рождения, и мы не можем их лишиться. Довольно интересно, что те же самые взгляды послужили источником силы Махатмы Ганди.
Изучив факты, мы увидим, что сила основана на смысле. Она связана с мотивом, а он, в свою очередь, определяется принципами. Сила всегда ассоциируется с тем, что выступает в поддержку жизни. Она взывает к благородному началу в человеке в противоположность насилию, которое обращается к тому, что мы называем грубыми энергиями. Сила стремится к тому, что возвышает и делает человека достойным, — к благородству. Насилие всегда ищет оправдания, тогда как сила в них не нуждается. Насилие отождествляется с ущербностью, а сила — с целостностью и совершенством.
Если мы проанализируем природу насилия, станет очевидно, что оно всегда подчиняется силе; это происходит в связи с одним из основных законов физики. Поскольку насилие автоматически порождает силу противодействия, его влияние имеет ограниченный характер по определению. Мы можем сравнить принуждение с движением. Оно все время повторяется, пытаясь преодолеть расстояние между двумя точками вопреки силе сопротивления. С другой стороны, сила обладает покоем. Она схожа с неподвижным полем, которое остается неизменным. Например, гравитационное поле не преодолевает никакого сопротивления. Его сила распространяется на все объекты, попавшие в зону его влияния, однако само гравитационное поле никуда не движется.
Насилие всегда направлено против чего — то, тогда как сила не вступает ни с чем в противодействие. Насилие уязвимо и поэтому постоянно нуждается в дополнительной энергии. Сила целостна и совершенна по своей природе и не требует поддержки из внешних источников. У нее нет запросов, у нее нет потребностей. Поскольку насилие обладает ненасытным аппетитом, оно постоянно что — то поглощает. Сила же, напротив, будучи источником энергии, делится ею, чтобы поддержать тех, кому она необходима. Сила дает жизнь и энергию. Насилие их забирает. Мы знаем, что сила связана с состраданием и помогает нам начать думать о себе лучше. Насилие отождествляется с осуждением и заставляет нас почувствовать себя слабыми и недостойными.
Насилие всегда порождает силу противодействия; ее влияние заключается в том, чтобы разделять, а не объединять. Разделение всегда подразумевает конфликт; поэтому его цена бывает очень высокой. Поскольку насилие провоцирует разделение, оно неизбежно приводит к возникновению дихотомии победитель/проигравший; а так как кто — то всегда проигрывает, это объясняет появление все новых и новых врагов. Постоянно сталкиваясь с врагами, насилие требует неизменной защиты. А защита всегда имеет очень дорогую цену, будь то в сфере торговли, политики или международных отношений.
В поисках источника силы мы заметили, что она связана со значением, а это значение, в свою очередь, имеет отношение к смыслу жизни. Насилие имеет точный, дословный и сомнительный характер. Оно требует доказательств и поддержки. Однако источники истинной силы бесспорны и не нуждаются в доказательствах. Очевидные вещи не подлежат сомнению. То, что здоровье гораздо важнее болезни, жизнь гораздо важнее смерти, честь намного предпочтительнее позора, а вера и искренность обладают большей ценностью, чем сомнение и цинизм, то, что созидание предпочтительнее разрушения, — все это очевидные утверждения, которые не требуют доказательств. Наконец, единственная вещь, которую мы можем утверждать относительно источника силы, является то, что он просто «существует».
Любая цивилизация обладает своими собственными принципами. Если эти принципы благородны, цивилизация успешно развивается; если они эгоистичны, она рушится. В качестве термина «принципы» могут казаться чересчур абстрактным понятием, однако последствия этих принципов вполне конкретны. Если мы изучим принципы, то увидим, что они находятся в невидимой области человеческого сознания. Хотя мы можем привести множество примеров честности в мире, сама по себе честность — центральный организующий принцип цивилизации, который не имеет независимого существования во внешнем мире. Поэтому истинная сила происходит из сознания; то, что мы видим, является видимым проявлением незримого.
Гордость, благородство целей, жертва во имя улучшения жизни — все эти качества несут в себе вдохновение и придают жизни смысл. Но на самом деле в физическом мире нас вдохновляют вещи, которые символизируют понятия, обладающие для нас глубоким смыслом. Эти символы преобразовывают наши мотивы в соответствии с абстрактными принципами. Символ способен стать источником огромной силы благодаря уже живущему в нашем сознании принципу.
Смысл настолько важен, что, когда жизнь становится бессмысленной, человек может прибегнуть к самоубийству. Когда жизнь теряет смысл, мы сначала погружаемся в депрессию;
если жизнь вновь в достаточной мере наполняется смыслом, мы выходим из депрессии. Насилие имеет кратковременные цели; когда эти цели достигнуты, остается только пустота от утраты смысла. С другой стороны, сила способна мотивировать нас бесконечно. Если, например, наша жизнь посвящена тому, чтобы увеличивать благополучие каждого встретившегося человека, то жизнь никогда не утратит смысл. С другой стороны, если цель жизни состоит в достижении финансового успеха, что произойдет после того, как эта цель будет достигнута? Это одна из основных причин наступления депрессии у людей среднего возраста.
Разочарование и пустота наступают оттого, что человек не способен связать свою жизнь с принципами, которые являются источниками силы. Наглядным примером подобной ситуации может стать судьба великих современных музыкантов, композиторов и дирижеров. Очень часто они продолжают свою успешную деятельность в восемьдесят и девяносто лет, имея детей и живя в полную силу до весьма почтенного возраста! [28] Их жизнь была посвящена созданию и воплощению красоты; красота заключает в себе и выражает огромную силу. Из медицинских исследований известно, что красота связана с долгожительством и жизненной энергией. Поскольку красота является функцией творчества, такое долголетие распространено среди людей творческих профессий.
Философская позиция позитивизма, основанная на предположении, что реально только то, что может поддаваться количественному определению, свойственна всем наукам. Однако источники силы невидимы и нематериальны. Софистика логического эмпиризма заключается в его исходной предпосылке. Утверждение о том, что реально только то, что может быть измерено, уже представляет собой абстрактную позицию, не правда ли? Это предположение само по себе не является вещественным, видимым или измеримым; сама идея материального возникла из нематериального.
Даже если бы данная позиция была правомерной, кто бы захотел жить без гордости, без чести, без любви, сострадания или ценностей? Несмотря на печальный подтекст этого возражения, давайте все же обратимся к нему.
Обладает ли сила какой — либо материальной основой? Проистекает ли она исключительно из неопределяемого, мистического, философского, духовного или абстрактного источника? Есть ли что — то еще, что мы могли бы узнать о силе, что возымело бы эффект на людей, ориентированных на наш левополушарный мир, который, невзирая на свою компьютеризированную склонность к софистике, все же остается всего лишь системой механических измерений?
Перед тем как продолжить, давайте напомним себе о том,
