«Если производство материальных благ является основой существования всякого общества, то историческая наука должна в первую очередь изучать условия жизни и борьбу трудящихся. Они создают материальные ценности, без которых невозможно развитие духовной жизни, науки и искусства. Руками рабов древнего мира, крепостных крестьян и ремесленников построены римские водопроводы и египетские пирамиды, города и дворцы. Все богатства капиталистического общества созданы трудом наёмных рабочих, крестьян и интеллигенции».
Поразительное тупоумие! Руками рабов, видите ли, созданы дворцы и прочее! И на этом основании они играют решающую роль. Ни слова не сказано об архитекторах, по чьим чертежам строились величественные античные строения. Ни слова не сказано о выдающихся творениях древних инженеров — машинах, с помощью которых стало возможным перемещать грузы огромного веса. Ни слова не сказано о математиках, рассчитывавших прочность конструкций. Воспеты руки, предан забвению мозг.
Впрочем, истматчики непоследовательны в своих рассуждениях. Если уж прославлять тяжкий физический труд, если считать чернорабочих творцами и основной действующей силой истории, так следующий шаг напрашивается буквально сам собой. Смотрите, трудом ослов, лошадей, мулов, коров, волов созданы все постройки древности, вспахана земля, накормлены люди и так далее. А раз так, то этих полезных животных следует признать творцами истории. В общем, если уж быть марксистом, так уж до конца.
Скажете, что я утрирую? Довожу мысль оппонентов до абсурда? Нет, мне это ни к чему, поскольку исходный тезис уже абсурден. Ничего добавлять не надо. Рабов в древности называли говорящими животными. Их роль в создании тех же акведуков, крепостей и дворцов была ничуть не выше, чем роль тяглового скота.
Когда роль интеллекта настолько очевидна, что отрицать его невозможно без мгновенной потери лица, марксист с неохотой, со скрипом и зубовным скрежетом готов выдавить пару скупых слов по этому поводу. Обратите внимание на фразу: «Все богатства капиталистического общества созданы трудом наёмных рабочих, крестьян и интеллигенции».
На первое место истматчики поставили рабочих, на второе крестьян, а в хвосте идёт интеллигенция. Конечно, на первое место следовало бы поставить осла или станок (с учетом современных реалий), но марксисты постеснялись. Ещё бы! Сделай они так, и вся нелепость их выдумок сразу стала бы очевидной. Короче, марксисты ищут противоречие не там, где оно находится на самом деле. Противоречие, которое способно привести к смене социального строя пролегает не между массой и господствующей элитой, а между двумя типами элит, каждая из которых использует массу в своих целях. То есть, массы — лишь инструмент в руках элиты, отдельных великих личностей, такой же, каким является вол для пахаря или раб для инженера на строительстве дворца.
Нетрудно заметить, что теория элит материалистична, но в целом находится вне марксизма.
Иногда господствующая элита раскалывается на две группы. На тех, кто отстаивает существующие на данный момент социальные порядки, и на тех, кто хочет их поменять. Такое бывает не часто, но всё-таки случается. То есть контрэлита формируется внутри правящей элиты. Если контрэлита одерживает верх, то происходит то, что называют революцией сверху. Именно это и произошло с нашей страной.
Неудивительно, что марксизм (исторический материализм) оказался негоден для анализа причин «демократической революции» и краха СССР. А вот теория элит дает ответы на те вопросы, перед которыми истмат пасует. Но чтобы перейти к практическому применению этой теории, необходимы кое-какие предварительные замечания.
С биологической точки зрения, человек — существо, безусловно, стадное. В том смысле, что люди предпочитают организовывать свою жизнь не как автономные одиночки, а создают более-менее устойчивый коллектив. Группа значительно повышает шансы отдельного человека выжить. Однако за всё приходится платить, и существование в гуще массы имеет и свои очевидные минусы. На каждом шагу нам приходится учитывать мнение и настроение окружающих, причем даже тех, кого презираем или ненавидим. Мы вынуждены скрывать свои чувства, нам приходится общаться с неприятными нам людьми. Иными словами, личность постоянно находится под давлением массы, и все мы в той или иной степени тяготимся зависимостью от коллектива. С другой стороны, выпадение из общества неминуемо приводит человека к деградации и одичанию. Действительно, жизнь отшельником, бегство от общества в «леса и пустыни» совершенно бесперспективны. Лишь очень немногие способны на самоизоляцию, и это, мягко говоря, очень своеобразные люди. Второй способ освободиться от власти коллектива — стать бомжем, также неприемлем для нормального человека, да и такая «свобода» иллюзорна. Но есть и третий путь, путь тяжкий и опасный. Однако те, кто прошел до конца, обретают вожделенную свободу, не теряя радости общения и не скатываясь на уровень собирателей объедков. Я говорю о пути во власть.
