дремотой.
– Шестая бригада, пишем вызов: адрес такой-то, М., 41 г., психоз, больной учетный.
– Принял!
Ну вот, наконец-то наш, профильный вызов дали. Возле подъезда «хрущевки», нас встретила пожилая женщина, как оказалось, мама больного.
– Ой, доктор, помогите, пожалуйста! Опять его кружит!
– Это как понять?
– Ну как, мерещится ему, что кто-то на него напасть хочет. С ножом и топором у входной двери все стоял, все прислушивался. Я перепугалась, дождалась, пока он отвлечется, быстренько телефон взяла и выбежала.
Так, стоп! Ключевые слова «нож» и «топор». Это значит, что нужна полиция. Ведь мы же не герои-супермены.
Пока ждали приезда полиции, мама больного рассказала, что сынок на учете уже лет десять, инвалид второй группы по психическому заболеванию. Последний раз в прошлом году госпитализировался. Неделю назад, должен был пойти в диспансер на укол пролонга, но никуда не пошел, назначенные лекарства принимать бросил. А мама и не настаивала. Вот и получили то, что имеем. Начались бессонница, тревожность, подозрительность. Ну, а сегодня и до ножа с топором дело дошло.
Минут через двадцать приехали двое полицейских. И мы прямо в осадок выпали, когда увидели, что они без касок и бронежилетов, без палок резиновых.
– Парни, – говорю – а как же вы пойдете-то? Ведь он же вроде как вооруженный!
– Ничего, все нормально будет! – весело ответил прапорщик.
И действительно, все обошлось хорошо и спокойно. Больной сам открыл дверь, в руках у него ничего опасного не было. Худощавый, высокий мужчина, с лихорадочно блестящими глазами и испуганным выражением лица. Разумеется, я побеседовал с ним.
– Здравствуйте, вас как зовут?
– Женя. – Как-то по-детски ответил он и настороженно посмотрел на меня.
– Жень, что случилось, почему ты такой тревожный?
– За мной следят какие-то… Под дверью поджидали с автоматами. Мне в телевизоре сказали, что нас с мамкой убить хотят.
– А кто хочет убить?
– Диверсанты. Они в подвале прячутся и к нашей квартире приходят. Мне генерал сказал в телевизоре. Ведь я же в разведке работаю, резидентом! Мне через телевизор информацию передают.
– Все понятно. Ну что, Евгений, поехали в больничку, там спокойно, никто тебя не убьет.
– А как я мамку-то оставлю? Вы чего?! – вскинулся больной.
– Ты, главное, не переживай, твоя мама будет под круглосуточной охраной полиции. Никто ее в обиду не даст! – твердо пообещал я.
– Да, да! – подтвердили полицейские. – Мы здесь пока поживем.
– Так ведь я в больнице-то буду долго лежать, месяца два!
– Не волнуйся, мы все это время здесь будем! У нас пистолеты есть, если что, всех диверсантов перестреляем!
– Ну ладно, тогда поехали! – добродушно сказал больной и довольно заулыбался.
До психиатрической больницы доехали спокойно, без вязок, и благополучно сдали болезного.
– Центральная, разрешите обед?
– Разрешаю, приезжайте!
Сдал карточки, быстренько перекусил и, даже не покурив, пошел в комнату отдыха. Лег и почти сразу отключился, как будто провалился куда-то. Разбудил меня фельдшер Гера.
– Ну ты и дрыхнешь, Иваныч! Еле добудился! Поехали на вызов!
Эх ты, почти полтора часа проспал. Хорошо! Теперь вроде и голова посвежее стала.
Вызов был из категории моих нелюбимых: «высокое АД у больной ГБ [2], 71 год». Но теперь меня никто не спрашивает, нравится – не нравится.
