Наибольшее неприятие (со стороны тех, кто в ней не спит) вызывает «королевская» поза. Немало пациентов рассказывали мне о своих огорчениях при виде партнера, лежащего ночью рядом на спине. Казалось, они чувствовали чрезмерную самоуверенность и ощущение превосходства партнера, выраженное «королевской» позой. И порою могла возникнуть раздраженная реакция: на каком основании ты считаешь себя таким великими?
Когда между партнерами происходят разногласия, они неизбежно отражаются на позах их совместного сна. В то время как этот факт игнорировался исследователями сна и сексопатологами, он интуитивно признавался многими писателями и драматургами. Например, в «Улиссе» Джеймс Джойс пишет, что Леопольд Блум спал головой к изножью кровати, положив ноги на подушку, тогда как его жена Молли спала в нормальной позе, головой на подушке. Поза «перевертыша», принимаемая Блумом, идеально выражает его отношения с женой: в это время они путешествовали по жизни в противоположных направлениях. Действительно, индивидуальное путешествие Блума уносит его в навязчивый, перевернутый мир Найттауна, через который он пробирается подобно несчастному лунатику.
Когда человек спит в позе «перевертыша» или какой-то другой необычной позе, это может создавать дополнительные трудности сна вдвоем. Я уже упоминал в начале книги о женщине, которая спала по диагонали.
Одна из моих пациенток могла заснуть только на боку в позе «зародыша», поджав колени к под бородку и засунув руки между коленями, вдобавок ей необходимо было прижать колени и нижние части ног к груди мужчины, с которым она спала. Только при наличии такого «приклеивающего» контакта, в котором она становилась почти что придатком мужчины, вроде почки на растении, она была в состоянии уснуть. Позже, когда эта пациентка начала следить за своими ощущениями в процессе лечения, она приобрела способность засыпать в более нормальной, наполовину вытянутой позе, но все еще лицом к мужчине, причем теперь ее правая нога закидывалась к нему на грудь. Она все еще удерживала его, выражая потребность в обладании. По мере дальнейшего улучшения состояния она стала спать в «простертой» позе и, наконец, становясь все более независимой в своей жизни, остановилась на двух и, омега-позах: спала либо на спине, либо на левом боку в позе «полузародыша».
Другой мой пациент до начала лечения спал в позе «полузародыша». Во время сна с очередной подругой он всегда поворачивался к ней спиной, как бы говоря: "Не беспокой, не трогай меня". На личную жизнь этого человека сильное влияние оказала исключительно плотная опека матери, которая в конце концов подчинила его полностью как физически, так и эмоционально. Она постоянно его обнимала, прижимала к себе, а у него недоставало сил освободиться от материнской хватки. Чтобы как-то защититься, он пассивно уходил в себя. Этот уход проявился в позе его сна и в отношении к молодой женщине, с которой он спал. По мере того как в процессе лечения в нем развивалась уверенность в себе, он стал спать в «простертой» позе, в большей степени открылся миру, но все еще ощущал сильную оборонительную потребность.
Когда наступило дальнейшее улучшение, он начал спать на спине, демонстрируя растущую открытость, терпимость к эмоциональным контактам и способность отдавать себя. Он приобрел интерес к более интимным физическим контактам во время сна с молодой женщиной, с которой жил наконец он достиг такой стадии, когда позволил ей класть голову на его грудь или плечо. Эта поза была свидетельством драматических изменений в первоначально тщательно охранявшем себя и эмоционально вооруженном молодом человеке. Правда, их отношения, по некоторым причинам, не смогли поддерживаться длительное время.
Впоследствии он вступил в связь с другой женщиной, которая, по иронии судьбы, оказалась такой же погруженной в себя, каким был когда-то он. Они спали на водяном матрасе, чтобы повысить физическую интимность, но в мире сна она отдалялась от него. Он хотел, чтобы она спала положив голову ему на грудь, как это делала его предыдущая подруга. Но в ее неразвитом эмоциональном состоянии она не могла уснуть иначе, как свернувшись в углу постели спиной к нему, чтобы он ее не касался. Другими словами, на этом этапе своей жизни она вела себя в мире сна как раз так, как и этот молодой человек в начале лечения. В действительности женщина обычно ждала, пока он уснет, а затем потихоньку вставала и шла спать в свою постель. Глубокое разочарование такими отношениями с подругой оказалось слишком сильным для молодого человека, и через некоторое время он с ней порвал. В процессе лечения, когда он научился открывать себя эмоциональным контактам, он стал понимать значение поз сна и признал, что в этой женщине было беспокоящее эхо его прежних проблем.
