Даже космическое не является полным, потому что за его пределами лежит несуществование, и даже Бог не есть целое. Бог -- лишь часть Брахмы; Бог еще не сам Брахма. Брахман означает соединение света и тьмы, жизни и смерти, существования и несуществования. Бог -- не смерть, Бог -- лишь жизнь. Бог не есть несуществование, Бог есть лишь существование. Бог -- не тьма, Бог -только свет. Он только часть целого, но не все целое. Познать целое -значит стать ничем. Только ничто может знать целое. Всеобщность есть ничто и ничто есть единственная всеобщность -- для седьмого тела.
Вот таковы напряжения в семи телах начиная с физиологического. Если вы понимаете свое физиологическое напряжение, освобождение от него и его благополучие, тогда вы сможете без труда перейти ко всем семи телам. Реализация расслабления в первом теле становится ступенькой ко второму. А если вы что-то реализуете во втором, почувствуете ненапряженный эфирный момент, тогда шаг в направлении третьего сделан. Если в каждом теле вы начинаете с благополучия, автоматически откроется дверь к следующему телу. Если же вы в своем первом теле потерпите поражение, то вам будет очень трудно, даже невозможно открыть последующие двери.
Поэтому начинайте с первого тела. Полностью живите в физическом теле, и вдруг в какой-то момент вы узнаете, что открылась новая дверь. Тогда продолжайте идти дальше. Но никогда не думайте о других телах, иначе это будет вас отвлекать и создавать напряжение.
Ошо, чему ты учишь и какова твоя доктрина?
Я не учу доктрине. Обучение доктрине -- занятие бессмысленное. Я не философ, У меня антифилософский ум. Философия никуда не привела и не может никуда привести. Ум, который думает, вопрошает, не может знать.
Существует так много доктрин. Но любая доктрина -- вымысел, человеческая выдумка. Это не открытие, но изобретение. Человеческий ум способен порождать бесконечное количество систем и доктрин, но познать истину через теории невозможно. Ум, начиненный знаниями, обречен на невежественность.
Откровение приходит в тот момент, когда прекращается знание. Есть две возможности: либо думать о чем-то, либо войти в это экзистенциально. Чем больше человек думает, тем дальше он уходит от того, что здесь и сейчас. Думать о чем-то значит потерять с ним контакт.
И то, чему я учу, -- это антидоктринарный, антифилософский, антиспекулятивный опыт. Как быть; просто тому, как быть. Тому, как быть в моменте здесь и сейчас. Открытым, беззащитным, единым с ним. Это то, что я называю медитацией.
Знание может вести только к вымыслу, к проецированию. Оно не способно быть средством достижения истины. Но если вы познали истину, знание может быть использовано для того, чтобы поделиться с теми, кто не знает. Тогда язык, доктрины, теории могут стать средствами. Но все-таки недостаточно адекватными.
Все, что было познано экзистенциально, не может быть выражено полностью. Это можно только обозначить. Как только я выражаю то, что познал, к вам доходит слово, но без своего значения. К вам приходит мертвое слово. По сути, оно бессмысленно, потому что смыслом было само переживание.
Поэтому знание может быть средством выражения, но не способом достижения, реализации. Знающий ум является помехой, потому что, когда вы знаете, в вас нет смирения. Когда вы напичканы знанием, в вас нет пространства, чтобы принять неизвестное. Ум должен стать пустым, полым: чревом, полным приятия.
Знание -- это ваше прошлое. Это то, что вы знали. Это ваша память, ваши накопления, ваша собственность. Накопление оказывается препятствием. Оно становится между вами и новым, между вами и неизвестным.
Открытым неизвестному вы можете быть лишь тогда, когда смиренны. Нужно постоянно осознавать собственное невежество: остается что-то неизвестное. Ум, который основывается на памяти, информации, писаниях, теориях, доктринах, догмах, -- эгоцентричен, не смирен. Знание не ведет к смирению. Только бесконечное неизвестное может сделать вас смиренным.
Память должна прекратиться. Это не значит, что вы не должны ничего помнить, но в момент знания, в момент переживания не должно быть памяти. В такой момент необходим открытый, незащищенный ум. Этот момент пустоты, незаполненности и есть медитация -- дхияна.
Не станет ли само переживание доктриной?
