Здесь работает нечто, приближающееся к «общему закону» человеческой жизни. (В психологии, особенно в гуманистической психологии, не так много таких «почти всегда», поэтому данный случай стоит отметить.) Этот «закон» звучит так:
Человек с подлинной жизненной заботой — переживающий искреннее чувство неудовлетворённости тем, как он живёт, и ощущающий возможность чего-то другого — так или иначе будет действовать, чтобы удовлетворить эту заботу.
Это означает, что если я действительно тревожусь или испытываю боль в связи с каким-то аспектом моей жизни и искренне надеюсь на какие-то новые возможности, я попытаюсь что-то сделать с этим чувством. Я не смогу просто забыть о заботе, решить, что она неважна, или даже просто жить с ней. Настоящая забота ведёт к тем или иным действиям. Конечно, это не означает, что мы разрешаем все свои проблемы, что все наши желания исполняются и что мы полностью реализуем свой потенциал. Любой человек старше пяти лет знает, что «и жили они долго и счастливо» не существует.
На самом деле этот общий принцип означает, что если у меня есть настоящая жизненная забота, я поменяю свой взгляд на вещи, изменю свою жизненную ситуацию, сделаю так, чтобы важные в моей жизни люди вели себя иначе, овладею новым навыком, откажусь от части старых привычек или каким-то ещё способом буду работать со своей заботой. Это не всегда означает, что мои действия будут желательными, успешными, здоровыми и даже приносящими удовлетворение с точки зрения заботы. Я могу стать более зрелым в отношении заботы, однако могу также регрессировать до кататонической неподвижности. Я могу искать большего удовлетворения от жизни, работая во имя социальных или политических перемен, или могу набить свою машину оружием и поехать стрелять по людям. Я могу обнаружить в себе глубинные ресурсы посредством духовной дисциплины или стать одержимым попытками полностью избавить своё окружение от бактерий и микробов и сделать его стерильным. Я могу попытаться сделать свои семейные отношения более глубокими и радостными или стать в доме мелким тираном, устраивая истерики или выплёскивая свои ипохондрические жалобы.
Это понятно без лишних объяснений. В общем смысле тот, у кого есть настоящая жизненная забота, а не банальное, мимолётное раздражение, так или иначе что-то с ней делает, обогащая жизнь или ограничивая её, становясь здоровее или порождая новые симптомы. Психотерапия может быть средством обратить действие этого принципа в направлении, которое, будем надеяться, окажется желательным и приносящим удовлетворение.
Блоки к использованию способности менять жизнь
Человек приходит в психотерапию из-за ослабленной способности использовать скрытые ресурсы, позволяющие иметь дело с заботой и менять свою жизнь. Если бы мы так или иначе не ограничивали свои способности работы с жизненными заботами, мы бы с готовностью работали с ними всеми возможными путями, часть из которых перечислена выше. Однако обычно ситуация не так проста. Мы различными способами создаём препятствия для самих себя: мы не видим всех факторов ситуации, подавляем осознавание того, какой вклад в неё вносим мы сами, перекладываем ответственность на других, отыгрываем старые паттерны, которые были более уместными, когда мы были моложе. Мы ощущаем себя так, словно мы менее сильные, более хрупкие и в большей степени ограничены внешними факторами, чем это есть на самом деле. Мы избегаем прямого столкновения со своей заботой, откладываем работу с болезненными проблемами и не позволяем себе полное внутреннее осознавание. Вся масса доспехов защитных механизмов, описанных Фрейдом и другими, может работать на то, чтобы не давать использовать собственные силы в работе с жизненными заботами. (По иронии защитами называется то, что на самом деле безжалостно делает нас уязвимыми для боли и разочарований.)
По сути, блоки для полного бытия — это вариации ложного восприятия нашей собственной природы или ситуаций, в которых действуют наши заботы. Такие ложные восприятия возникают в силу пережитой боли и тревоги или их угрозы, а также убеждения, что если мы раскроем своё осознавание, освободив его от ограничений, мы будем полностью сокрушены. Иначе говоря, мы убеждены, что нас унесёт, мы разрушимся или будем стёрты в порошок, если не будем удерживать эти блоки на своих местах.
Бет остаётся в наполненном разочарованиями, пугающем и, похоже, безнадёжном браке, поскольку на уровне, глубоко скрытом от сознания, убеждена, что будет навечно проклята, если попробует развестись.
Тед постоянно раздражается, рядом с ним неприятно находиться. Он постоянно чувствует, что другие плохо с ним обращаются, а когда друзья пытаются дать ему обратную связь о том, какое впечатление он производит, Тед слышит в этом очередной пример оскорблений. Он не может позволить себе увидеть то, как он отталкивает глубоко желанные отношения в силу бессознательного убеждения, что боль встречи с ответственностью разорвёт его на части и уничтожит.
Бак считает себя очень одарённым и действительно наделён особыми талантами, однако он почти ничего не создаёт. Он без конца жалуется на ограниченное видение людей, редактирующих научные журналы или отвечающих за исследовательские гранты в его области, однако раз за разом посылает статьи не в те журналы или пишет их в таком стиле, который не позволяет их принять. Он обычно посылает свои предложения исследований после официального срока подачи и лишь частично удовлетворяя формальным требованиям агентств, которые их принимают. Бак боится увидеть, как ему приходится обрекать себя на провал, чтобы избежать риска неудачи, если он действительно посмеет заявить о себе. Он избегает полного участия в соперничестве, где его таланты будут напрямую оцениваться в сравнении с талантами других. Возможность обнаружить, что он не является особенным, означает для Бака то же, что и быть убитым, и что, по сути, та идентичность, которую Бак лелеял с самых ранних лет, будет стёрта таким разоблачением.
Эти два допущения — о том то, что основа для работы с жизненной заботой, по сути, находится внутри клиента, который ощущает эту заботу а также о существовании блока, не дающего человеку получить доступ к этим ресурсам, — определяют проблему — ту сложность, с которой должна работать психотерапия. Наши следующие допущения описывают основания для работы психотерапии.
Внутренний поиск. Ключ к жизненным заботам
Развитие навыка субъективного поиска — это основное средство, позволяющее преодолеть блоки для доступа к собственным ресурсам и максимально эффективно работать с жизненными заботами. Удивительно, но факт: большинство из нас плохо себе представляют, как можно вести исследование внутри собственной субъективности. Этот человеческий навык первостепенной важности, которому редко непосредственно обучают родители или учителя, часто ограничивается или повреждается посредством того, чему нас учат, и редко развивается в достаточной степени, чтобы можно было быстро обратиться к нему, когда наши жизненные заботы требуют его задействования. Мы увидим, что важность признания и развития этого навыка выходит далеко за пределы его применения к той непосредственной заботе, которая привела человека в терапию.
Итак, что же это за примечательный навык внутреннего поиска? Это присутствующий в сознании набор отношений и способов бытия, при удачном использовании которых результатом является процесс более полной реализации нашей подлинной природы как субъективных существ. Этот набор отношений и навыков связан с такими более знакомыми видами опыта, как медитация, творческое мышление, молитва, созерцание и решение задач, однако сам по себе он является уникальным процессом, особенно подходящим для исследования жизненных забот. Более того, при его полном понимании он не является очередным искусственным способом мышления. Скорее, это совершенно естественный способ спонтанной работы ума или субъективности человека, освобождённой от ограничений.
