Я полагаю, что речь здесь идет о бессознательном ассоциативном потоке мыслей, которые протекают над ранее сформированными органическими связями, подобно тому, как венок из цветов располагается на проволочном каркасе, так что иной раз можно найти проложенными и другие пути мысли между теми же самыми пунктами начала и конца. Познание этих действительных мыслительных связей является неизбежным для устранения симптомов. То, что мы в случае Доры должны прибегнуть к предположениям и дополнениям, вызвано лишь преждевременным прекращением анализа. То, что я привожу для заполнения брешей, повсюду опирается на материал, полученный в других, более основательно проанализированных случаях.
* * *
Это сновидение, посредством анализа которого мы получили вышеуказанные разъяснения, соответствует, как мы выяснили, тому намерению, которое Дора взяла вместе с собой в сон. Поэтому сновидение и повторялось каждую ночь, вплоть до того момента, пока это намерение не было реализовано. И то же сновидение появляется позднее вновь, как только выявился повод для того, чтобы прибегнуть к аналогичному намерению. Это намерение можно представить примерно в следующем виде: «Прочь из этого дома, в котором, как я увидела, моей девственности угрожает опасность. Я уезжаю с папой, а утром при туалете приму все меры предосторожности, чтобы не быть застигнутой врасплох. „Эти мысли находят свое явное осуществление в сновидении. Они принадлежат тому потоку, который добивается осознания и господства уже в бодрствующей жизни. Но за ним можно обнаружить и смутно представленный ассоциативный поток мыслей, который соответствует противоположному течению и потому подвергается подавлению. Он достигает своего апогея в искушении отдаться этому мужчине в знак благодарности за оказанную в последние годы любовь и нежность. Этот поток ассоциаций, вероятно, воскрешает в памяти воспоминание о единственном поцелуе, который до сих пор она позволила ему. Но по разработанной в моем „Толковании сновидений“ теории сновидений таких элементов недостаточно, чтобы сформировать сновидение. Сновидение является не намерением, которое представляется как осуществленное, а исполненным бессознательным желанием. И именно, где только возможно, желанием из нашего детства. Теперь мы обязаны проверить, не противоречит ли последнее предложение нашему“ сновидению.
Оно, это сновидение, фактически, содержит инфантильный материал, который, на первый взгляд, не находится ни в какой обоснованной связи с намерением сбежать из дома господина К., и с искушением по отношению к нему. К чему всплывают воспоминания о недержании мочи в детском возрасте и об усилиях отца, чтобы приучить ребенка оставаться сухим и чистым? На это можно дать определенный ответ. Лишь с помощью такого ассоциативного потока мысли появляется возможность подавить интенсивные искушающие мысли и привести к господству направленное против них намерение. Ребенок решает бежать вместе со своим отцом. А в действительности он сбегает к своему отцу от страха перед подстерегающим его мужчиной. Это пробуждает заново инфантильную склонность к отцу, которая должна защитить ребенка от недавней склонности к чужому. В теперешней опасности отец сам виновен, так как он из-за собственных любовных интересов предоставил дочь чужому мужчине. Но насколько бы все прекраснее выглядело, если бы отец вообще никого не любил сильнее, чем ее, и старался бы спасти ее от опасностей, которые ей тогда угрожали. Это инфантильное и на сегодня еще бессознательное желание ставить отца на место чужого мужчины является силой, образующей сновидение. Если в прошлом имелась одна из ситуаций, которая несмотря на схожесть с теперешней все же отличается от нее вот таким замещением действующего лица, то она становится тогда главной ситуацией во всем содержании сновидения. Как раз таковая и имеется. Так же, как незадолго до сновидения и отец однажды стоял перед ее кроватью и будил посредством чего-то подобного поцелую, так же возможно намеревался сделать и господин К. Таким образом, одно намерение сбежать из дома не может само по себе породить сновидение. Таковым оно становится посредством того, что к нему присоединяется еще и другое, опирающееся на инфантильные желания. Желание заместить господина К. отцом наделяет сновидение движущей силой. Я вспоминаю толкование, на которое меня вынудил хорошо обоснованный, относящийся к связи отца с госпожой К. ассоциативный поток мыслей, что инфантильная склонность к отцу пробудилась заново лишь для того, чтобы вытесненную любовь к господину К. суметь удержать в вытеснении. Этот поворот в душевной жизни пациентки и отражает сновидение.