Переживание может быть передано другим только негативно. Я не могу сказать, что это есть, я могу сказать только, чем оно не является. Именно язык может выразить только то, чем оно не является. Говоря, что языком этого не выразить, я все же выражаю это. Когда я говорю, что о переживании не может быть учения, в этом и заключается мое учение. Но все это негативно. Я не утверждаю нечто; я нечто отрицаю. Можно сказать "нет"; невозможно сказать "да". "Да" должно быть реализовано. Если есть затянувшаяся вера в знание, она станет препятствием к достижению пустоты, к достижению медитации. Прежде всего необходимо понять бесполезность прошлого, известного, знания ума. Что касается неизвестного, что касается истины, такое знание бесполезно.
Можно либо отождествиться с тем, что знаешь, либо стать свидетелем его. При отождествлении вы и ваша память становитесь одно. Но если отождествления нет, если вы остаетесь отделенными от своих воспоминаний, не отождествлены с ними, тогда вы осознаете себя как нечто отличное от своих воспоминаний. Это осознавание становится путем в неведомое. Чем более вы способны быть свидетелем своего знания, чем меньше отождествляете себя как знающего, тем меньшая вероятность того, что ваше эго станет владельцем этого знания. Если вы отдельны от своих воспоминаний, тогда они становятся чем-то вроде осевшей пыли. Воспоминания прошли через ваш опыт и стали неотъемлемой частью вашего ума, но ваше сознание отлично от него. Тот, кто вспоминает, отличен от вспоминаемого; тот, кто знает, отличен от узнаваемого. Если вам ясно это различие, вы все ближе подходите к пустоте. Не отождествляясь, вы можете быть открытым; между вами и неизведанным не возникают воспоминания.
Пустоты можно достичь, но ее нельзя создать. Если вы создаете ее, она неизбежно станет порождением вашего старого ума, вашего знания. Вот почему для достижения ее нет никакого метода. Метод является только результатом накопленной информации. Если вы попытаетесь использовать любой метод, он будет продолжением вашего старого ума. Но неизведанное не может прийти как продолжение непрерывности, оно может прийти как разрыв непрерывности. Только тогда оно за пределами известного, за пределами вашего знания.
Поэтому не может быть никакого метода, никакой методологии; лишь понимание: "Я отделен от того, что накопил". Если это понято, тогда нет необходимости культивировать пустоту. Все уже произошло! Вы есть пустота! И нет нужды создавать ее.
Пустоту создать невозможно. Сотворенная пустота не будет пустотой; она ваше творение. Ваше творение никогда не сможет быть ничем, пустотой, потому что у нее будут границы. Вы породили ее, и она не может быть больше вас; она не может превзойти ум, породивший ее. Пустоту создать невозможно; она должна войти в вас. Все, что вы можете сделать, это принять ее. А подготовиться к принятию ее можно только в отрицательном смысле. Подготовиться -- значит не отождествляться со своим знанием; быть подготовленным в том смысле, чтобы понимать бесполезность и бессмысленность всего, что знаете.
Только это осознавание процесса мышления может бросить вас в промежуток, где всегда присутствует "то-что-есть", где "то-что-есть" захлестнет вас. И между ним и вами не будет барьера. Вы становитесь одно с моментом, с вечностью, с бесконечностью.
В то мгновение, когда момент переходит в знание, он опять становится частью памяти. И тогда он утерян. Поэтому нельзя сказать: "Я познал". Неизвестное остается неизвестным. Как много бы вы его ни пережили, неизведанное все еще предстоит познать. Его очарование, красота, его привлекательность остаются все теми же.
Процесс познания вечен, и никто не может подойти к такому моменту, когда можно было бы сказать: "Я достиг". Тот, кто говорит это, снова попадает в модель памяти, в модель знания. И тогда он умирает. Момент утверждения знания является моментом смерти. Жизнь прекращается. Жизнь -это движение от неизвестного к неизвестному. Она приходит из запредельного и уходит в запредельное. Для меня религиозный человек не тот, кто заявляет о своем знании. Утверждающий, что знает, может быть богословом, философом, но не религиозным человеком. Религиозный ум принимает высшую тайну, высшую непознаваемость, высший экстаз неведения, высшее блаженство неведения.
Невозможно создать момент медитации, пустоты; это невозможно спроецировать. Нельзя заставить свой ум остановиться. Если вы это делаете, то вы его либо опьянили, либо загипнотизировали; но это не пустота. Пустота приходит. Ее нельзя ни сотворить, ни привнести.