Другая пара обратилась ко мне по поводу определенных осложнений их жизни в браке. Муж, который привык спать на животе, обнаружил, что постепенно сползает вниз, как бы высвобождаясь из супружеской постели.
Этот маневр зашел настолько далеко, что в конце концов муж оказался у подножия постели, свесившись с края, так что лишь верхняя половина тела оставалась на матрасе. Выдвигаясь боком, подобно крабу, из постели, он точно иллюстрировал то, что происходило в реальной жизни: его конфликты с женой нарастали, у него развивались все более негативные чувства, связанные с их отношениями, и он дошел до внебрачных связей.
Естественная история сна вдвоем продолжается даже и тогда, когда партнеры разъединяются. В феврале 1976 года в интервью «Ньюсуик» комедийный актер Джордж Берне рассказывал о своем тридцатидевятилетнем браке с покойной Грацией Аллеи: "В последние несколько лет жизни Грации мы спали на сдвоенных кроватях, так как у нее было больное сердце. После ее смерти оказалось, что я вообще не могу заснуть. Наконец, в одну из ночей я забрался в ее постель, и это помогло". Эта история соответствует общему правилу для сна вдвоем: если один партнер отсутствует (из-за развода, смерти и просто долгой деловой поездки), остающийся почти неизменно проскальзывают в ту часть постели, которая была раньше занята другим партнером.
Объяснить такое поведение несложно. Когда два партнера существовали как пара, каждый из них чувствовал как бы силу обоих, и это давало (им особое, двойное чувство безопасности, когда они пускались каждую ночь в путешествие по миру сна. Но когда партнер уходит, оставшийся чувствует себя уязвленным и покинутым и пытается создать такой мир сна, который восстанавливает прежнюю безопасную ситуацию. Такое восстановление может, конечно, распространяться и за пределы мира сна, так что индивидуум перенимает манеры и даже стиль одежды утерянного партнера.
Случай с одной из моих пациенток демонстрирует, как глубоко может влиять на сон разлука и связанное с ней ощущение потери. Этой женщине показалось во сне, что муж собирается ее покинуть. Ей приснилось, что он заставил ее повиснуть в опасной зоне на гвозде, вбитом в стену. Балансируя на гвозде, она вдруг поняла, что не может больше удержаться, и начала падать. Сразу же после этого сна женщина настояла на том, чтобы поменяться с мужем местами в постели. Ей казалось, что, заняв его сторону постели, она может занять и более надежное место в его жизни.
Когда они действительно разошлись, она продолжала спать на той стороне постели, которую узурпировала у мужа. Но в ее позе произошла еще одна перемена. Раньше она спала в «простертой» позе, повернув голову к окну, а теперь повернулась лицом к двери, как бы ожидая скорого возвращения мужа.
Глава VIII
ЛЮБОВЬ И НЕНАВИСТЬ ВО СНЕ
Большинство людей не может хорошо спать в одной постели с другим человеком, если между ними нет какого-то чувства любви. Чтобы войти в мир сна, пуститься в ночное путешествие, нам необходимо чувство безопасности. Если мы не доверяем партнеру, с которым разделяем постель, этой безопасности (возникающей не просто из физической близости, но также из эмоциональной интимности) будет скорее всего трудно достигнуть.
Любовь в мире сна тесно связана с сексом — эта связь столь же давняя, как и сам человеческий род. Сексуальное разрешение может быть достигнуто и с незнакомым человеком, но полнота любовного опыта включает как желание, так и нежность. Партнеры могут страстно обнимать друг, друга в течение всей ночи, даже если их упрямое взаимное сексуальное желание уже удовлетворено.
В сущности, сексуальность и сон столь тесно связаны, что многие люди, и мужчины и женщины, находят трудным войти в мир сна, если они сначала не имели сексуальных отношений. На протяжении ряда лет я встречал случаи настоятельной, просто навязчивой, потребности к половому акту как предварительному условию сна. Эта потребность встречается, конечно, не только у постоянных партнеров. У одиноких или отвергнутых индивидуумов весьма распространена привычка мастурбировать перед сном. Если человек, развивший у себя привычку к определенной сексуальной активности как условию засыпания, вступает в связь с партнером, который не разделяет его склонности, это может привести к довольно серьезным проблемам. Например, мужчина, для которого секс стал условием засыпания, может быть больше заинтересован в своем собственном удовлетворении, чем в удовлетворении желаний партнера, и тогда секс станет актом не любви, а эгоизма. Если же отношения секса и любви я паре каким-то образом нарушены и попытка их установить приводит к неполному сексуальному освобождению (разрядке), чувство разочарования может затруднить процесс перехода ко сну.
