотрудником.
— Что Вы можете сказать по поводу данного инцидента?
— Что я могу сказать? В Москве есть станция метро, называется именем Багратиони. Когда я проезжаю, у меня в глазах появляются слезы гордости. Я горжусь, что этот великий полководец — мой соотечественник. Сейчас, когда я смотрю на скамью подсудимых, у меня слезы, но это другие слезы. Это слезы стыда. Мне стыдно, что я тоже грузин.
— Отвечайте по существу.
— Этот гражданин ворвался в мою квартиру, злостно и цинично избил меня, бранился нецензурными словами.
Последнее слово
«Миссис Даутфайр», Крис Коламбус, 1993, 12+, 7,7
Последнее слово отца, которого лишают родительских прав, в суде.
— Мисс Робсон, Вы хотите что-то сказать?
— Нет, добавить мне нечего.
— Ну, мистер Хиллард. Поскольку Вы сами представляете свои интересы, Вам предоставляется последнее слово.
— Ваша честь, за эти два месяца я привел квартиру в порядок. Я сделал ремонт, и теперь она соответствует нуждам детей. То, что Вы и требовали. Я работаю в отделе отправки в маленькой телекомпании. Думаю, я выполнил Ваши требования. И раньше срока. Что же касается моего поведения, я был в состоянии аффекта. С самого момента рождения моих детей я просто с ума по ним сходил. Стоило взять их на руки и всё. Я привязан к своим детям, сэр. Я люблю их всем сердцем. И когда мне говорят, что я не могу быть с ними, не могу видеть их каждый день, когда такое говорят, я задыхаюсь. Я не могу жить без воздуха и я не могу жить без них. Слушайте, я готов на всё. Я лишь хочу быть с ними. Я знаю, что это мне нужно, сэр. У нас общая жизнь. Они для меня всё. Им нужен я, как они нужны мне. Пожалуйста, не лишайте меня