Представьте себе социальную пирамиду. Чем выше вы находитесь, тем меньше кирпичиков на вас давит. Но эта метафора не совсем точна. В обществе на человека давят не только вышестоящие «кирпичики», но и те, что находятся на одном с ним уровне. Однако на более высоком уровне находится меньше кирпичиков, чем на более низком. Значит, в этом смысле также выгоднее находиться на более высокой ступени. Определенное воздействие оказывают и нижестоящие кирпичи, но опять-таки, чем выше вы находитесь, тем проще вам закрыться от воздействия нижестоящих. Проиллюстрирую сказанное на конкретных примерах.
Посмотрите на то, как живет элита. Закрытые клубы, куда нет ходу остальному населению, отдых в местах, где никогда не увидишь толпу, поездки по дорогам, заблаговременно перегороженных таким образом, чтобы обычный человек не смог просочиться, и так далее и тому подобное. Обратите внимание на то, что практически все атрибуты «красивой жизни» связаны с повышенным уровнем приватности. Притягательность власти — не столько в том, что можно объедаться черной икрой и принимать ванну с шампанским, сколько в освобождении от оков коллективизма. Высшая власть дает и высшую степень свободы, которая только может быть в человеческом обществе. Не случайно, выходцы из самой гущи народа, сформировавшие после Революции 1917 года новую, советскую элиту, организовали для себя спецраспределители товаров, в то время как весь остальной народ давился в очередях за самыми элементарными вещами.
Так вот, существуют люди, для которых зависимость от окружающих невыносима, и по этой причине они испытывают тяжелейшие психологические перегрузки. Прямо скажем, налицо патология, ведь обычный человек в целом неплохо себя чувствует, находясь внутри коллектива.
Судьба большинства подобных патологических личностей трагична. Многие из них замыкаются в себе, сторонятся окружающих, ведут уединенный образ жизни. Разумеется, такое поведение отрицательно сказывается на карьере, а значит, проблема усугубляется, поскольку, как уже было сказано, на низких социальных ступенях уровень приватности ниже. Они терпят полный крах, иногда сходят с ума.
Но есть и другие — те, которые поняли, что спасение от общества заключается в том, чтобы подняться над обществом. Вот они и рвутся наверх. Конечно, одного жгучего желания подняться недостаточно, но оно совершенно необходимо.
Кстати, известную теорию Адлера о воле к власти как способе компенсировать чувство неполноценности в определенном смысле можно назвать частным случаем данного принципа. Адлер считал, что к власти тянутся те, кого подвергали насмешкам и унижению, те, кто остро чувствует свою неполноценность, физическую и психическую ущербность, половую несостоятельность, извращенность. Ясное дело, что таким личностям очень трудно жить в атмосфере травли со стороны окружающих, а власть и могущество способны защитить от агрессивного воздействия коллектива. В этой связи интересна точка зрения Адлера на преступность. По его мнению, для некоторых преступников акт нарушения закона символизирует победу над обществом. Бандит как бы заявляет, что отказывается жить по общепринятым законам, что он сам себе хозяин, что он сильнее и умнее остальных, раз толпа для него является источником пропитания, как стадо овец для волка. Иными словами, преступник на свой лад освобождается от оков общества.
Как уже было сказано, элита не терпит конкуренции со стороны кого бы то ни было и всячески препятствует проникновению в свои ряды людей со стороны. Таким образом, в обществе постепенно растет число недовольных своим социальным положением и способных на всё, ради того, чтобы повысить свой статус.
Ради достижения цели они объединяются, хотя повторюсь, объединение не в их характере и является вынужденной мерой. Объединившись, осознав себя контрэлитой, они-то и становятся лидерами революций, мятежей, провоцируют резню и смуту. В борьбе элиты и контр-элиты развивается общество, причем иногда результатом этой борьбы является резкая смена общественного строя. Кастовые, сословные и прочие социальные барьеры, затрудняющие циркуляцию элит, приводят к тому, что талантливым, энергичным, волевым людям становится тесно в рамках существующих порядков. Они начинают создавать для себя новые социальные ниши, которые становятся элитарными. Если не удаётся стать элитой в рамках системы, то представители контрэлиты начинают строить новую общественную систему. Поясню сказанное на конкретном историческом примере.
