Ознакомительная версия.
Крупнейшая правоцентристская партия – Христианско– демократический союз – была создана на основе активистов бывшей партии Центра, однако на новых принципах. Главное, речь изначально шла о многоконфессиональной партии, открытой и для католиков, и протестантов (что позволило войти в состав партии части бывших членов НННП). В связи с этим, а также из-за капитуляции Центра перед Гитлером в 1933 г., партия отказалась от официальной преемственности с центристами. ХДС апеллировал к средним слоям населения и членам профсоюзов, предпринимателям и участникам местных инициативных групп (что находило понимание у западных оккупационных властей, бывших сторонниками построения демократии «снизу вверх») (там же, с. 336).
Начало формирования первых земельно-территориальных объединений ХДС относится к середине 1945 г. Изначально Союз включал в себя представителей двух разных направлений. Во-первых, сторонников так называемого христианского социализма, вышедших из христианского профсоюзного движения и в конце 1946 г. объединившихся в социальных комитетах ХДС (Карл Арнольд и, позднее, Якоб Кайзер); они опирались, в частности, на поддержку берлинского ХДС, лидерами которого были Андреас Гермес, Якоб Кайзер и Эрнст Леммер. Во-вторых, либеральных консерваторов, опорой которых было рейнское объединение христианских демократов (возглавлялось Аденауэром). «Рейнцы» считали, что ХДС должен стать «объединяющей народной партией», преодолевшей конфессиональное мышление и выражавшей интересы всех общественных групп. Как и в 1918 г., более консервативные баварцы решили не растворяться в новой партии, а создать собственную – Христианско-социальный союз, но в отличие от БНП, ХСС всю свою историю является членом стабильного блока с ХДС, а не проводит собственную электоральную политику на федеральном уровне.
Как высказался немецкий историк Роберт Хофманн, «Союз был социалистическим и радикальным в Берлине, клерикальным и реакционным в Кельне, капиталистическим и реакционным в Гамбурге и контрреволюционным и партикуляристским в Мюнхене» (Невский, 2008, с. 44). Впрочем, между мюнхенской «контрреволюционностью» и кельнской «реакционностью» была существенная разница. Если духовным авторитетом для баварских католиков в первые послевоенные годы оставался крайне консервативный кардинал Фаульхабер, то ХДС опирался на моральную поддержку более либерального архиепископа Кельнского Йозефа Фрингса, позднее видного деятеля Второго Ватиканского собора.
Впервые термин «христианский социализм» был введен в программные документы ХДС на первом имперском съезде партии в Бад Годесберге в декабре 1945 г. В духе «христианского социализма» прозвучало первое программное заявление ХДС британской оккупационной зоны. На заседании партийного подразделения в городе Ален (февраль 1947 г.), в частности, провозглашались требования обобществления ключевых отраслей промышленности и установления экономического планирования и регулирования. Полагая, что «капиталистическая хозяйственная система больше не отвечает государственным и социальным жизненным интересам немецкого народа после ужасной политической, экономической и социальной катастрофы», христианские демократы британской зоны выступали за коренную перестройку социальной и экономической жизни (там же, с. 45).
Но уже в 1945–1946 гг. отдельные подразделения ХДС/ХСС отказывались от дальнейшего развития идей христианского социализма, чему в немалой степени способствовала ярко выраженная антисоциалистическая позиция руководителя объединения христианских демократов в британской зоне Аденауэра. Будучи сторонником рыночного хозяйства, Аденауэр, в частности, известен своей резкой критикой в адрес «антилиберальной» экономической политики британской оккупационной администрации. Свою роль в победе Аденауэра в конкуренции с более левыми силами в ХДС сыграл СССР, хотя и невольно: в советской оккупационной зоне ХДС претерпел три «чистки», вынудившие его берлинских лидеров переехать на Запад, где их позиции были слабы. СССР разделял христианских демократов не на левых и правых, а на послушных и непослушных, причем среди последних оказались и Гермес, и Кайзер, и Леммер.
