Знание того, что у людей существует врождённая программа подчинения власти, даёт ключ к пониманию и других, на первый взгляд, совершенно абсурдных поступков, которые совершают массы. Расхожая фраза «быдло нуждается в хозяине» — не просто эмоциональное клише. Какие поступки мы называем быдловатыми? Да это те поступки, которые совершаются бездумно, то есть определяются не разумом, а продиктованы инстинктивной программой. Помните период дикого психоза «пустых» прилавков? Ослепленная инстинктом толпа дошла до того, что покупала в огромном количестве даже скоропортящиеся продукты, съесть их полностью не могла и через пару дней выбрасывала. Никогда не забуду очереди за хлебом в 1991 году, когда покупатели набирали но пять-шесть батонов, и также навсегда останутся в моей памяти помойные баки, заполненные очерствевшим хлебом. Та часть общества, которая не позволила разгуляться инстинкту, с недоумением и отвращением следила за впавшими в психоз. Ну как, знакомая картина? Я думаю, каждый может привести множество примеров на этот счет.
Так вот, люди, чьё поведение в значительной степени определяется инстинктивными программами, и в вопросах политики идут у них на поводу. Если какому-то человеку удалось активизировать у населения данную программу, иными словами, толпа увидела и признала в нём вожака — всё, толпа будет ему подчиняться. Вожак может быть аморальным, вороватым, страдать алкоголизмом, едва шевелить языком, но массы простят ему это. Всё равно он будет побеждать своего конкурента, пусть даже честного, умного, доброго, компетентного, но не умеющего запускать у населения биологическую программу подчиняться. Поэтому тембр голоса оратора, его форма носа, лысина и т. п. — действительно являются важными факторами политики. Это то, что помогает или, напротив, мешает политику активизировать у населения программу опознавания вожака. И апеллировать к разумным аргументам бесполезно, толпа, действительно, слепа и глупа. Великие вожди всегда это понимали или интуитивно чувствовали.
Те, кто является хозяином своих инстинктов и не позволяет первобытным позывам контролировать себя, действительно, не понимают другую часть общества. Между ними пропасть. Тем более что, находясь во власти инстинкта, человек не может рационально объяснить причины своего поведения. Он и сам не понимает, почему поступил так, а не иначе. Но как существо всё-таки разумное, он пытается рационализировать своё поведение, то есть задним числом подвести такую объяснительную базу под свои поступки, чтобы создавалось впечатление, будто бы они являются результатом тщательного обдумывания, продиктованы расчётом и поиском выгоды. Попытки искать в этих объяснениях здравый смысл неизменно заводят в тупик. Ничего вы там не найдёте, зато на каждом шагу будете спотыкаться о вопиющие логические противоречия, утрату чувства меры, путаницу между причиной и следствием и так далее. В конце концов, ваш собеседник или замкнётся, или устроит истерику с выяснением отношений. Неудивительно, ведь вы его выставляете дураком (что недалеко от истины!) и к тому же разрушаете психологически удобный ему мирок. Короче, имея дело с инстинктами, надо соблюдать осторожность.
Итак, о роли врожденных инстинктов мы поговорили, а давайте теперь немного побеседуем об эволюционных законах. Попробуем применить их к социуму и посмотрим, какие это даст результаты.
Вспомним, чему нас учили в школе. Нам говорили, что эволюция идёт по линии отбора особей, обладающих некими качествами, которые делают их более приспособленными по сравнению с их конкурентами. Случайно возникшие анатомические преимущества, например, более длинная шея, закрепляются, передаются по наследству, и в результате появляется группа особей, у которой данный признак воспроизводится стабильно, а не является редким исключением из правил. Так появляется новый вид. Условия окружающей среды могут поменяться, и длинная шея из конкурентного преимущества может запросто превратиться в серьёзную обузу, и тогда вид либо вымрет, не оставив «наследника», либо успеет приспособиться к новым условиям и дать начало другому виду. Это, конечно, крайне упрощённая схема, но основная суть именно такова. Обратите внимание, выживает тот, кто приспособлен к среде, и нигде не сказано, что это обязательно тот, кто сильнее, быстрее, умнее и так далее. Приспособлен — значит, адекватен условиями, в которых существует организм. И в некоторых ситуациях сила не просто не нужна, а, напротив, является помехой. За всё приходится платить, и у каждого преимуществ есть своя оборотная сторона, свой минус. Могучие динозавры давно исчезли с лица Земли, а маленькие, слабенькие тараканы, возникнув задолго до гигантских ящеров, до сих пор ползают по планете и прекрасно себя чувствуют.