Приехали. Квартира идеально чистая, опрятная. Больная – одинокая пожилая женщина. Давление 180/100 при привычном 140/90, синусовая тахикардия 110. Гипотензивные препараты регулярно не принимает. В поликлинику не обращалась давно. Живет от скорой до скорой. В общем, все, как всегда. Не понимаю я таких людей. Объясняю, что гипертония лечится пожизненно, для этого надо обратиться в поликлинику. Кроме того, нужно соблюдать определенную диету, рассказал, какую именно. Слушает меня вполуха. Дежурно кивает головой. Да, понятно, что мои слова она вообще никак не воспринимает. Мол, мели-мели, языком-то… Сделали ей энап внутривенно, дали метопролол под язык и отчалили. Как говорится, каждый сам хозяин своему счастью…
Карточку писал долго, ведь при гипертонии нужно много всего описывать, обосновывать стадию, функциональный класс, недостаточность кровообращения. В общем, занудство сплошное…
– Центральная, шестая свободна!
– Пишем, шестая: адрес такой-то, Ж., 60 л., психоз, больная учетная.
– Принял.
Дверь нам открыла высокая пожилая женщина в брючном костюме, с прекрасно уложенными волосами и ненавязчивым макияжем. Это была сестра больной.
– Здравствуйте, это я вас вызвала. Сестра моя опять чудить начала…
– Аааа, это я чудить начала?! Ах ты сволочь такая! Да тебя убить мало! – Больная, в потрепанном халате, со всклокоченными волосами, выскочила, как черт из табакерки.
– Так, успокойтесь, пожалуйста! – решительно потребовал я. – Давайте мы с вами присядем, поговорим, а то ведь я не в курсе ваших дел.
– Давайте поговорим, я вам сейчас все расскажу, как надо мной издеваются! – Запальчиво ответила больная.
– Вас как зовут?
– Татьяна Васильевна.
– Вот теперь, Татьяна Васильевна, расскажите, пожалуйста, что случилось, и кто над вами издевается. Только давайте поспокойнее.
– Да как спокойнее-то?! Они у меня квартиру хотят отнять!
– Кто такие «они»?
– Да их банда целая! Они и день и ночь меня караулят, орут под окнами, угрожают, обзывают по-всякому. А сестричка моя, с*ка, заодно с ними! Сегодня она двух китайцев ко мне запустила!
– Вы их видели, этих китайцев?
– Ну, конечно! Вон они спрятались, один за холодильником, другой за шкафом. Сами вон посмотрите и увидите!
– А как же они спрятались, ведь там же места почти нет?
– Так просто, они же плоскими стали и спрятались, что вы, как маленький? – больная искренне возмутилась моей непонятливости.
– Да, действительно, простите, что сразу не догадался. Татьяна Васильевна, нужно поехать в больницу, полечиться.
– Чегооо?! Щщщас, ага, уже поехала! Она вам взятку что ли дала, чтоб меня в дурку упечь?! Вы в доле, что ли?!
– Татьяна Васильевна, давайте по-хорошему – собирайтесь и поехали!
– Ах ты, козел старый!..
А вот с козлом, да еще и старым, я категорически был не согласен!
Короче говоря, вязали мы ее с большим трудом, под оглушительные визг и крики. Сначала она пыталась повалиться на пол, но потом все же пошла. Правда, пока шли к машине, голосить начала:
– Аааа! Ой, помогииите! Ой, убивааают!
Пока ехали в больницу, наслушались проклятий в свой адрес по полной программе. Ну да, нам не привыкать. Много всего выслушивать приходилось. В стационаре приняли ее без проблем.
– Шестая бригада, пишем вызов: адрес такой-то, м., 46 л., боль в груди.
– Принял!
Больной, интеллигентного вида мужчина, лежал на диване.
– Здравствуйте, извините, пожалуйста, что потревожил вас. Что-то сердчишко разнылось, никак не проходит.
– Я ему валерьянки дала три таблеточки, – пояснила взволнованная жена.
– Ну, валерьянка в данном случае ничем не поможет. Давно болит?
– Да уж часа два, наверное.