Федеральный ХДС был основан в 1949 г. путем объединения трех зональных ХДС (за исключением ХДС советской зоны). Кроме них в ХДС вошла Баденская Христианско-социальная народная партия. Накануне первых выборов в германский бундестаг в 1949 г. предложенная на тот момент беспартийным министром экономики Бизонии Людвигом Эрхардом идея построения модели социального рыночного хозяйства не только вызвала позитивный резонанс в рядах христианских демократов, но и нашла широкую поддержку среди немецких избирателей. Во многом благодаря Эрхарду у ХДС появилась «универсальная», но в то же время целостная и последовательная партийная программа, включавшая широкий спектр требований по наведению в стране хозяйственного порядка. Как пишет российский историк Борис Зарицкий, «здесь было все, что требовалось: экономическая эффективность и социальная справедливость; свободная конкуренция и необходимость контроля над монополиями; рыночные цены и активная роль государства; критика “принудительной” экономики и отказ от “чистого” либерализма; приверженность принципам свободного предпринимательства и категорический императив – частная собственность должна служить общему благу; оптимистическое видение будущего и предупреждения о предстоящих трудностях» (Зарицкий, 1997, с. 99).
В представленном 15 июля 1949 г. предвыборном программном документе ХДС под заголовком «Дюссельдорфские тезисы», включившем многие идеи Эрхарда, впервые в политической дискуссии Германии появляется формулировка «социальное рыночное хозяйство». С точки зрения как идеологического, так и практического содержания «Дюссельдорфские тезисы» уже заметно отличались от «полусоциалистической» Аленской программы.
Достижения Аденауэра и Эрхарда в промышленном восстановлении послевоенной Германии получили название «экономического чуда». К 1953 г. индекс валового национального продукта превысил на 48 % уровень 1948 г., безработица снизилась до уровня 6 % трудоспособного населения. На 20 % выросло производство сельскохозяйственной продукции. Реальная заработная плата выросла на 80 %. Была удовлетворительно решена проблема 12 млн беженцев из Восточной Пруссии, Силезии и Судетской области.
Образ успешной страны периода «экономического чуда» портили нападки на ХДС/ХСС как «реваншистскую» партию, исторически не чуждую нацизму. Официальная позиция ХДС/ХСС была и остается антифашистской, но среди деятелей партии было немало членов НСДАП (как правило, невысокого ранга) и лиц, причастных к деятельности нацистского режима. В 1980-е гг. военное поколение сошло с политической сцены, но скандалы продолжаются, теперь уже связанные с высказываниями отдельных представителей ХДС на острые и болезненные темы. В условиях антинацистского консенсуса в Германии у правых политиков возникает соблазн скорректировать мейнстримные представления в сторону снижения ответственности немецкой стороны за преступления против человечности.
В 2003 г. впервые в германской истории депутат бундестага Мартин Хоман был исключен из фракции за антисемитские высказывания за речь, в которой сравнил убийства, имевшие место в России в 1917 г. (организованные, по его мнению, евреями), с Холокостом европейского еврейства. С резким осуждением его слов выступили как представители еврейской общины, так и многие немецкие политики. Однако при голосовании во фракции 28 депутатов проголосовали против, а 16 – воздержались, что было больше, чем ожидалось. Сочувствие Хоману высказали представители западногерманского национал-консервативного крыла в ХДС, которые, однако, не смогли оказать серьезного сопротивления Ангеле Меркель.
Этапной для истории немецкой христианской демократии стала деятельность Гельмута Коля, который было председателем ХДС в 1973–1998 гг. Коль стал достойным преемником Аденауэра как политический лидер: он смог вернуть партию к власти и привести ее к победе на четырех выборах подряд. Будучи федеральным канцлером в 1982–1998 гг., Коль смог добиться экономических успехов, не демонтируя – даже частично – социальное государство. В этом политика Коля принципиально отличалась от курса неоконсервативных администраций Рональда Рейгана и Маргарет Тэтчер и соответствовала менталитету немцев.
Впрочем, политическое лидерство Коля в ХДС в 1980-е гг. было поставлено под сомнение внутрипартийной оппозицией, в состав которой входили такие видные деятели партии, как Хайнер Гайслер, Рита Зюсмут и Лотар Шпэт. Экономический подъем к началу 1990-х гг. сменился кризисными явлениями. Однако решающая роль Коля в объединении Германии позволила канцлеру одержать победу над оппонентами: ему удалось не только сменить повестку дня (политический энтузиазм возобладал над экономическими аргументами), но и реализовать набор мер, позволивших интегрировать восточные земли в единую Германию. Возникла парадоксальная ситуация: с одной стороны, объединение Германии усугубило экономические проблемы, но, с другой, создало своего рода «алиби» для правоцентристского правительства. Трудности в экономике общество связывало с решением общенациональной задачи объединения немцев.
Ознакомительная версия.