Мало того, эволюция может идти не только по пути усложнения организма, но и, напротив, по пути дегенерации, упрощения. В некоторых случаях дегенератом быть выгодно! А что, сидит себе вошь на собаке и спокойненько пьёт кровь. Посмотрите, насколько собака умнее, сильнее, развитее, а ничего с паразитом поделать не может. И чья жизнь после этого легче? У паразитических организмов атрофировались многие органы, и в этом смысле они — явные дегенераты. Но в том то и дело, что эти органы им просто ни к чему, и они избавились от ненужного балласта.
Пример того, как дегенерация, уродство, формальная неполноценность могут стать козырем в борьбе за существование, даёт интересный опыт, проведённый Эрихом фон Хольстом. Он изучал поведение речных рыбок (гольянов) и обратил внимание на то, что у них исключительно сильно развит стайный инстинкт. То есть, представитель группы никогда не отплывает далеко от своих сородичей, он живёт «с оглядкой на коллектив».
Эрих фон Хольст установил, что механизмы стайного инстинкта у рыбок данного вида содержатся в переднем мозге. И в качестве эксперимента он удалил эту часть мозга у одного представителя группы. Как видим, полученная особь была изуродована, её мозг стал значительно проще чем у сородичей, то есть искусственным образом получился дегенерат. Учёный вернул рыбку в стаю и стал наблюдать за её дальнейшим поведением. Как и следовало ожидать, рыбка перестала обращать внимание на то, где находится её стая. Что неудивительно. Поражает другое, как повела себя стая. Все рыбки, как один, взялись плавать за калекой, и самая безмозглая особь стала вожаком.
То есть приспособляемость — это способность учитывать окружающую реальность, и этот учёт необязательно ведёт к победе формально более сильных и развитых. Повторюсь, в некоторых случаях сложность может оказаться избыточной, а сила излишней, съедающей неоправданно много энергоресурсов. Да простит мне читатель столь долгое вступление, увы, иначе было нельзя. Но вот сейчас мы уже можем перейти к сути, к рассмотрению биосоциальных процессов.
В ряде случаев физическая сила, агрессия вкупе со смелостью, конечно, повышают конкурентоспособность особи во внутривидовой борьбе, но за это приходится платить очень высокую цену. Человек — очень агрессивный вид, для которого убийство себе подобных не редкость. У других млекопитающих турниры между самцами обычно носят ритуальный характер и крайне редко приводят к травмам и тем более смерти участниковстычки. Сравните это с дуэлями за честь дамы.
Кроме того люди постоянно ведут войны друг с другом. И, разумеется, в первую очередь погибают именно те, кто не стремится уклоняться от схватки, кто рвётся в самую гущу боя, кто оказывает сопротивление до последней капли крови и предпочитает смерть рабству. Все эти факторы способствуют уменьшению числа сильных, агрессивных, неуступчивых представителей человеческой популяции, и такой отбор длится тысячелетиями.
Смотрите, в большинстве случаев даже жестокий и кровавый завоеватель всё-таки не уничтожает поголовно порабощенное население, поскольку не видит смысла властвовать над выжженной землёй. Но всегда без колебаний расправляется с теми, кто оказывает ему сопротивление. Завоеватель понимает, что у побеждённых необходимо искоренить саму мысль о сопротивлении. Поэтому во время войн больше всего страдают как раз наиболее мужественные люди, их целенаправленно уничтожают. Да и сами они нередко ищут смерти, идут в последний бой, заранее зная, что обречены. Напротив, трусы, подхалимы, прирождённые рабы угодны завоевателям. Победитель всячески поощряет дух рабства у побежденного народа. Гордые люди, с развитым чувством собственного достоинства значительно больше рисковали жизнью и во время религиозных чисток. Одни с легкостью переходили в чужую веру, если это помогало им выжить и сохранить своё имущество, другие принимали смерть за свои убеждения.
Говорят, что лучше один раз наесться мяса, чем всю жизнь питаться падалью. Но есть и другое известное изречение о том, что живая собака лучше, чем мёртвый лев. В этих словах отражено два принципиально разных подхода к жизни и смерти.