В «Толковании сновидений» я привел несколько замечаний о взаимоотношении между продолжающимися в сновидении мыслями бодрствования – дневными остатками – и бессознательным, образующим сновидение, желанием, которые я приведу здесь в неизмененном виде, так как не могу к ним ничего добавить. А анализ этого сновидения Доры еще раз заново доказывает, справедливость этих замечаний.
«Я хочу добавить, что имеется целый класс сновидений, толчок к которым происходит в основном или даже исключительно под влиянием моментов дневной жизни, и я полагаю, что даже мое желание когда-нибудь стать наконец экстраординарным профессором [это относится к анализу сновидения, взятого там в качестве образца] могло бы позволить спать эту ночь спокойно, если бы дневные заботы о здоровье моего друга не были столь живыми. Но такие заботы еще не делают никакого сновидения. Движущая сила, в которой нуждается сновидение, должна вноситься каким-либо бессознательным желанием. Озабоченность здоровьем друга и была тем, что превратило такое желание в движущую силу сновидения. Это можно выразить метафорически следующим образом: вполне возможно, что какая-либо дневная мысль играет для сновидения роль предпринимателя. Но предпринимателя, который, имея определенную идею и стремление воплотить ее в действительность, все же остается вне дела, не имея капитала. Он нуждается в капиталисте, покрывающем все затраты. Вот именно таким капиталистом, всегда и бескорыстно покрывающим все психические расходы сновидения, какими бы ни были дневные мысли, и является одно из желаний в бессознательном».
Тот, кто знаком с тонкостью структур таких образований как сновидение, не будет поражен, если обнаружит, что желание – отец мог бы занять место искушающего мужчины – приводит к воспоминанию не любого материала из детства, а как раз такого, что даже интимнейшие факты служат подавлению этого искушения. Если Дора чувствует себя неспособной отдаться любви к этому мужчине, если вместо этого наступает вытеснение этой любви, то такое решение вряд ли теснее всего связано с каким иным фактором, чем с ее преждевременным удовлетворением и его последствиями – недержанием мочи, катаром и тошнотой. Такая предыстория в зависимости от соответствующего сочетания конституциональных условий может двояко мотивировать поведение в зрелые годы по отношению к любовным запросам. Это или полная, безо всякого сопротивления, доходящая до перверсий, поглощенность сексуальностью или реакция ее отклонения посредством невротического заболевания. Решающее значение для такого исхода у нашей пациентки имели конституция и высота ее интеллектуального и нравственного воспитания.
Я хочу еще обратить особое внимание на то, что мы при анализе этого сновидения нашли доступ к забытым частям патогенно действующих переживаний, которые иным способом не были бы доступны воспоминанию или, по меньшей мере» репродукции. Воспоминание о недержании мочи в детстве было, как оказалось, уже вытеснено. Подробности подстерегания со стороны господина К. Дора никогда не упоминала, они просто ни приходили ей в голову.
Еще некоторые замечания по синтезу этого сновидения. Работа сновидения берет свое начало от послеобеденного времени второго дня, после сцены в лесу, после того, как она заметила, что не может уже закрывать свою комнату. Тут она говорит себе: здесь мне угрожает серьезная опасность, и отныне решает не оставаться одной в доме, а уехать с папой. Это намерение способно сформировать сновидение, так как оно (намерение) продолжает существовать в бессознательном. Там ему соответствует то, что, откликаясь на него в качестве защиты от актуального искушения, пробуждается инфантильная любовь к отцу. Поворот, который при этом в ней осуществляется, фиксируется и приводит ее к той точке зрения, которая представлена ее сверхценным ассоциативным потоком мыслей (ревность к госпоже К. из-за отца, словно бы она была в него влюблена). В ней борются между собой искушение отдаться ухаживающему мужчине и смешанное сопротивление к этому. Последнее составлено из мотивов благопристойности и рассудительности, из враждебных побуждений, вызванных сообщением гувернантки (ревность, оскорбленная гордость – см. ниже) и из невротического элемента существовавшей в ней части сексуального отвращения, опирающегося на ее детские переживания. Воскрешенная любовь к отцу для защиты от искушения происходит из этих переживаний детства.
